Скрытый колдун рода Лаурус
Шрифт:
Павла соединила свои ладони и закрыла глаза. В такой позе она просидела несколько минут, а после вновь принялась обтирать лицо Лавра, пока колдун окончательно не пришел в себя и не смог высказать свои предположения по поводу случившегося.
— Если говорить честно, — начала Павла, выслушав рассказ колдуна, — то когда я ранее спросила, давно ли тебя преследуют, то я говорила не о малыше Шалфее.
— Значит, Вы знали, что был кто-то еще? — спросил мальчик.
И в его глазах блеснули искорки неодобрения.
— Почему же не сказали
Павла пожала плечами.
— Потому что после того, как Магда нашла тебя, слежка прекратилась. Но это уже неважно, — сказала ведьма, словно отмахнувшись от обвинения в бездействии. — Лучше объясните мне, что это было?
Она поочередно посмотрела на колдунов. Но не увидев в их глазах понимания, решила добавить:
— Я про ту магию, которая пропитала на постоялом дворе каждый миллиметр. — Ее цепкий взгляд заметил, как на долю секунды на лицах ее собеседников отразился испуг. — Вот! Вот об этом я и спрашиваю! Что это было?
— Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь? — Лавр постарался придать своему голосу ровный и спокойный тон. — Магия? А что с ней было не так?
Павла молчала.
Лавр молчал.
Малыш Шалфей, потупив взгляд, рассматривал дубовые половые доски, на которых сидел.
Павла привела их в заброшенный сарай в нескольких кварталах от постоялого двора. В нем пахло пылью и сушеными травами. А еще огнем от небольшого камина, в котором трещали влажные паленья. И сладостью от ягод, которые ведьма добавила в отвар для Лавра.
Ни малыш Шалфей, ни тем более Лавр, не спешили признаваться в том, что произошло.
— Не хотите говорить — не надо, — сказала по итогу Павла. И голос ее не звучал обиженно, скорее смиренно. — Не знаю, в чем причина вашего молчания. Или почему кто-то тебя преследует, — сказала ведьма, взглянув на Лавра, — но я знаю какого это, бежать от кого-то. Ты либо доверяешь тем, кто идет с тобой по одному пути, либо решаешься идти в одиночку. У меня есть мои сестры и наш круг. У тебя?..
Павла посмотрела на малыша Шалфея.
— У тебя нет никого, Лавр.
Лавр не стал с этим спорить, ведь малыш Шалфей не в счет — ребенок. Мальчик это прекрасно понимал, потому тоже не стал возмущаться.
— Я не навязываю тебе свою помощь. И уж тем более не навязываюсь тебе в друзья. Ведьмы и ведьмаки, знаешь ли, сильнее чем другие маги привязаны к своему кругу.
На этих словах сердце у Лавра болезненно сжалось и кольнуло.
«Савва…» — пронеслось у колдуна в голове.
Фамильяр Марии однажды сказал что-то похожее.
«Он не нашего круга!»
— Я хорошо об этом осведомлен, — произнес Лавр, отведя от Павлы глаза.
Возможно, только из-за этого, а может и из-за того, как грустно прозвучал его голос, ведьма окончательно забросила попытки узнать, что же такое он совершил, чтобы за ним охотились.
— Да, я сказала «охотились», — вздохнув, повторила Павла, после того, как озвучила свое решение. — Это настоящая охота.
— Не то, чтобы не нужна…
Павла покачала головой.
— Забудь. Не хочу слышать от тебя никаких оправданий. Лучше скажи, что намереваешься делать дальше? Ты ведь в порт прибыл, чтобы на корабле уплыть, верно?
— Да. Все так.
— Билеты купил?
— Да. Рано утром с пристани отплывает последний корабль.
— Последний?
— В кассе сказали, что моряки боятся выходить в море. Якобы в воде что-то есть.
— В воде?.. — Павла задумчиво подняла взор к потолку. — Чудище, что ль, какое?
— Чудищ не бывает.
Лавр был в этом абсолютно уверен, а вот ведьма… Павла в этом отчего-то сомневалась.
Глава 25
Утро в порту Кипрея выдалось заснеженным и холодным. А еще темным, и дурно пахнущим рыбой, но в целом, довольно спокойным. Будто вчерашних событий на постоялом дворе и вовсе не случилось. Или же горожане не заметили, как посреди ночи часть второго этажа местной гостиницы разлетелась в щепки? Нет, быть такого не могло. Но не приснилось же это все Лавру?
Не приснилось, потому что он так и не заснул.
Промучившись всю ночь от боли в мышцах и костях, а еще от тошноты и небольшого жара, Лавр считал, что хуже это утро быть уже не могло. Но чуть позже в его уставшем от недосыпа сознании промелькнуло предостережение портового кассира: «Капитан корабля любит отплывать раньше назначенного времени!».
Нужно было спешить в порт.
— Идея так себе, — сказала Павла, не скрывая своего неодобрения.
Решение Лавра с наступлением утра попытаться пробраться на корабль ведьма считала как минимум самоубийственным. Она и так всю ночь провела вместе с ним и малышом Шалфеем, опасаясь, что ведьмак и волшебник смогут отыскать их и завершить начатое дело. От Лавра в его состоянии толка было немного. От малыша Шалфея еще меньше. Совесть просто не позволила ведьме уйти, оставив этих двоих на произвол судьбы. И все же…
Павла тяжело вздохнула. Провела рукой по грязным черным волосам, а другой рукой с силой сжала конус своей остроконечной шляпы.
— Если ты не заметил, то на тебя идет настоящая охота, Лавр, — сказала она, посмотрев на колдуна уставшим от бессонной ночи взглядом. — И те двое не сдадутся, пока тебя не поймают. Стоит ли напоминать, что несколько часов назад у них это почти получилось?
Напоминать Лавру об этом не было никакой необходимости. Легкий озноб, пронзавший тело на протяжении последних часов не давал забыть о том, что его организм все еще был отравлен. Яд продолжал распространяться по его телу вместе с кровью. Пусть отвар Павлы в какой-то степени и помог, но полностью тело колдуна от отравы не избавил.