Скульптор
Шрифт:
— Сэм, к тому времени ему уже приходилось убивать, — вдруг задумчиво произнесла Кэти. — Преступник прикончил Гейба Бэнфорда за несколько месяцев до того, как послал мне сонет.
— Да, Кэти. Так что, быть может, цитаты и сонет представляли собой нечто большее, чем просто попытку связаться с вами. Микеланджело-убийца не только говорил вам, что все понял, но и пытался выразить свою благодарность за то, что вы в каком-то смысле объяснили ему, почему он захотел убить Бэнфорда, открыли истинное предназначение в жизни, на которое он буквально наткнулся случайно, посчитав божественным провидением.
Кэти почувствовала, как у нее по спине пробежали мурашки, но то, что Сэм Маркхэм
— Я ошибался насчет этого типа, Кэти, был не прав, думая о временной последовательности, о том, когда был убит козел, до или после гибели Майкла Винека, считая, что убийца перешел от животных к людям. Я должен был понять это с самого начала, просто потому, что для убийцы в практическом плане было легче — простите за то, что выражаюсь такими словами, — сначала получить верхнюю половину сатира и лишь затем приделать к ней нижнюю часть, козлиные ноги. Я веду к тому, что Микеланджело-убийца был уверен в своем умении превращать тела жертв в «скульптуры» еще до похищения Винека и Кэмпбелла, которых он собирался выставить на всеобщее обозрение. С моей стороны было непростительной ошибкой не увидеть бросающуюся в глаза необходимость сначала получить тело Винека. Единственным объяснением может быть только то, что образ действия убийцы не похож ни на что из того, с чем я сталкивался прежде. Вот почему мне нужно, Кэти, чтобы в этом деле вы были рядом со мной. Ваша способность проникнуть в мысли Микеланджело поможет мне угадать планы убийцы.
— Сэм, я сделаю все, что в моих силах. — Эти слова сорвались с уст Хильди, прежде чем она успела подумать.
— Спасибо.
Последовало долгое молчание, нарушаемое лишь глухим шелестом покрышек «шевроле» по асфальту.
— Вы только что упомянули еще один момент, — наконец снова заговорила Кэти. — Вы сказали, что убийца уже был уверен в своем умении делать скульптуры. Сэм, вы полагаете, что у него на счету есть и другие жертвы? За пять с половиной лет, прошедших между историями с Габриэлем Бэнфордом и Майклом Винеком, он убивал и других, просто экспериментируя, оттачивая технику? Как это делает художник?
— Мне очень хотелось бы верить в собственную ошибку, Кэти, но я не могу выбросить из головы фотографии из вашей книги — снимки ранних работ Микеланджело, барельефов и небольших статуй, которые он делал до того, как взялся за «Вакха», свою первую скульптуру в человеческий рост. У серийных убийц бывает так называемый период отдыха, наш злодей является человеком в высшей степени расчетливым и терпеливым, но пять с половиной лет кажутся мне слишком большим сроком для того, чтобы он просто перескочил от убийства Бэнфорда к тому, что сделал с Кэмпбеллом и Винеком. Да, очень важно, чтобы его жертвы были внешне похожи на фигуры «Вакха» Микеланджело, однако, если принять во внимание то, что произошло с Бэнфордом и, как я подозреваю, с Кэмпбеллом, возможно, еще большее значение имеет пробуждение самих фигур, а не только донесение до широкой общественности их глубинного смысла. Убийца обладает незаурядным терпением, так одержим мелочами, что с готовностью пошел на риск, убивая для своего «Вакха» такую публичную персону, как Кэмпбелл. Надеюсь, он вряд ли хотел рисковать, не мог допустить, чтобы его поймали за тренировками, проводимыми с другими жертвами.
— Значит, Габриэль Бэнфорд также был экспериментом?
— Да, так. Или, как мне кажется, он являлся частью какого-то большого плана, так и не оформившегося. Возможно, мы никогда и не узнаем, стал ли Бэнфорд первой жертвой Микеланджело-убийцы, но, судя по тому, что раскопала в криминальных архивах Рейчел Салливан, скорее всего, до него
— Но если Микеланджело-убийца действительно оттачивал свою технику как настоящий художник, если он на протяжении нескольких лет тайно экспериментировал с использованием адреналина и сохранением тел, то невозможно определить, скольких людей он убил до Кэмпбелла и Винека, до создания своего «Вакха».
— Вот именно этого-то я и боюсь, Кэти.
Глава 18
Управление ФБР. Бостон. Десять минут одиннадцатого.
Билл Беррелл сидел за столом совещаний, хмуро уставившись в стаканчик с кофе. Ему очень хотелось курить, но он не мог выйти из кабинета, опасаясь пропустить установление связи с Квантико. Маркхэм и профессор искусствоведения задерживались. По словам Салливан, авария на шоссе.
«Вот уж повезло», — размышлял Беррелл.
У бостонского управления возникли проблемы с установлением видеоканала с Квантико. Главный техник считал, что всему виной были пятна на солнце или неисправный коаксиальный кабель. Так или иначе, Беррелл был не в том настроении, чтобы вдаваться в подробности. Его вывел из себя разговор с Рейчел Салливан сегодня утром, известие о Габриэле Бэнфорде и адреналине. Глава управления интуитивно чувствовал, что предстоящая телеконференция также не сулит ничего хорошего. Сэм Маркхэм все еще упрямо цеплялся за надежду на то, что на руках у ФБР только три жертвы, но у Бульдога Беррелла не исчезало нехорошее предчувствие, что у этого сукина сына Микеланджело-убийцы руки по локоть в крови.
— Прошу прощения, Билл, — сказал Маркхэм, заходя в кабинет. — Пришлось задержаться, начал готовить бумаги на доктора Хильдебрант. Кэти, вы уже встречались со старшим специальным агентом Биллом Берреллом, помните?
За большим столом совещаний сидели несколько человек, но только Беррелл и Рейчел Салливан поднялись с места, здороваясь с Хильди.
— Да, конечно, — сказала та. — Рада снова вас видеть. И вас тоже, специальный агент Салливан.
— Зовите меня Рейчел.
— Ну а меня можно звать Биллом, — добавил Беррелл. — Пожалуйста, садитесь.
Один из сотрудников ФБР, которого Кэти представили, а она тотчас же забыла его имя, освободил место в дальнем конце стола. Хильди и Маркхэм уселись напротив Беррелла и Салливан. На стене перед ними висел большой видеоэкран. Кэти вдруг заметила еще одного человека, стоявшего на полу на четвереньках. Его зад торчал из шкафчика, скрытого за деревянной обшивкой стен.
— Вы должны нас простить, — начал Беррелл. — Тут возникли кое-какие проблемы. Может быть, угостить вас чем-нибудь? Кофе, чай?
— Нет, спасибо. Сэм — я хотела сказать, специальный агент Маркхэм — уже меня угощал.
— Тогда он, вероятно, вкратце рассказал вам и о том, что будет сегодня?
— Да, конечно.
— Вот и отлично, — продолжал Беррелл. — В таком случае первым делом я хотел бы от лица Федерального бюро расследований официально приветствовать вас в нашей команде, а также лично поблагодарить за ту помощь, которую вы нам уже оказали, и за то, что согласились и дальше работать с нами в этом деле. Кэти, вы очень помогли нам составить психологический портрет преступника. Я полагаю, по пути из Провиденса Сэм ввел вас в курс того, как обстоят дела на настоящий момент, рассказал вам о том, что нам удалось выяснить о вашем бывшем ученике Габриэле Бэнфорде, и о том, что он мог быть связан с этим психопатом, которого пресса окрестила Микеланджело-убийцей.