Сквозь девять миров Иггдрасиля. Книга третья

Марва Надежда

– Так не поздно ещё, беги. – Вряд ли она слышала мои последние слова. Когда я договорил кошка уже исчезла, и вовремя. Почти сразу послышался звук поворачиваемого в замке ключа. На пороге стоял Лука, а за его спиной топтался Силантий.

– Тебе выпала честь участвовать в ритуале поклонения Земле. Будешь вести себя смирно, после поклонения отпущу. – Силантий поставил поднос на землю, около двери. Вода, ломоть пирога с грибами и сыр. Лука показал глазами на еду.

– Вот, пир тебе устроили. Небось таких вкусностей не едал никогда. Ешь и радуйся.

Я молчал, опустив глаза. Возможно, он подумает, что я поверил и смирился. Когда

они вышли, дождался, когда шаги стихнут и выкинул еду в лаз. Со мной нет моей жемчужины, которая определяет врёт человек или честен с тобой. Но я и без жемчужины знал, что врёт, и скорее всего, в еду добавлена какая-нибудь гадость, ломающая волю или оморачивающая рассудок. Я доел кусок колбасы, принесённой собакой, ожидая дальнейших действий.

Когда на землю опустилась ночь, я услышал далёкие голоса. Шли они с площади, которая виднелась в конце улицы. Это были молитвы, а может песнопения, так сразу и не разберёшь. Стройный хор завывал монотонно завывал. Звучание речитатива усилилось, а в конце улицы нестройно загорались факела, которые медленно двигались по направлению ко мне. В голове запыхтела Алиса:

– Девица поможет, чем сможет.

– Это хорошая новость. Иди к Альке, они уже близко. – Толпа мужиков приближалась к сараю. Они пели, выкрикивая странные звуки, наподобие клича диких племён, или зова горилл в брачный период. – Кстати, а как прошла в село Алька?

– Элементарно. Просто гуляла рядом, у леса. Её привели мужики, и поставили в загон. Она будет вовремя, не переживай.

Шествие с факелами остановилось, от толпы отделилось три крупные мужские фигуры, направившись к сараю. Дверь отворил всё тот же Лука. Я постарался принять вид покорного барана. Лука, увидев мою тупую физиономию, заулыбался:

– Выходи, будешь главным героем ночи. – Он неприятно ощерился, видимо, изображая улыбку.

Опустив голову, я потопал на выход. Увидев меня, толпа загудела и расступилась. Я, с тремя братьями, оказался впереди шествия, а точнее, сначала шли они, выкрикивая всё те же гортанные звуки, потом я, а за мной стадо мужского населения общины. Под музыкальное сопровождение заунывных звуков и выкриков, мы дошли до площади. Высокий деревянный столб был укреплён в центре поляны, рядом с алтарным камнем. Там же лежали вязанки дров и хворост. Не обошлось без женского населения. В основном молодые девушки и женщины с любопытством разглядывали меня, сбившись в плотную кучку. Только Мария с подругой стояла чуть в стороне.

Девушка прикусила губу, она нервно переступала с ноги на ногу, смотря мне прямо в глаза. Увидев мой покорный взгляд, она в отчаянье топнула ножкой. Я быстро подмигнул ей, и опустил веки, в этот же момент ко мне повернулся старшой, по всей видимости, Мифодий. Он с подозрением оглядел меня, переводя взгляд на Марию.

Я попытался создать вид счастливого идиота, разве что, пузыри изо рта не начал пускать. Успокоившись, он повернулся к селянам и задвинул длинную речь. Вся его болтовня сводилась к тому, что надо поджарить меня, а прах отдать земле. Будет тогда в селе счастье; богатый урожай, дойные коровы и беременные бабы. Толпа заулюлюкала, радуясь толи, обещаниям Мифодия, толи, предстоящему зрелищу. Я продолжал стоять с идиотской улыбкой, незаметно оглядывая лица людей, пытаясь найти в глазах здравый смысл, или другие эмоции, отличные от радости. Мужское население не было отягощено интеллектом, а вот в глазах женщин я читал разные эмоции.

Мужики встали плотным

кольцом, ухая и притопывая, они ходили вокруг столба. Три брата подошли к алтарному камню, возложив на него подношения: мёд, яблоки, чашку зерна, молоко. Повернувшись ко мне, стали медленно двигаться в мою сторону, под непрерывные звуки, издаваемые пляшущими помощниками. Всю эту вакханалию прервал звонкий, девичий голос:

– Селяне, нами сожжено во имя богини, более 30 человек! Но с каждым годом урожай всё хуже, женщины перестали рожать, а скотина мрёт от неизвестной заразы. Если бы Земля требовала сожжение людей, то наше село было бы богато, а по улицам бегали ребятишки. Земля наказывает нас за загубленные человеческие жизни! Опомнитесь.

Мне показалось, что во многих глазах промелькнуло сомнение и неуверенность, но Пётр с Лукой оттащили брыкающуюся Марию в сторону, и поволокли кричащую девушку с площади. Мифодий обращаясь к людям сказал:

– Совсем умом тронулась, как отца и брата потеряла. Лечить её будем, мне Земля знамение дала. Сегодня перевезу её в свой дом, авось поправится и разум вернётся.

Люди настороженно смотрели на вожака, некоторые согласно кивали, а другие молчали, но взгляд был не добрым. События начали ускоряться. Ко мне подошёл Пётр, и дёрнув за плечо, поволок в сторону алтаря. Лука держал наготове верёвки, которыми собрался меня привязывать к жертвенному столбу.

Извернувшись из рук Петра, выхватил кинжал, и не раздумывая всадил его в брюхо здоровяка. Отскочив в сторону, я видел, как Пётр припал на одно колено, державшись за живот. Уроки Закана не прошли даром, за доли секунды, я оценил свои возможности, чтобы в выигрышной позиции дождаться кульминационного момента. Пока царила паника, прыжком вернулся к раненому мужику, наградив его повторным, уже смертельным ударом.

Именно в этот момент Мифодий осознал случившееся, взревев во всю мощь своих легких. Он понёсся на меня, как раненый бизон, огромными прыжками преодолевая расстояние между нами, но не добежав буквально пару метров, с размаху уткнулся носом в землю. Алька на скаку приложила его копытом по голове. А пока она неслась, спасая меня, сквозь ряды местных сектантов, умудрилась покалечить в толпе несколько человек, что мне было только на руку.

Резко обернувшись на заливистый лай, я увидел Луку с занесённым топором над моей головой. Яркий свет ударил мне по глазам. Рунический знаки, вырезанные на моём амулете Шлема ужаса, светились в воздухе перед занесённой рукой Луки, создавая магический щит. Топор Луки качнулся назад, а тело застыло в неестественном положении. Поднырнув под руку гиганта, со всей мочи ударил его головой в живот. Не удержавшись, Лука упал на спину, и последние мгновенья своей жизни он провёл под копытами озверевшей Альки, которая буквально топтала его, вытанцовывая на его туше жестокий танец смерти. Народ в панике шарахался из стороны в сторону, пока один умник не завопил:

– Мужики, айда за оружием! Зарубим взбесившуюся кобылу и жертвенника!

Некоторые, хотели последовать его призыву, но тут небо над площадью осветилось переливами голубых красок. И на алтарь, расправив крылья, приземлился необыкновенной красоты дракон. Толпа оцепенела, смотря на полупрозрачное тело, которое светилось и было окутано искрящейся, голубой дымкой. Дракон повернул голову к притихшему люду:

– Остановитесь безумцы! Я посланец небес и Земля – моя сестра! Она негодует от вашей жестокости и глупости!