Скрытые истины

Уэбстер К.

– Ничего подобного я обещать не стану, – резко ответил я. – Попрощайся с дочерью. Я хочу, чтобы вы с сыном немедленно покинули Крит и к полудню уже вылетели в Салоники.

– Костас, – прохрипел Найлз. – Пожалуйста.

Не обращая внимания на его мольбы, я схватил маленькую баночку джема и стал размазывать по тосту ножом, лучше всего подходившим для того, чтобы перерезать горло этому ублюдку.

– Костас, – снова позвал он меня.

– В полдень, Найлз. Советую тебе больше не тратить время на свое солнце. Твой мир вот-вот погрузится в непроглядную

тьму.

*****

Я сидел в своем кабинете с видом на залив, ожидая, когда отец почтит меня своим присутствием. Наконец, когда он зашел, его лицо было бесстрастным. Это разительно отличалось от выражения едва ли не радости чуть раньше. Вместо того, чтобы сесть напротив меня, отец прошел к открытой двери на веранду.

– Ты же знаешь, что я ничего не делаю просто так, ag'ori mou.

«Мой мальчик». Но это не так. Я уже давно стал мужчиной и деловым партнером. Кем-то, кто достоин, чтобы его посвятили в план до утверждения, а не после.

– Конечно, Pat'eras.

Он развернулся ко мне с задумчивой улыбкой на лице. Если отец хотел играть в эту игру, называя меня мальчиком, как делал, когда мне было шесть или семь, я буду звать его папой, как тогда.

– Она красива, – пробормотал он. – По крайней мере, сможешь довольствоваться этим.

– По крайней мере.

– Я сделал это не ради того, чтобы позлить тебя, Костас, – выдохнул отец.

Нет, конечно. Все из-за его ссоры с Найлзом.

– Тогда зачем ты это сделал? – потребовал я, повысив голос. Верный признак того, насколько я зол.

– Ты никогда не поймешь, насколько сильно мне задолжал Найлз, – практически прорычал он. – Заставить его отдать свою дочь моему сыну...

– Гораздо мучительнее, чем просто убить его, – выдавил я. – Но почему нам просто нельзя убить Найлза и покончить с этим? К чему втягивать семью?

Отец пожал плечами и шагнул на веранду, дав понять, что хотел продолжить разговор там. Разочарованно вздохнув, я поднялся со своего кресла и прошел вслед за ним. Отец облокотился о перила и смотрел на сверкавший залив, усеянный парусниками.

– Это слишком просто, – ответил он, передернув плечами. – Найлз должен заплатить всеми возможными способами.

– Но почему?

Отец не ответил, казалось, погрузившись в свои мысли. Меня начинала утомлять его меланхоличная игра.

– Мне действительно нужно на ней жениться? – раздраженно спросил я. – И надолго? Когда я смогу развестись и вернуться к своей жизни?

Отец обернулся ко мне, его лицо потемнело от гнева.

– Я не хочу, чтобы ты считал это наказанием, Костас. Она будет женой только на словах. Держи шлюх на стороне, если хочешь.

Я скривил губы от его слов. Отец сказал это так, будто действительно верил, что я смогу. Но если я чему-то и научился у него, так это тому, что верность – все. Брак отца с матерью был прочен и нерушим, граничил с одержимостью. Если Эцио Димитриу мог держать член в одной женщине почти четыре десятилетия, то и мне это было под силу.

– Я

спросил, когда все закончится? – вновь задал я вопрос, проигнорировав его высказывание.

– Как только я буду удовлетворен.

Чертов эгоистичный ублюдок.

Я привык, что отец обращался так со всеми, даже с Арисом. Но не со мной. Я не был готов к такому жестокому удару.

– Не смотри на меня так, будто я убил твоего щенка, – рявкнул отец. – Она всего лишь женщина. Красивая женщина, с которой ты, безусловно, будешь наслаждаться каждой секундой, как только сломишь ее дух. Черт, хочешь – подари мне внуков, мне плевать. Я лишь хочу, чтобы эта сделка состоялась. Хочу уничтожить Найлза.

– Но почему? – воскликнул я. – Почему ты так ненавидишь этого ублюдочного хорька? Я знаю, что он слаб, черт возьми. Но с каких пор Найлз стал особенным? Ты всегда был честен со мной.

Отец покачал головой.

– У каждого человека есть секреты. Моя ненависть к Найлзу – один из них. Просто доверься мне. Делай, что должен, когда речь заходит о Талии, но не забывай при любой возможности унижать ее перед Найлзом. Не позволяй ей своим очарованием заработать билет с этого острова. Ты женишься на ней, а я продолжу мучить ее отца всеми возможными способами, какие сочту нужными. Все ясно?

– Абсолютно, – прорычал я и сжал кулаки, едва сдерживая гнев. – Может, тебе лучше пойти домой, отец? Меня еще ждут важные дела.

– Однажды ты все поймешь, Костас.

«Вряд ли».

– Конечно, отец.

Он вздохнул и вышел с веранды, захлопнув за собой дверь кабинета. Взглянув вверх, я заметил самолет, летящий по безоблачному небу. Через несколько мгновений я вернулся в кабинет и позвонил известному греческому ювелиру. Моей ненаглядной невесте понадобится обручальное кольцо.

Господи Иисусе, я мог бы убить своего отца из-за всего этого дерьма.

Однако темная моя половина тихо ликовала от того, что совсем скоро великолепная, выглядящая так невинно блондинка окажется в моем распоряжении. Может, она и Николаидес, но вскоре станет Димитриу. Я ощущал дикую потребность преследовать эту женщину, как Плутон свою Прозерпину. Прижать Талию к себе задрать платье вверх по бедрам и погрузить член в ее теплые глубины. Я любил, когда жизнь перекликалась с искусством.

Монстр не был бы настоящим чудовищем, если бы жадно не впивался зубами в жертву, которую преподнесли ему низшие существа. Черт, я еще никогда так не хотел вонзить в кого-то клыки, как в нее.

Талия.

Милая Талия.

Ты научишься любить грубость.

Прозерпина определенно смогла.

ГЛАВА 4

Талия

Это все чертов сон... нет, кошмар. Такое не могло быть правдой. Невозможно, чтобы все, сказанное за этим дерьмовым завтраком, имело хоть какую-то ценность. На дворе не восемнадцатый век, черт возьми! Нельзя просто приказать кому-то выйти за него замуж. У нас были права!