Скудные берега
Шрифт:
Ари, не поднимая глаз, распеленал младенца, который, конечно же, уже успел обделаться. Над деревянной — какая безумная роскошь! — лоханью поднималось облачко пара. Рядом лежала стопка чистых тряпок. Молчаливая Уна уже обо всем позаботилась. Ари довольно небрежно засунул ребенка в лохань.
— Сангррид не прислала сегодня грудного молока, — негромко сказала она, и её тихий голос показался Ари громовым раскатом. От испуга он выпустил Йорди из рук, и слишком большая для такого тощего тельца голова тут же ушла под воду.
Йорди не заплакал, а только удивленно таращил свои круглые глаза. Он вообще редко плакал, этот ребенок. Он не мог тратить на плач свои крохотные силенки.
— Может, Хельга задержалась и придет позже? — неуверенно предположил Ари.
— Может, придет, — ответила Уна таким голосом, что и не глядя на неё Ари понял, что она в такое не верит, — а может и не придет. Я прошлась по семьям, у кого груднички. Выпросила молока.
На этот раз Ари был начеку и не дал Йорди снова наглотаться воды. Вытащил его на всякий случай из лохани и стал заматывать в тряпки. И только потом, уже крепко привязав младенца к груди, осмелился поднять взгляд на Уну.
Её губа была сильно рассечена и опухла.
— Тебя что, побили?
— Кто-то бросил камнем, — спокойно улыбнулась вдова, передавая Ари рожок с молоком.
Некоторое время он молча кормил оголодавшего на свежем воздухе Йорди, но потом все-таки задал вопрос, давно его мучающий.
— Почему ты соглашаешься снова и снова выходить замуж, если знаешь, что твой мужчина после этого сразу умрет?
— Откуда же мне такое знать? — пожала плечами Уна, поднимая лохань. — Я не вижу будущего.
От возмущения Ари едва не выскочил вслед за ней на улицу, но вовремя опомнился, ругнулся на распаренного и уже почти спящего родственничка и забегал по кухне туда-сюда.
Уна скоро вернулась и принялась накрывать стол к ужину.
— Пять раз, — сказал Ари, — твои мужья умирали пять раз!
— Ну так что же… Может, в этот раз обойдется.
— Ты что, дура? — вырвалось у Ари.
Она захохотала, и этот смех был чистым и звонким, как весенняя капель.
— Ох, Ари, — простонала Уна сквозь смех, — от тебя я не ожидала. Мне казалось, что ты храбрее многих…
— Я? — поразился он.
— Люди боятся и ненавидят меня, потому что они боятся и ненавидят смерть, — пожала плечами Уна и подошла ближе. Её рука легла ему на плечо. Ари сглотнул и с разбега нырнул в прохладное море. Волны пенились веселыми шапками. Повеяло запахом прибоя и свежестью.
— Ты же понимаешь, что нет никакого проклятия, верно? — шепнула Уна, и солнечные блики взметнулись по ровной морской глади. Штиль. — Просто судьба снова и снова опустошала мою постель. Мои бессонные ночи пахли одиночеством и мечтой о сильном мужчине…
Пронзительно вскрикнул, кажется, впервые в жизни, Йорди, разрывая пелену бескрайнего моря. Ари отшатнулся.
— Никогда
Уна смотрела безмятежно, её лицо было спокойным.
— Не бойся так сильно, — улыбнулась она, но в этой улыбке приняли участие только самые уголки губ, — у тебя тут защитников полный дом. Мне просто любопытно было… Нет в тебе никакой особенной силы, Ари. Обычный мальчишка. Потом станешь обычным мужчиной. На каждую бабу будешь слюни ронять.
— Да пошла ты, — чувствуя бессилие и глупую детскую ненависть, выдохнул Ари. Непрошенные слезы уже щекотали глаза. — Да пошла ты! — повторил он и ушел в комнату.
Ох, если бы не Йорди, он ушел бы отсюда прямо сейчас. Если бы не Йорди…
— Башка у тебя варит, как надо, недаром она такая огромная, — похвалил его Ари и все-таки заплакал.
15
Свадьба Уны была очень скромным торжеством.
Пришел городской глава и какая-то старуха, жившая далеко за городом, сгорбленная и вся в черном.
И еще дружинники капитана Гисли, сверкающие нарядным шитьем на рубахах. Они были пришлыми, и истории про пятерых мужей Уны их больше смешили, чем пугали.
Бель последние дни была в плохом настроении и почти не покидала комнаты, но при звуке мужских голосов немедленно расцвела, помолодела, похорошела. Ари даже показалось, что её глаза и грудь волшебным образом увеличились.
Пришла Аста, усталая и осунувшаяся. Она рассказала, что Ауд потихоньку стала подниматься на ноги, а характер Асы с каждым днем все только хуже.
— Над каждой монеткой трясется, как припадочная! А пуще всего на свете она боится, что забеременеет, поэтому Ньялль всю зиму ночует в пустой овчарне. Разве что в снег себя для тепла не закапывает, как птица!
Бель слушала её вполуха, разглядывая остальных гостей. Может, ей было мало дела до Ауд и Асты после того, как они исчезли из её повседневного быта, а может, все это уже рассказывал Джо, который по-прежнему часто навещал свою пациентку.
Лицо Бель вспыхнуло и тут же потухло, Ари метнулся взглядом к двери и увидел входящего торговца с юга Эрлинга. Рядом с ним тихо ступала очень торжественная и казавшаяся взрослее Иске.
— Ты сумасшедшая, — зашептал Ари на ухо Бель, — если всерьез думала про него.
Она чуть повернулась и задела волосами лицо Ари.
— Милый, это всего лишь уязвленная гордость и скука. Но скоро весна, — голос Бель стал строже, — и будет уже не до скуки… Жаль, что зима получилась вовсе не такой веселой, как я рассчитывала.
— Тебе так сложно жить без мужчин?
— Без мужчин женщины стареют, — тихо засмеялась она, сверкнув черными глазами.
Ари смутился, отвернулся от неё и едва не выронил Йорди из рук, увидев нового гостя.