Скучная Жизнь 6
Шрифт:
— Ближняя? — роняет Мэй. Вошедшая вместе с ней невысокая и хрупкая девочка в очках — делает пару шагов и осматривает его со всех сторон.
— Он в виаре. — говорит она наконец: — нас не слышит и не видит, госпожа Мэй.
— Спасибо. — коротко кивает Мэй: — мне нужно было поговорить с вами не по телефону.
— Но… как ты нас нашла? — удивляется Су Хи и тут же спохватывается: — то есть, извините, госпожа Мэй… как вы нас нашли?
— Это я ей написала.
– взмахивает палочками Оби: — чтобы ты не решила что это встреча… по личным мотивам. Еще бы не пришла, чего доброго. А Бон Хва вон, испереживался бы.
— Хорошо что вы все в одном месте и это место достаточно уединенное. — говорит Мэй и поворачивается к своей помощнице: — оставь нас.
— Слушаюсь, госпожа Мэй. — девушка в очках выходит, закрыв за собой дверь. Бон Хва
— Со мной говорил директор Мун. — Мэй становится рядом со столом и разглядывает стоящие на нем бенто: — ого! Кто готовил? Чон Джа?
— Никто не верит в мои кулинарные способности. — вздыхает Оби. Мэй останавливает взгляд на ней.
— Извини, но нет. — говорит она: — у тебя наверное есть какие-то положительные качества и умения, но это не кулинария.
— Почему наверное? — хмурится Оби: — а как же…
— Поправлюсь. Положительные и пристойные.
— А…
— Ну так вот. Со мной говорил директор Мун… и у меня к вам есть просьба.
Глава 2
Глава 1
Интерлюдия Оби Кан, девочка-миллионер
Вообще-то говоря эта Оби могла бы уже и ручкой всем сделать… помахать на прощание так сказать. Потому что соглашение с корпорацией Xi-Tien которого все-таки добилась госпожа Юн и каким-то образом ее одноклассник Намгун Бон Хва — оказалось более чем щедрым. Если бы это произошло раньше она бы нипочем кофейной девушкой работать не пошла, с такой суммой в кармане можно было позволить себе и обучение в хорошем институте и квартиру купить в неплохом районе. Для школьницы такие деньги и вовсе фантастикой казались. Однако Оби не первый день жила на свете и заработки кофейной девушки тоже бы показались обычной школьнице фантастикой, а начав работать в кофейне она начала примерно представлять себе стоимость жизни по высоким стандартам. И даже для такой жизни — по высоким стандартам, когда не отказываешь себе ни в чем и принципиально не смотришь на ценники ни в магазинах, ни в ресторанах — даже для такой жизни хватило бы лет на пять.
Про себя Оби давно уже решила, что умрет до тридцати лет, а лучше до двадцати пяти, так что пять лет для нее — целая вечность. И она могла бы уже перестать подхватывать общее настроение в группе Бон Хва или в «семье», как это называла Чон Джа. Завтра будет судебный процесс, на котором подпишут соглашение, завтра же корпорация перечислит деньги на ее расчетный счет, а благодаря усилиям госпожи Ю эта Кан Оби — эмансипирована. А это означает что ей не нужно будет спрашивать разрешения у опекунов если ей вдруг остро захочется себе «Феррари» купить. Не то, чтобы ей хотелось купить «Феррари», но сам факт, что она свободна и с кучей денег, — немного кружил голову. Никогда с ней такого не было. И она даже прокачивала в голове вариант что она — не будет платить госпоже Юн ее гонорар, а просто схватит деньги и убежит в закат радостно хихикая. Двадцать процентов от всей суммы юристу — довольно большие деньги. Плюс премия в пять процентов «в случае составления мирового соглашения».
Однако… почему-то ей нравилось быть вместе с Бон Хва и Су Хи. Эти двое почти никогда не исходили красным на нее, от них не чувствовалось угрозы… наверное потому, что они и сами в свое время были изгоями и чувствовали негатив и травлю со стороны. Раньше Оби всегда предпочитала быть одиночкой, потому что красное от совсем посторонних людей и красное от тех, кого ты считаешь близким — разительно отличались. Красное от близких людей было намного больней. Намного. И если дома она ничего с этим не могла поделать, то в школе… в школе она старалась никого не подпускать близко. Теперь же, когда и родителей больше не было в живых — она могла бы совсем избавиться от всех и перестать чувствовать красное и боль. Ведь если у тебя совсем нет близких людей — то тебе не больно от их осуждения и разочарования. Так она думала раньше. Сейчас же… она уже не понимала, чего она хочет. Благодаря тому, что они не осуждали ее и не плескали в нее красным — она научилась даже вести себя почти как нормальная девушка, шутить в разговорах, причем шутить рискованно. Шутить, смеяться, улыбаться, обсуждать что-то совсем неважное, говорить о «завтрашнем дне» так, будто у нее есть завтра. Будто
— Ну так вот. Со мной говорил директор Мун… и у меня к вам есть просьба. — говорит эта Мэй и Оби превращается в слух. Директор Мун — это серьезно. Для нее школа всегда была чем-то вроде джунглей, вот только если большинство могло отдохнуть от диких джунглей дома, то ее дома ждало нечто хуже, чем джунгли и борьба за выживание. Хорошо, что она сейчас вместе с Чон Джа и Бон Хва живет. Надолго ли? Оби всегда была умной девочкой и всегда знала чего именно она хотела. Свободы. Денег. Безопасности. И для этого она была готова сделать все, что необходимо. Однако вот она уже на пороге своей мечты — у нее будут деньги. Большие деньги. Ни у кого вокруг нет таких денег, их не было у ее родителей, который постоянно брали кредиты, таких денег нет у Чон Джа, которая работает помощницей госпожи Юн в ее фирме, ни у самой госпожи Юн, которая снимает небольшой кабинетик в торговом центре, тем более нет у Бон Хва, который подрабатывает в каком-то ночном клубе… а о Су Хи и говорить нечего. Госпожа Мэй — из богатой семьи, но это не ее деньги. Это деньги ее родителей.
Раньше Оби — всегда старалась понравиться. Во-первых, чтобы на нее не излучали красное. И во-вторых — чтобы получить ресурсы. В первый раз в жизни у нее будет больше ресурсов чем у окружающих. Раньше ресурсы были в руках у родителей… и кнут и пряник — деньги, власть и красное. Когда она оказалась на улице, то довольно быстро поняла, что именно нужно делать чтобы получить деньги и не оказаться в канаве на обочине дороги. Старший говорит, что она — делала все необходимое и не заморачивалась над моральной стороной вопроса, что она — всегда падает на ноги и что везде выживет. И это действительно было так. При необходимости она могла бы сделать все самые страшные и позорные вещи, действия на которые мало кто из окружающих ее людей был бы способен. Когда дело дойдет до выживания — она сделает то, что необходимо. Старший говорит что она — психопатка и у нее практически отсутствует эмпатия, но очень развит интеллект, а интеллект без эмпатии — готовый рецепт геноцида. Ее мама тоже говорила, что она — психопатка, но… Старший говорил это без осуждения, даже немного с восхищением и… вроде легкой завистью? Это еще один фактор, который заставлял ее задуматься. Старший. Человек, который и не человек вовсе, а вторая личность в голове у Бон Хва. Старший — никогда не осуждал ее. Всегда принимал такой как есть. Он и был тем, из-за кого она не решалась порвать связи с этой странной группой и отправится в свободное плавание с кучей денег в чемодане. Неужели она — влюбилась? Нет, она не могла влюбится, она же психопатка… наверное ей просто нужно чему-то научится у Старшего, вот и все. Она — научится, а потом — отправится дальше.
— … вот такие дела. — вздыхает госпожа Мэй и Оби понимает, что все прослушала, погрузившись в свои мысли. Она оглядывается по сторонам. Су Хи — напряжена, значит новости не самые хорошие. Бон Хва — тоже немного взвинчен… о чем же шла речь?
— Вот и все, что я хотела вам сказать. — продолжает госпожа Мэй: — вы подумайте. Лично я свою позицию обозначила. Я не собираюсь сидеть и смотреть как этот Гванхи возвращается в школу и ведет себя так, как будто ничего и не было. Я хочу, чтобы его жизнь превратилась в ад. Чтобы он ходил вдоль стеночки и на носочках и постоянно оглядывался через плечо. И если эта Куоко вздумает вернуться вместе с ним — чтобы с ней произошло то же самое. С вашей помощью или без нее… но вы имеете право знать. Ты… — она поворачивается к Су Хи, которая смотрит вниз, на свой бенто: — ты имеешь право знать.
— Я не хочу его видеть. — тихо говорит Су Хи: — и все так же ненавижу его и Куоко. И остальных. Но я поняла, что в том что надо мной издевались была и моя вина. Дядя Ван сказал что такие как Гванхи — всегда ищут себе жертву. Просто не нужно быть жертвой. Мир устроен так… и пусть я и пострадала, но в результате, в конечном итоге — я нашла друзей. Обрела новую себя. Нашла… — она поднимает голову и смотрит в глаза госпоже Мэй: — … нашла тебя.
Наступает неловкая тишина. Оби во все глаза смотрит на эту странную сцену, кто бы мог подумать, что холодная и отстраненная госпожа Мэй, первый заместитель главы Студсовета — умеет краснеть и отводить глаза вот так — словно испуганная птичка, словно школьница при виде своего кумира.