Сквозь паутину лжи

Астахов Евгений Евгеньевич

– Какую роль во всём этом играет его прошлое? Может, перейдём ближе к делу? – не выдерживаю я, мечтая поскорее избавиться от раздражающего собеседника.

– Прошлое очень даже важно, – отвечает он, перейдя на странный говор, звучащий непривычно для моего уха. – Люй Ше родом из Солнечной долины, а там толкуют примерно так. Произношение немного отличается от столичного и остальной Империи, так что перед подменой, тебе необходимо овладеть им.

– Объясни особенности, и я попробую прямо сейчас, – пытаюсь повторить диалект, но выходит так себе.

– Думаешь, сможешь овладеть этим наречием

за пару часов? Мне даже на такой уровень скудоумия потребовалась неделя, – зубоскалит Джихвэй и вворачивает непонятное словечко. – Шама!

– Это ещё что значит? – требовательно спрашиваю я.

– Так звучит универсальное ругательство на диалекте Солнечной Долины, – усмехается Тень. – В том местечке за словцом в карман не лезут. Отвести душу бранью – дело обычное. Ты уж постарайся перенять эту привычку, чтобы вжиться в образ.

Он принимается посвящать меня в тонкости говора тех мест, особо упирая на излюбленные Тигром обороты и присказки. Я схватываю на лету. Всё же в армии приходилось общаться с уроженцами всех уголков Империи, так что ухо приучено к разным диалектам.

Освоив азы, перехожу к сути моей миссии. Джихвэй протягивает тоненькую книжицу.

– Здесь всё остальное. Пока следил за Тигром, записывал, как он общается и какие словечки вворачивает. Тебе пригодится.

– Спасибо, – киваю, пряча исписанные мелкими иероглифами страницы за пазуху. – А до Братства чем Люй Ше промышлял?

– Про то, чем он до столицы занимался, сведений негусто, но кое-что я всё ж разузнал, – в голосе Джихвэя прорезаются самодовольные нотки. – Тигр не из именитого рода, но дар к боевым искусствам в нём пробудился рано. С малолетства семья в нищете прозябала, а Люй Ше от богатеньких да сильных мальчишек только тумаки да издевательства терпел. Но это ровно до той поры, пока в нём Ки как следует не заиграла. Он и без того был не из робкого десятка, а уж когда встал на Путь, всё кардинально поменялось. Немного овладев своей силой, стал отвечать обидчикам, за что всю его семейку выгнали из деревни.

– Обычно незнатные дети подаются в школы боевых искусств или секты. Он что, пошёл иной стезёй? – вставляю я вопрос.

– Да. Не было у него иного выбора. Деревенский староста уж постарался, чтобы ни одно приличное заведение парня не приняло. Поговаривают, уже тогда Братство на него глаз положило. Небось, ещё когда он в деревне своим недругам рёбра ломал. Иначе с чего бы ему, без должного обучения и доступа к техникам, удалось набраться такой силы, чтобы давать отпор обидчикам, также владеющим Ки?

У меня аж сердце щемит. До боли знакомая история, если вспомнить ублюдка Бохая, сына старосты из Лесных Холмов. Вот только с братьями и сёстрами мне не повезло. От этой мысли накатывает чёрная тоска.

Джихвэй меж тем посвящает меня в подробности моей новой биографии. Как после изгнания из родных мест семейство Люй Ше по деревням мыкалось, пока не осело в другом селении Солнечной долины. С тех пор о нём вестей кот наплакал. Известно лишь, что пропитание семье добывал, подряжаясь по найму в караванную охрану. Старшему из троих детей деваться некуда было, родители после лишений быстро захворали, все деньги на лекарей уходили. А когда их не стало, подался он в столицу с младшими на руках.

Здесь-то

Люй Ше и прибился к Охотникам окончательно. Через тамошних наёмников на кого-то из Братства вышел, как положено проверку прошёл, и за работу взялся. Несколько заказов в столице выполнить успел.

– Нрав у него – кремень, вспыльчивый, любит подраться, – добавляет Джихвэй. – Да и к винцу с девицами слабость имеет. Но, невзирая на загулы да буйство, закон особо не переступает. Пару раз стражники его после пьяных драк забирали, но отпускали, как протрезвеет да штраф заплатит. В общем, типичный молодой да горячий. Силу свою почуял, деньжат отхватил и пошёл во все тяжкие. Просто пока расплата его не настигла, но вскоре это поменяется… – кривая ухмылка возникает на губах собеседника.

– Так, когда и как мне его подменить? – возвращаю разговор в деловое русло.

– А тут особых сложностей не предвидится. После миссий от Братства он традиционно залегает на дно, так как работает в столице, а после, спустя недельку, отправляется в публичный дом. Монет при нём завсегда в достатке, так что заведения выбирает лучшие. В этот раз должен посетить обитель утех под названием «Поднебесье» в самом центре города, – скалится Джихвэй. – У меня там кое-какие связи имеются, так что все ходы-выходы разузнал. Как обычно, Тигр самые дорогие покои займёт, вином как следует зальётся, тут-то ты его и подменишь. Главное – тихо да незаметно всё провернуть. Времени в обрез будет, вокруг него девицы так и вьются.

До рассвета беседуем, утрясая детали. Напоследок Джихвэй вручает мне карту района да чертежи борделя.

– А как мне потом с Охотниками на связь выйти, когда займу место Тигра? – задаю я главный вопрос.

– Не переживай, они сами объявятся. Ты пока у них в младших ходишь, значит, распоряжения старших исполнять обязан, – хмыкает Джихвэй. – Всё, ступай. Сними себе комнатушку неподалёку, да не слишком приметную. И готовься к делу. Как цель вынырнет, я весточку пришлю.

На том и расстаёмся.

Нахожу себе жильё в трёх кварталах от злачного места. До него всего десять минут быстрым шагом, не более. Всё оставшееся время я изучаю диалект Солнечной Долины и практикуюсь в техниках. Раз за разом меняю личину, дабы перекидываться быстро и без запинки.

На пятый день в дверь мою стучат. Не успеваю отворить, как в щель просовывают конверт. Внутри два листка. Один, свёрнутый вчетверо, изображает детальный портрет моей жертвы. На другом всего две строчки: «Сегодня ночью. Затемно». На обороте приписка – Джихвэй успел ещё кое-что разведать. Немного, но по делу – всё про Охотничьи порядки.

Я со свистом втягиваю воздух сквозь стиснутые зубы. Час настал. Пора делом доказать, что Император не зря мне доверил эту миссию.

Глава 6

До самой ночи я тщательно готовлюсь. Первым делом вникаю в свежую порцию сведений о прошлом Тигра. Выясняется, что прозвище своё Люй Ше получил не просто так. Первое испытание в Братстве не потребовало от него ничьих жизней, Охотники берутся не только за устранение людей, но и за иные поручения, была бы достойная плата. Хоть убийства и приносят им основной доход, они предпочитают слыть наёмниками, а не душегубами.