Скворечник Вавилова

Семёнов Ефим

– Хорошо бы молочка вынести.– озвучил своему другу маленький Хренников, зная как Валера Пижус относится к нарушению закона.

– Попробуй,– сказал стругающий очередного солдатика для своей коллекции мальчуган и продолжил натягивать тетиву на древко механизма.

Пройдя в знакомый магазинчик по соседству с их домом в далеком от сегодняшней столицы Гагарине, Айзек ощутил знакомое чувство безнаказанности и уверенности. Ходя за покупками с мамой, в девичестве Олей Толмачевой, ее сын всегда ощущал себя лишней пешкой на четко выстроенной

шахматной доске гроссмейстера, что не умея играть в шахматы делала свои ходы с продуктами питания.

Как всегда пахло батонами и деньгами, что на тот момент еще не обесценились и заполняли все пространство небольшого магазинчика изобилием выбора. Подойдя к лотку с молоком, мальчик взял бутылку с серой крышечкой и скрываясь в толпе требующих оплаты неловко продвинулся вперед.

– Эй, мальчик,– не зная со спины кто находится перед ней кинула мамина знакомая, понимая что встать из-за прилавка не сможет в силу поклонения талантам.

– Будешь,– предложил Валере восхититься его навыками маленький вор, но того как ветром сдуло.

Отпив несколько глотков, Айзек сглотнул слюну и оставляя бутылку под окнами их дома пошел оттачивать свое мастерство.

– Опять впадаешь в детство.– шепнула Алевтина, когда они вышли на проспект Вернадского из парка культуры Тинькофф.

Отгоняя порочные мысли в сторону, Айзек взглянул в глаза женщине что подарили ему счастливые минуты жизни и понимая, что необходимо набрать Гарика потянулся за трубкой телефона.

– Наберешь из дому.– перехватила его агрегат Алев, понимая что очень утомлен и нуждается в свежем осеннем воздухе приближающейся зимы.

– Не люблю зиму.– предложил зайти в кафе фантазер, зная как жена относится к кофе-гляссе.

Шум в дверях Айзек воспринял как возвращение папы, к его удивлению на пороге стояла дама в милицеской форме цвета крышечки, что он не задумываясь откинул в сторону.

– Меня подговорили, во всем виноват Валера.– вспоминая речь обнаженной Светланы Светличной из Бриллиантовой руки подкинул Айзек, смущая женщину, что пришла по вызову соседей.

– В суде не подтвержу, Мишке передавай привет.– забывая про конфеты оставленные на прилавке подтвердил свою осведомленность именем местного участкового юный рецидивист удаляясь.

Его так никто и не догнал, только Валера Пижус вместе с мамой переехал к отцу, желая быть подальше от наклонностей негодяя.

– Его посадили.– через десяток лет заметила Оля, вычитывая из газет про столкновение известного бандита Курпука с правоохранительными службами.

– Курпука.– удивился папа Айзека, зная как тот крепко засел в Петербурге со своими сподвижниками.

– Мишу Хорского.– запоминая имя очередного коррупционера, что под тяжестью погон смог ворваться во власть отложила периодику мама, зная что в родном Гагарине появился настоящий маньяк.

– Никогда не принимал на себя дела чужих людей.– принимая из рук бармена горячительные напитки передал Алевтине поклонение незнакомец,

ставя свою чашку на салфетку с веселой рожицей.

– Ты про поручение Хайнекена.– не поняла Алевтина желание Айзека поскорее удалиться из заведения, скидывая свою телогрейку на стоящий неподалеку манекен звезды советского кино.

– И про него тоже.– выражая свое отношение к Михаилу Боярскому смутился муж наездницы, зная что заказ на выполнение данных работ местным трудягам подкинул освободившийся миллиардер Курпук.

2.

Закончив разделываться с вымоченными в какао-бобах животными жирами, чета Хренниковых вышла на улицу и попути вспоминая про забытый в ресторанчике тулуп Алевтины поняла, что кексы из Европейской солидарности, легализованной даже в Соединенных Штатах были наполнены биткоинами 47-го президента США Толедо Бернса.

– Ты бы еще жопу свою там забыла,– возмутился Айзек нерасторопности жены, понимая что снующие туда-сюда такси никогда не заметят разницу между ними.

– Помолчи.– вернувшись добавила масла в огонь Алев, засовывая два пальца в рот.

Поймав чудо отечественного автопрома, Айзек приобнял свою избранницу за талию и смотря в окна проезжающих автомобилей заснул на несколько минут.

Знакомство с Датчем было знаменательной вехой в судьбе первокурсника Московского института прикладной математики Айзека Толмачева.

– Датч.– желая поскорее взяться за исследование нижнего белья профессора философии предложил провести вычисления самый коренастый парень в группе, привлекая к себе внимание всех слушателей потока.

– Тише,– поправил очки Айзек, уже прикинувший возможности их юных организмов в столкновении с упругой тушкой Аделаиды Протопович.

Не найдя ничего лучшего чем напиться, что по закону им было разрешено, но по законам божьим еще рановато, парочку весельчаков сморило на ближайшей лавочке и считая звезды на ночном небе они решили дождаться помощи извне.

– Мы обязательно полетим в космос и будем там первыми.– сквозь отравляющую отрыжку решил сплюнуть Датч, забывая что советские космонавты привезли оттуда стрелки для чулочков проходящих девушек.

– Давай куда подальше,– попытался поднять упавшую зажигалку Айзек, не справляясь с силами гравитации испытывающего алкогольную эрекцию друга.

Приземление было спасительным кругом, что выносило его на плоскость асфальтового покрытия. Добавив в свою коллекцию еще несколько звезд с благосклонного небосвода, Айзек потянувшись дотронулся до скамейки и вбирая в себя силу джедая присел на свое место. Датч Хайнекен молчал словно наложил в штаны.

Появившиеся перед их носом туфли приятели по институту приняли за очередного профессора, что удалялся с занятий по своим делам.

– Молодые люди, с вами все в порядке.– дорастая до лампасов понял, что к ним приблизились стражи правопорядка попытались привстать с насиженного гнезда юные студенты, попутно выискивая дорогу к бегству.