Скрывая улики
Шрифт:
Я принялся лихорадочно придумывать, как бы заманить ее в ловушку. Еще будучи холостяком, я разработал на этот счет множество методик и опробовал их на многих женщинах. У всех этих приемов было одно общее свойство: они никогда не срабатывали.
– Хочешь в кроватку? – спросила Лори.
– В любую минуту! – с готовностью откликнулся я и наглядно изобразил, что буквально валюсь с ног от усталости.
– Ну, так ты ступай! Ты выглядишь таким усталым. А я еще немного здесь посижу.
При мысли о том, что в постели рядом со мной не будет Лори, я почувствовал
– А знаешь, пожалуй, я тоже посижу с тобой. У меня сна ни в одном глазу, – заявил я. – Не могу даже припомнить, когда я в последний раз чувствовал такой прилив бодрости.
– Думаю, нам обоим пора ложиться, – улыбнулась она. – Ты идешь?
– А то как же! Я устал как собака.
Она взяла меня за руку, и мы пошли в спальню.
Да здравствует Энди – великий манипулятор!
Всякий раз, когда я приходил в тюрьму навестить Рэнди Клеменса, у него было одно и то же выражение лица, и сегодняшний день не был исключением. Значит, у него опять имеется чудесный план, гениальная идея, и он опять нисколько не сомневается: та информация, которую он сообщит мне сегодня, послужит ключом к его освобождению. Он настолько окрылен надеждой и полон энтузиазма, что начисто забыл о том, что такое с ним уже бывало миллион раз. Он всегда испытывал эти прекрасные чувства перед тем, как признать, что в очередной раз жестоко заблуждался.
Ну, а моя неблагодарная роль состояла в том, чтобы каждый раз лишать его надежды, сообщая дурные новости. В глубине души я лелеял тщетную мысль, что в один прекрасный день он придумает такой блестящий повод подать на апелляцию, до которого я сам не мог додуматься, и в итоге его выпустят на свободу.
Он вошел в комнату для свиданий и сразу же взглядом вычислил меня в толпе посетителей и осужденных, беседующих по телефону по обе стороны стеклянной перегородки. Он направился ко мне, потом на мгновение замер, настороженно вглядываясь в каждого, кто находился по его сторону. Потом, вероятно решив, что ничто ему не угрожает, наконец, сел.
– Спасибо, что пришел, Энди, – сказал он. – Я знаю, что тебя это очень напрягает.
– Ерунда, у меня тут неподалеку были дела.
– Ну да, конечно.
Рэнди криво усмехнулся, и в его глазах снова засветилась настороженность. Потом, понизив голос, он сообщил:
– Я знаю, кто убил этих женщин.
Если бы мне предложили угадать, что он скажет, то из тысячи предположений я бы ни за что не выбрал то сообщение, которое услышал.
– Что ты сказал?!
– Энди, пойми, я не могу орать об этом на всю тюрьму. У меня есть информация про эти убийства, и я хочу, чтобы ты помог мне подороже ее продать. Я им даю информацию, а они мне – свободу. Такое делается сплошь и рядом.
– А ты в курсе, что я защищаю человека, которого обвиняют как раз в этих убийствах?
Судя по несказанному удивлению на его лице, он этого не знал.
– О, господи! – воскликнул он. – Вот это здорово! Не могу даже поверить.
Что касается меня, то я не разделял его эйфории.
– Что
Он снова настороженно огляделся, и на этот раз это не показалось мне странным.
– Все дело в той, которая богата. Остальные – просто для отвода глаз.
– Ты хочешь сказать, что…
Он не дал мне договорить, решительно покачав головой.
– Нет, не здесь и не сейчас. Я обязательно помогу тебе, Энди. Но, пожалуйста, давай сначала ты выполнишь мою просьбу. Организуй мне десятиминутный разговор с прокурором, и твой клиент будет вне подозрений.
– Но прежде чем встречаться с тобой, он захочет узнать хоть какие-то подробности.
Рэнди снова решительно покачал головой.
– Не обижайся, Энди. Сейчас я не скажу больше ничего. Я действительно кое-что слышал… Ты должен просто мне поверить. Честное слово. Клянусь своей дочерью.
Я не стал мучить его больше. Рэнди дал мне пищу для размышлений, и можно было не сомневаться: он знает, о чем говорит. А вот я, со своей стороны, очень даже сомневался в том, что сумею оправдать его надежды.
– Хорошо, я попробую устроить тебе эту встречу. Начну прямо сейчас.
Он почувствовал настолько явное облегчение, что это было видно даже через загородку.
– Спасибо, – сказал он и направился к выходу.
И снова, перед тем как скрыться из поля моего зрения, он на секунду замер и внимательно огляделся по сторонам.
По дороге к машине я в общих чертах придумал, как помочь Рэнди. В том, что обращаться надо в районную прокуратуру, сомнений не было. Но я подозревал, что Такер может запросто пренебречь этой информацией, даже если и сочтет ее вполне правдивой.
Вместо него я позвонил Ричарду Уэллесу. Ричард с самого начала выступал обвинителем по делу Рэнди Клеменса, но не только по этой причине я остановился на его кандидатуре. Этот человек ни разу не дал повода заподозрить себя в предвзятости. Расхожий газетный штамп в данном случае был вполне оправдан: торжество правосудия его волновало больше, чем личная победа.
Мне повезло, и до Ричарда я дозвонился с первой же попытки. Я сообщил, что у меня к нему имеется срочный нетелефонный разговор. При этом я молил бога, чтобы он не счел мою информацию пустой болтовней и не истолковал превратно. Он согласился на встречу, и я предложил увидеться в кафе неподалеку. Меньше всего мне сейчас хотелось случайно столкнуться с Такером.
Когда я вошел, Ричард уже поджидал меня за столиком. Мы немного поболтали о пустяках, после чего я посвятил его в историю Рэнди.
– Надо сообщить об этом Такеру, – сказал он.
– Пойми, Ричард, я не могу. Он ни за что не пойдет мне навстречу. Я рискую повредить даже не одному, а сразу двум своим клиентам.
Понимая, что я прав, Ричард кивнул и принялся размышлять в поисках обходного пути.
– Надо полагать, ты сообщил мне все это неофициально? Не для протокола?
Я не понимал, к чему он клонит, но он ободряюще подмигнул мне, и я согласился.
– Так точно, – сказал я. – Абсолютно неофициально и не для протокола.