Сквозь Пекло
Шрифт:
Когда железное ограждение закончилось, наследник подошел к еще одним строениям, которые как он позже понял, был ничем иным, как зверинцем Чернобога, где в узких, коротких и низких темницах сидели страшные чудовища. Темницы стояли в несколько рядов, и, чтобы разглядеть чудищ Святозар повернул налево и прошелся вдоль одного ряда.
В этом ряду жили разные звери. В первой темнице сидел невысокий зверь с маленькой головой на длинной шее. У зверя было тяжелое, держащееся на коротких задних лапах тело с изогнутой спиной. На передних лапах с каждой стороны находились огромные, серповидные когти, а задние лапы оканчивались копытами. Тело его было темно-бурое и на спине имело короткое оперение такого же цвета. В следующей темнице сидело небольшое полутора аршинное чудище отдаленно напоминающее собаку. Зверь был очень сбитый и коренастый, с бурой шерстью, покрытой грязно-серыми пятнами и полосами, с большой головой, сильными, огромными челюстями, а
Святозар прошел еще дальше и заглянул в третью темницу, здесь сидел огромный похожий на ящера зверь, какого-то грязно-зеленого цвета. У зверя было длинное тело покрытое пластинами, на его плечах торчали толстые шипы, маленькая голова с небольшим похожим на клюв ртом, а короткие лапы заканчивались широкими раздвоенными копытами. Этому зверю было очень тесно в темнице, и поэтому он не мог ни лечь, ни сесть, и все время стоял. Тело покрытое пластинами упершись в решетки темниц, казалось, хотело разорвать свою узницу, толстые шипы и вовсе вылезали сквозь решетчатую крышу. Зверь беспокойно переступал, тревожно топотя по черной поверхности земли, и издавал звуки похожие на жалостливый плач ребенка или старика. Святозар открыл уши и вдохнул воздух через нос, и почему-то вновь не ощутил никакого запаха ни приятного, ни противного, звери Чернобога совсем не пахли, ничем.
Наследник еще постоял возле ящера-зверя и почувствовал такую тоску, словно видел перед собой в темнице не чудовище, а близкого друга, обращенного и замкнутого в тесной узнице. Душа Святозара как-то тревожно сжалась от вида, и самой темницы, и уродливого зверя, и от его жалостливого плача. А миг спустя наследник увидел, как завертелись внутри глазниц маленькие черно-красные глаза зверя, как внезапно замотал порывчато он своей головой, и со всей силы начал толкать стены решеток, и страшно взревев, громко закричал, наверно почуяв Святозара. И тотчас этот рев, подхватили сидящие в других темницах звери, и наполнили Пекло похожими на крики людей воплями и визгами, да начали биться в своих темницах. Святозар развернулся и поспешил убежать из зверинца, боясь, что звери могут вырваться из своих узниц, или его могут обнаружить дасуни прибежавшие на поднятый зверями шум.
Выскочив из зверинца, из которого продолжали нестись крики и вопли зверей, Святозар повернул налево и быстро пошел вперед. Он прошел совсем немного и, наконец-то увидел справа от себя человеческую душу, совершенно черную, лишь кусочек ее плеча, острым уголком, да правая кисть светились нежно-голубым цветом. Она стояла на небольшой выложенной серым камнем площади. Эта площадь была довольно широкой и длинной, но выложена весьма неумело. Камни на ней были плохо подогнаны друг к другу, и между ними зияли неглубокие ямки, и торчала черная земля. В центре площади просматривалось небольшое углубление, а рядом высился каменный столб, венчающийся голубовато-белым огнем.
Около этого столба и стояла душа. Она стояла, опустив вдоль своего черного тела руки и подняв голову, смотрела на небо, да тихо и монотонно, что-то говорила, на мягком, и очень красивом, но непонятном языке, а мгновение спустя также тихо и монотонно принималась шипеть, и вновь переходила на мягкий, непонятный язык. Святозар подошел ближе и прислушался, даже не зная язык он понял, что душа повторяет одно и тоже. Наследник обошел столб и душу по кругу, заглянул в углубление, представляющее из себя, выдолбленную в камне, мелкую ямку на дне которой лежало, что-то черно-зеленое и вздрагивало. Святозар наклонился к углублению пониже и тут же отпрянул назад, так как в нос ударил удушающее-вонючий запах крови и гниющей плоти. Наследник поспешил отойти подальше от этого углубления, и, пройдя по каменной площади, продышался, а продышавшись, почувствовал, что кругом него наново отсутствует всякий запах. Он еще какое-то время шел по каменной площади, а когда она закончилась, огляделся.
Справа от него виднелась каменная, черная стена откуда долетало еле слышимое бы-бы-бы, а слева все еще стояли ряды темниц зверинца, где уже смолкли вопли и рев зверей, и теперь доносился лишь жалостливый плач и повизгивание. Святозар еще раз глубоко вздохнул, прочищая нос от вони, и только сейчас почувствовал легкое дуновение ветерка, опустившегося откуда-то сверху. Но этот ветер не был приятным и теплым, он был обжигающе — холодным. И тотчас вспомнились наследнику Арапайские горы, и поднявшийся там горный, зимний ветер, который сыпал в лицо мелкие, снежные колючки, секущие и режущие кожу лица. Святозар тяжело вздохнул, вспоминая наставников и другов, которые сопровождали его в Арапайских горах, их заботу, тепло и тревогу, и так сильно захотелось увидеть близкое, светлое лицо человека, близкое, светлое лицо чистой души. «Души матери, — сказал сам себе наследник и улыбнулся, а после добавил, — здесь я, здесь я матушка, потерпи немного, скоро увидимся», и быстрым
Глава тридцать шестая
Вскоре впереди себя наследник увидел последний ряд темниц, а справа также резко закончилась бы-бы-кающая каменная стена. Пройдя еще немного Святозар смог разглядеть перед собой двигающуюся длинную вереницу черных душ, они шли в прямом направлении, двигаясь слева в сторону, закончившейся бы-бы-кающей стены. Души были черными, но у каждой из них зрился кусочек светлого места, либо палец на руке, либо нос, ухо, лоб. У некоторых светлой была рука, или даже голова. Светлый кусочек души лучился желтым, розовым, голубым, фиолетовым, зеленым светом. Сами души были похожи на тени людей, только в отличие от теней у души проступали и глаза, и рот, и нос, и короткие, словно обрезанные волосы, и пальцы… все это было черным, и различалось между собой лишь оттенками так, к примеру, черное лицо было более светлого оттенка, чем губы, глаза и нос на нем.
Души шли вереницей строго друг за другом и несли в сложенных ладонях сероватую, похожую на студень жидкость, которая просачивалась через черные ладони и капала на землю. Лишь тем душам у коих были светлые ладони удавалось нести эту студеную жидкость без потерь.
Святозар пошел вперед навстречу веренице, и, пройдя совсем малеша, увидел слева от себя, прямо за двигающимися душами, два квадратных озера разделенных между собой узкой, черной землей. И именно из крайнего, левого озера носили души жидкость. Наследник остановился, и, замерев на месте, наблюдал за душами. Потом он перевел взгляд и посмотрел на озера, понимая, что одно из них и есть жидко-стоячее озеро боли и страданий, которое излечит его ногу. Но вот только какое из них, левое крайнее или правое? Однако об этом, решил Святозар, он подумает позже после того как разыщет и спасет душу матери. Однако, чтобы продолжить свой путь, нужно было миновать вереницу душ, которая шла так плотно, что проскользнуть мимо них было весьма сложно.
Святозар подошел к веренице вплотную, и не сильно толкнув одну душу вперед, шагнул сквозь строй, проскользнув в появившийся проем. Душа, которую толкнул наследник, упала на идущую перед ней душу и зашипела, зашипела, и та на которую упали, и та которая шла следом. Вереница душ остановилась и беспокойно оглядываясь, начала наполнять шипением все кругом. Святозар поспешил пройти вперед, и не зря, потому как в тот же миг точно из-под земли выскочил в черном одеянии с длинным голубовато-белым кнутом служка. У дасуня были козлиные копыта, черные, патлатые волосы и борода, широкие, навыкате, красные глаза, вместо носа черный нарост, похожий на гриб, и огромный от уха и до уха рот, через который выглядывали зеленые, искривленные зубы, и текущие, будто через уши слюни. Служка Чернобога взмахнул кнутом и огрел, стоящие и шипящие души, голубовато-белым огнем, да злобно шыкнул. Души издали громкий вопль, наполненный визгом и болью, некоторые из них зашипели, а другие запричитали на человеческих языках, и, пригнув низко головы, выстроились в вереницу и поспешили нагнать те души, которые ушли к бы-бы-кающей стене. Наследник, остановившись и развернувшись лицом к веренице, видел, как дасунь еще и еще поднимал свой кнут, одаривая черные души ударами, и слышал, как кричали от боли и мучений несчастные грешники. Святозар тяжело вздохнул, наблюдая жестокость служки, который уже так разошелся, что продолжал взмахивать кнутом и бить уже ни в чем не виноватые, и идущие сзади души, а после пошел вдоль вереницы.
Наследник смотрел на двигающуюся от озера к бы-бы-кающей стене вереницу душ и не мог понять одного, почему, все души идут в одном направлении, обратно же никто не возвращается.
Он оглянулся назад думая, что может быть там позади, увидит возвращающиеся души, но вместо душ увидел там нечто другое… то ради чего сюда пришел, а именно поле вечного неприюта. На этом громадном поле, на его черно-серой земле, такой же твердой и неприветливой, как и все кругом находились здоровущие камни с прикрепленными к ним душам. До колена это были уже не души, а камни, начиная же с колен, колебались черные сущности. Правда, у некоторых душ, также как и у ранее видимых в веренице, все же зрились светлые части, но это были лишь крохотные пятнышки. Камни с душами лежали, как попало, кое-где они громоздились впритык, так что соседние души касались друг друга. Эти души яростно размахивали руками, и били друг друга по лицу, телу и голове. Они также хватали соседние души за еле видимые черные волосы, которые в отличие от волос душ из вереницы, были разной длины и короткими, и до плеч, и долгими, а схватив их в свои черные руки принимались драть, дергать на себя, при том не прекращая шипеть. Святозар вступил на поле и неторопливо пошел по нему. На поле дюже сильно воняло какой-то затхлостью и старьем, а от тех душ, которые бездвижно колебались, не поднимая рук и не обращая внимания на соседей, и вовсе тянуло смердящим, тухлым запахом.