Сквозь розовые очки
Шрифт:
— И вас это не отвлекает? — поинтересовалась Лариса.
— Нет, что вы! Вы думаете, я вникаю, что ли, сильно? Пусть плетут что хотят, я им отвечаю — главное, что они хотят слышать, и все. Но все же никому об этом не рассказывала, потому что, сами понимаете, все-таки работа-то… Щепетильная. Люди-то что скажут? Не по возрасту мне вроде такими делами-то заниматься.
Она снова стыдливо захихикала и продолжила:
— Хотя для моего возраста работа самая подходящая. У нас одна есть и постарше меня, у нее внуков трое. И ничего, работает.
— Понятно, — ответила Лариса. — И что же, это вашего Сергея квартира?
— Нет, снимает он ее. Вера мне говорила, что хозяйка — какая-то его знакомая, так она в Москву уехала, а квартиру ему сдала недорого. Он и решил из нее такую фирму сделать.
— Так как же это связано с деньгами, которые вы просили у сестры? — напомнила Лариса.
Тамара Николаевна помрачнела.
— Даже и не знаю, как вам говорить-то, — призналась она. — У меня прямо душа вся изболелась из-за этого. В такую беду я попала…
— Вы раскажите, может быть, мы с вами вместе что-нибудь придумаем, — подбодрила ее Лариса.
— Ну, в общем, узнал кто-то, что я там работаю, — со вздохом сказала женщина. — Письмо мне прислал, что, мол, все про тебя знаю и всем расскажу, если ты мне не заплатишь…
— Вот как! — оживилась Лариса. — И что же дальше?
— Написал, чтобы деньги я приготовила, тысячу долларов, ему заплатить… А мне деваться некуда — не дам деньги, так он, подлец, и правда всем расскажет. Перед детьми-то Люсиными как неудобно получится, да перед соседями. Я тут всю жизнь живу, все меня знают. Зачем мне слава такая на старости лет? И поделиться ни с кем не могу, потому что это означает самой себя выдать…
У Тамары Николаевны скривился рот, и она расплакалась. Лариса протянула ей сигарету. Та шмыгнула носом и закурила.
— И что, вы отдали деньги? — спросила Лариса.
— Нет еще. Он, наверное, все-таки подумал, что я сразу не соберу… Я ж с ним даже поговорить не могу, он мне только письмо прислал, сам не звонил, не приходил… Написал, чтобы я к пятнадцатому числу их собрала и отнесла в камеру хранения. И если только я кому скажу про это, то он вмиг все расскажет, а его самого не поймают, потому что он за мной следит и в случае чего за деньгами просто не пойдет. Я теперь вот и с вами разговариваю, а сама боюсь — вдруг он все слышит?
Тамара Николаевна испуганно посмотрела на Ларису.
— Успокойтесь, — ответила та. — Как он может слышать? К вам что, приходил кто-то, кто мог поставить подслушивающее устройство?
— Да никто ко мне не ходит! — махнула рукой Шестакова.
— Ну вот видите, — улыбнулась Лариса. — А у вас сохранилось то письмо?
— Да, конечно.
Тамара Николаевна вскочила с места и достала из ящика серванта конверт.
— В почтовом ящике лежало, — протягивая его Ларисе, пояснила она.
— Угу, значит, этот человек прекрасно знает, где вы живете, — доставая письмо из ненадписанного конверта, сказала
Текст был написан печатными буквами шариковой ручкой на обыкновенном тетрадном листе. Грамматических ошибок Лариса не обнаружила.
«Значит, человек довольно образованный», — сделала она вывод.
Вкратце в письме говорилось, что Тамара Николаевна, если не хочет придать огласке род своей деятельности, должна собрать тысячу долларов и пятнадцатого марта в час дня отнести ее в камеру хранения номер пять на железнодорожном вокзале. В противном случае — увы! — о ее специфической профессии будет сообщено всем ее знакомым. Код замка также был указан.
Лариса сложила листок. Тамара Николаевна с тревогой и надеждой смотрела на нее.
— Ну что ж, — сказала Лариса, — в первую очередь вам нужно перестать бояться. Совершенно ясно, что человек этот дилетант и просто блефует. Весь его расчет на то, что вы испугаетесь, потеряете способность мыслить разумно и очертя голову побежите исполнять его волю, лишь бы сохранить свою тайну. Так оно, собственно, и вышло. Вы ведь понесли бы деньги?
Тамара Николаевна виновато кивнула.
— Ну вот, вы их и понесете. Только сделаем мы все грамотно и под прикрытием моего знакомого из милиции. Я вам обещаю, что шантажист после этого не будет вас больше донимать.
— Да что вы, что вы! — заволновалась Тамара Николаевна. — Да если его милиция заберет, он же все расскажет! Что ему терять? Обозлится и расскажет!
— Во-первых, совершенно необязательно, — возразила Лариса. — И вообще, я вам советую сейчас думать не об этом. Вы хотите избавиться от шантажиста?
Тамара Николаевна молча кивнула.
— Тогда прежде всего нужно избавиться от чувства страха. Иначе вы попадете в вечную кабалу. Ни в коем случае нельзя уступать наглецам — сядут на шею.
— Да, а вон сколько случаев-то в газетах пишут — похитили ребенка с целью выкупа, а потом находят того ребенка мертвым!
— Господи, ну здесь же совсем другой случай, — поморщилась Лариса. — У вас же никого не похитили, значит, самое страшное никому не грозит. И потом, еще раз повторяю, вас шантажирует человек совсем другого плана, не убийца-беспредельщик, а дилетант. И скорее всего обыкновенный трус. Так вы согласны избавиться от него?
Она в упор посмотрела в глаза Тамары Николаевны, и та через секунду твердо ответила:
— Да.
— Отлично, — отозвалась Лариса, доставая мобильник и набирая номер подполковника Карташова.
— Приезжай ко мне. Вместе со своей Шестаковой, — коротко бросил Олег Валерьянович, после того как Лариса вкратце изложила ему суть дела.
Глава 6
В кабинете у подполковника было накурено. Дымили все — и сам Олег Валерьянович, и Тамара Николаевна, и Лариса. Кроме того, Карташов вызвал еще своего помощника, молодого капитана по фамилии Кравченко, и разговор происходил в его присутствии.