Скрытые следы
Шрифт:
– Я становлюсь просто больной, когда слышу, как люди ссорятся. Ссора для меня – ненормальное явление.
– Многие чувствительные люди воспринимают ссоры именно так, как ты. Но у тебя все будет хорошо. И все-таки… Посмотри на Карине! Ты думаешь, она счастливее тебя?
– Нет, – задумчиво произнесла Мари. – Я совершенно не понимаю Карине.
– Кстати о ней… Мне нужно поговорить с ней. Нет, речь пойдет не о твоих неприятностях. Не могла бы ты попросить ее позвонить мне? Послезавтра в час дня, в мое отделение. Мне не
– Что у вас с ней за тайны?
– Никаких тайн. Но брат и сестра могут иметь потребность общаться друг с другом. Обсуждать, к примеру, дни рождения других…
Ионатан как раз вспомнил, что у Мари скоро день рождения. Догадавшись об этом, она просияла.
– Я передам это Карине.
– Прекрасно. И в воскресенье ты приедешь сюда, скажем… часов в пять. Идет? К этому времени приедут отец и мать, они должны мне звонить завтра.
Она вздохнула.
– Нужно ли это делать?
– Нужно! Они все поймут!
– Как хочешь… Но сначала дай мне шанс! Сведи меня сначала с этим твоим некрасивым и одиноким другом! Мне кажется, это просто здорово выйти замуж за уродца! Я буду так много значить для него, в его глазах я буду просто красавицей, я смогу всегда держать его при себе!
– Никогда не слышал более эгоистичных слов!
– Ты многого еще не слышал… – ответила со вздохом Мари.
5
Война продолжала свое мрачное шествие из страны в страну, независимо от того, были ли это союзники или противники Германии.
В Северной Африке продолжал свой разрушительный поход фельдмаршал Роммель, постепенно сломивший сопротивление англичан. В водах Атлантики шныряли подводные лодки и торпедировали все корабли, независимо от того, было ли судно военным или гражданским. На западном фронте ситуация была неустойчивой, на юге Греция и Югославия все еще пытались оказывать немцам сопротивление… А на восточном фронте Гитлер неожиданно напал на Советский Союз – вдоль всей его длинной границы.
Оккупированные страны страдали от немецкого гнета. Все продовольствие, все полезные ресурсы отправлялись в Германию. А того, кто оказывал сопротивление оккупантам, либо убивали, либо отправляли в концлагерь. Давно уже велось истребление евреев, и мир еще не знал о его катастрофическом размахе.
Хуже всех приходилось чехам, поскольку над ними стоял теперь совершенно бесчеловечный правитель, Райнхард Гейдрих. Он носил титул государственного протектора, и более неуместного титула для такого человека, как он, невозможно было придумать. Ведь слово «протектор» означает «защитник», тогда как у Гейдриха напрочь отсутствовали человеческие чувства. Еще в Германии он отличался неслыханной жестокостью, которая перешла всякие границы, когда он стал государственным протектором угнетенной страны.
На большом параде в Берлине,
Там был Странник. Там были Тенгель Добрый и Суль, потому что они знали, что Тенгель Злой скрывается где-то в Берлине, оставаясь для них по-прежнему неуловимым. Странник время от времени проверял, не вернулся ли он на место своего прежнего успокоения в пещеры Постойны.
Нет, они чувствовали, что он находится здесь! Но они никак не могли понять, как ему удается быть совершенно незамеченным.
Невидимые для глаз окружающих, они стояли и наблюдали с любопытством, презрением и озабоченностью все эту показуху и самовосхваление гитлеровского рейха. Фюрер, как обычно, раздавал награды – ордена и медали, которые его сподвижники принимали с бесстыдной гордостью.
Суль, никогда не упускавшая случая позабавиться, решила проучить одного высокого, жирного офицера, у которого одна половина груди и большая часть второй половины были увешаны орденами. Офицера этого звали Геринг, и он просто сиял в свете всех своих наград.
– Нет, вы только посмотрите, ему сейчас повесят еще одну такую штуку! – сказала она своим спутникам. – Он ведь сейчас упадет от такой тяжести!
Сказав это, она дьявольски сверкнула глазами и пробормотала короткое заклинание.
– Суль, не надо! – сказал Тенгель Добрый.
– Пусть позабавится, – усмехнулся Странник.
Гитлер наклонился вперед, чтобы нацепить орден на гигантскую грудь Геринга – или, скорее, на живот, потому что вся грудь его была уже покрыта разноцветными звездами.
Действие заклинания Суль превзошло все ожидания. Во-первых, булавка вкололась прямо в тело Геринга, и он не смог сдержать испуганного крика, резкого и пронзительного, как сопрано в операх Вагнера. Во-вторых… после того, как Гитлер, извинившись, приколол орден на нужное место и вытянул вперед руку для приветствия, Геринг тоже поднял руку, но приветствия у него не получилось, потому что корсет из орденов неумолимо тянул его вправо, пока он с грохотом не повалился на мраморный пол. Некоторое время он лежал так, уставясь на мрамор под самым своим носом, и размышляя о причинах такого позорного падения, но потом кое-как поднялся. И его новый орден уже не был таким тяжелым, каким показался ему в первый момент.
Присутствующие при этом многочисленные зрители с трудом сохраняли серьезный вид.
Тенгель Добрый тоже улыбнулся.
– Ну, хватит, Суль, – сказал он. Стиснув зубы, она спросила:
– Вы чувствуете то, что чувствую я? То, что Тенгель Злой находится здесь – рядом с нами?
– Да, – ответил Странник – Он знает о нашем присутствии и старается скрыться от нас. Мы можем ощущать его присутствие – но не более того.
– Я осмотрела все углы и закоулки, – сказала Суль. – Но его нигде нет.