Скрытые таланты
Шрифт:
— А почему, по-вашему, у кого-то могло сложиться такое впечатление?
Сиренити с небрежной грацией пожала плечами. От этого изящного движения аккуратный серый костюмчик показался на ней еще более нелепым.
— Я не совсем понимаю, почему кто-то увидел в них материал для шантажа. Разве что по той причине, что на мне там не очень много надето.
— Что же все-таки конкретно там на вас надето?
Она дотронулась до фигурки грифона, висевшей на цепочке у нее на шее. Было видно, что первоначально кулон имел покрытие под золото. Но этот дешевый блеск в нескольких
— По большей части на мне только вот это.
— Снимки в голом виде. Черт! — Калеб швырнул ручку на стол и вскочил на ноги. Сунув руки в карманы своих сшитых у дорогого портного брюк, он отошел к окну.
Разве не напоминало все это случившееся в его семье тогда, много лет назад? Он отмахнулся от этой мимолетной мысли, так как прекрасно знал, что тот старый скандал был в тысячу раз хуже для его деда и всех остальных членов гордого клана Вентрессов. Ведь отец Калеба Гордон Вентресс был женат, когда фотографии его любовницы Кристал Брук попали в руки Роланда, дедушки Калеба.
Имя Кристал Брук было псевдонимом девицы, которая подрабатывала в качестве фотомодели и надеялась стать кинозвездочкой, а пока была стопроцентной шлюхой и запустила свои ярко-красные когти в молодого, подающего надежды и богатого политика из Вентресс-Вэлли, штат Вашингтон.
Свою мать Кристал Калеб никогда не видел, но ему очень много о ней рассказывали в его юные годы. Ее специальностью было позировать обнаженной для фотографий, печатавшихся на разворотах в журналах для мужчин, которые покупались отнюдь не из-за высокого качества публикуемых в них статей.
Когда доказательства связи его сына с Кристал Брук дошли до Роланда Вентресса, то разразившийся скандал просто потряс до основания консервативный фермерский городок Вентресс-Вэлли. Закаленный годами работы на ранчо и службой в армии, а также в силу непреодолимого упрямства, фамильной черты характера, Роланд наотрез отказался платить шантажисту.
И тот, действуя анонимно, немедленно отправил фотографии в газету «Вентресс-Вэлли ньюс». Редактор этой единственной в городке газеты был тогда в ссоре с Роландом и с радостью тиснул фотографию Кристал, которую тщательно подрезали по меркам газеты небольшого городка. Сопровождавшая фотографию редакционная статья обрушивалась на аморальное поведение и полную безнравственность молодого Гордона Вентресса и ставила под сомнение целесообразность его избрания в законодательное собрание штата.
Последовавший за этим скандал буквально разодрал семью на части. Молодая жена Гордона Патриция, выросшая на восточном побережье в старинной состоятельной семье, до определенного момента оставалась верной своему долгу. Она храбро поддерживала мужа, пока не стало известно, что у Кристал Брук родился сын. Гордон добровольно признал свое отцовство.
Весть о том, что у ее мужа есть ребенок от любовницы, оказалась для Патриции слишком сильным ударом. Не помогли даже и крепкие понятия о подобающей жене стойкости и преданности семье, унаследованные ею от нескольких поколений отважных предков из Новой
После бурного объяснения с Роландом Гордон вернулся в Лос-Анджелес к Кристал. Он поклялся жениться на ней, как только развод будет оформлен окончательно, но в тот же уик-энд погиб вместе с любовницей в ужасной автомобильной катастрофе.
В живых остался лишь их трехмесячный сын Калеб.
Роланд Вентресс поступил в духе благородных традиций клана Вентрессов. Он выполнил свой долг по отношению к нежеланному наследнику. За вопиющим исключением, которое составил отец Калеба, Вентрессы всегда исполняли свой долг.
Роланд поехал в Лос-Анджелес, чтобы похоронить единственного сына и забрать внука. Скрепя сердце, он позаботился и о похоронах Кристал Брук — просто потому, что больше никто не вызвался этого сделать.
Роланд привез маленького Калеба домой в Вентресс-Вэлли и сообщил своей безутешной жене Мэри, а также остальным членам семьи, то есть племяннику Франклину и племяннице Филлис, что, несмотря на скандал, Вентрессы не откажутся от своих обязанностей по отношению к мальчику. Ведь в конце концов он был единственной надеждой Роланда на будущее.
Калеба должным образом вырастили, дали ему подобающее воспитание и образование. И позаботились, чтобы он хорошо усвоил, каким требованиям обязан отвечать член этой семьи, чего от него ждут.
И ему никогда, ни на миг не позволяли забыть, что он является плодом скандальной любовной связи, навлекшей несчастье на клан Вентрессов.
Все сходились на том, что, не будь Калеба, скандал в конце концов удалось бы замять. Скажем, откупиться от Кристал Брук. Или же Гордон, возможно, опомнился бы и бросил свою искусственную блондинку.
Не будь Калеба, все было бы в порядке.
Но Калеб существовал.
Упрямый Роланд примирился с этим фактом. Потом он вознамерился позаботиться о том, чтобы дурная кровь, которую мальчик унаследовал от матери, не вышла на поверхность.
Что касается самого Калеба, то он понимал теперь, что потратил большую часть своей юности на ублаготворение деда, который в малейшей его неудаче видел доказательство того, что гены Кристал Брук так и не удалось до конца искоренить.
Оглядываясь теперь назад, Калеб видел, что сначала, пока была еще жива его бабушка, ему жилось не так уж плохо. Тяжело переживая свою ужасную потерю, Мэри Вентресс постепенно все же немного оправилась от горя и перенесла свое естественное материнское чувство на внука.
Мэри сумела полюбить Калеба, хотя ей так и не удалось до конца изжить свою ненависть к родившей его женщине. Каждый раз, когда Калеб думал о бабушке, он сразу вспоминал ее неизменную печаль, которую невозможно было скрыть. Он всегда знал, что каким-то образом виноват в этом глубоком страдании Мэри Вентресс.
После ее смерти восемь лет спустя задача воспитания Калеба перешла к Роланду. Франклин и Филлис активно помогали ему в этом. Племянник и племянница были не меньше самого Роланда озабочены тем, чтобы не позволить Калебу повторить ошибку отца.