Сквозь пыль столетий
Шрифт:
— Но для этого ему не надо быть королем, — вновь встала на защиту короля Юзефина. — У него и без короны есть все, чтобы понравится женщине: щедрый, обаятельный, элегантный… Настоящий рыцарь… А как изъясняется!…
— И как умеет после всего растаптывать целомудрие тех самых соблазненных женщин, — насмешливо покачала головой Ванда. — Хотя женщины сами выстраиваются за этим в очередь, наши польки просто с ума по нему сходят. И никакие корсеты не в силах защитить их сердца от покушений Августа… Только король очень быстро забывает и горячие слезы, и страстные объятья, и жгучие поцелуи…
— Ты это испытала на собственном опыте? — язвительно заметила Юзефина.
— К счастью
— А как же чистота польских нравов? — сокрушенно вздохнула Магдалена. — Где те времена, когда случайно оступившиеся жены неиссякаемыми слезами и вечными раскаяниями пытались искупить свой грех? Помните ту давнюю историю, про королеву Ядвигу, которую некто оклеветал в глазах ее супруга короля Ягайло? Якобы она тайком продержала несколько недель у себя в замке проезжавшего через Польшу молодого австрийского герцога. И как она рыдала из-за этого, а потом, когда отыскала клеветника, заставила того, в наказание за ее запятнанную им супружескую честь, залезть под лавку, и оттуда, подражая собачьему лаю, просить прощение за нанесенное оскорбление.
— Какие глупости! — засмеялась на это Юзефина, и даже Ксеня, до этого молчавшая в стороне, не удержалась от улыбки. — Слава Богу, что сейчас все не так!
— Да, сейчас наши женщины с радостью кинулись подражать иноземным обычаям, которые допускают, кроме постоянной, обязательной супружеской любви, еще любовь и другого рода, — Магдалена даже покраснела от негодования. — Сейчас даже модно обнаруживать без всякого стеснения свои душевные порывы и сердечные влечения, более того, паненки и пани даже хвалятся своими любовными похождениями и до замужества и во время!..
— Кстати, говорят у нашего Августа, — в пику сестре стала развивать тему Юзефина, — в его дрезденском дворце есть зала, где хранятся портреты всех его сердечных завоеваний. И преимущественно на этих портретах изображены польские красавицы.
— А коллекция эта постоянно обновляется, — многозначительно добавила Ванда. — Только Августу следовало бы создать и другую коллекцию, состоящую из тех личностей, которые носили или носят рога, полученные ими по милости короля…
— А где же все-таки его жена? — наконец подала голос Ксеня: она сама не заметила, как в ней проснулся чисто женский интерес к пикантной теме и ее непроизвольно увлек этот разговор.
— Паулина, ты будто вчера родилась, — удивленно-насмешливо посмотрела на нее Ванда. — Разве ты не знаешь, что его законная супруга Христина, принцесса Бранденбурская, является ревностной лютеранкой и поэтому ни под каким предлогом не хочет жить в нашей истинно-католической Варшаве. При этом сам король Август всячески поддерживает в ней это желание, внушая и ей, и тем полякам, которые хотели бы видеть королеву в варшавском дворце, что не совсем хорошо, когда королева-иноверка живет в столице католического государства… И все это он делает для того, чтобы пользоваться полной свободой в ее отсутствие… Правда, есть одно «но»…, - девушка сделала паузу и вновь многозначительно посмотрела на Юзефину, которая, хоть и делала вид, что ее этот вопрос совершенно не волнует, на самом же деле жадно внимала каждому слову, о чем явственно говорил лихорадочный блеск ее глаз и легкий румянец на щеках. — Поговаривают, что совсем скоро место его жены в варшавском дворце займет некая юная баронесса Анна фон Гойм… Во всяком случае, свое место в сердце короля она уже заняла прочно, хотя сама в процессе бракоразвода с бароном
Улыбка на лице Юзефины стала напряженной, а щеки порозовели еще сильнее.
— Почему же не слышала, — наконец произнесла она, энергично обмахиваясь веером. — Я даже видела ее… Ничего особенного из себя не представляет… Думаю, она не задержится в фаворитках надолго…
— Кто знает, дорогая Юзя… Говорят, она умна и честолюбива… А это опасное сочетание…
Юзефина на это лишь небрежно пожала плечами и, не желая развивать данную тему дальше, вышла на балкон…
— И все-таки я права, — с легким злорадством тихо проговорила Магдалена. — Наша Юзя метит в фаворитки короля…
— Паулина! — вдруг раздался взволнованный голос Иоанны, которая вышла на балкон вслед за старшей сестрой, а через мгновение она уже возвращалась в комнату. — Кажется, твой жених приехал…
Ксенино сердце при этих словах забилось в несколько раз быстрее, а перед глазами заплясали черные мушки. Первым ее порывом было куда-нибудь спрятаться, чтобы ее никто не смог найти. Но еще через мгновение возникло неожиданное желание хоть глазочком посмотреть на предназначенного для нее в этом времени суженного. Так она несколько секунд сидела на месте, решая, чего же в ней больше — страха или любопытства, но судьба в лице Иоанны выбрала за нее: та стремительно ухватила Ксюшу за руку и потащила на балкон. За ними бросились и остальные девушки.
Балкон оказался слишком мал для нескольких дам в широких кринолинах, поэтому все пропустили Ксеню вперед, столпившись сзади и выглядывая из-за ее спины. Ксеня вначале крепко зажмурилась, а потом, резко выдохнув, открыла глаза, глянув вниз. И тут же вцепилась в перила, поскольку почувствовала предательскую слабость в ногах: она ожидала увидеть кого угодно, но не его… И это было слишком хорошо, чтобы быть правдой…
Климов, щурясь от солнца, поднял на нее глаза и улыбнулся, от чего Ксене захотелось радостно запрыгать на месте. Но она сдержала этот детский порыв и, улыбнувшись в ответ, лишь присела в реверансе, пытаясь за непринужденной шутливостью скрыть свое безумное волнение.
— Ах, как же все-таки повезло нашей Паулине, — вздохнула где-то сзади Магдалена. — Такой мужчина решил связать с ней свою жизнь… Говорят, по духу он истинный шляхтич…
— Да, граф Базилевич достойный мужчина, — к всеобщему изумлению на этот раз согласилась с ней Юзефина. — Таких еще поискать надо… Король Август испытывает к нему безграничное уважение и почтение… И при всей его самобытности, он так галантен, учтив и образован… И всегда так великолепно выглядит, будто только вернулся из Парижа…, - но тут же добавила со знакомой ехидцей: — Паулине и в правду повезло, даже вдвойне, потому что в ее возрасте отхватить такого мужа — настоящая удача…
Но Ксеня их почти не слушала, жадно провожая глазами входившего в дом Игоря и чуточку завидуя Артему, который имел возможность находиться рядом и что-то весело ему объяснять…
— Так выпьем же за здравие и процветание хозяина этого дома, пана Родослава Витовского!
— За уважаемого жениха пана Адама Базилевича!
— За графа Вацлава Базилевича!
— За достопочтимого и дорого гостя, великого канцлера Литовского, князя Кароля Станислова Радзивилла!
— За короля польского и курфюрста саксонского Августа II Сильного!