Сквозь тернии
Шрифт:
– Да не надо никуда трансформироваться! – воскликнул пришедший в себя Яська. – Ты когда меня обнимала, это... Только не смейся. Мне показалось, как братишку несмышлёного. Правда.
Девочка улыбнулась.
– Да. Как братишку. Я всегда хотела братишку! Только чтобы не старше и не младше, а одногодку. А ещё лучше – близняшку, чтобы и думал, как я сама и характером подходил. Ведь это так здорово! Наверное... – Она потупила взор.
Яська понял, что нужно сделать. Он шагнул к девочке и просто обнял её, снова коснувшись мокрых волос. Всё было
За спинами детей вновь мелькнул молох. Его единственный, обращённый к детям глаз, был чёрен, как дымоход чадящей печи. На миг в нём отразилось кровавое небо. Молох протяжно застонал.
Если бы Яська не летал в облаках, он бы вне сомнений увидел, что молох не упал в «молоко» как прежде, он просто исчез в мутноватом облаке, что укрыло его, будто капюшон голову попавшего под дождь путника.
18.
Они сидели на бетонном основании Моста и болтали босыми ногами. Молох исчез, оставив после себя лишь неприятные воспоминания; над головой хмурилось низкое небо. Бордовые облака завернулись в переливающуюся воронку, в центре которой угадывалось алое ядро – как семя. Оно изредка пульсировало, искажая горизонт яркими вспышками; создавалось впечатление, что вот-вот разразится беспощадная гроза. Река внизу, напротив, была спокойной. Молочная поверхность размеренно уносилась под Мост, сосредоточенная на своём собственном Пути.
Метрах в ста вверх и вниз по течению в нерешительности «мялся» туман; он словно раздумывал, стоит ли насылать на бесстрашных детей очередную космическую бестию, или же пора убраться восвояси. Скалистый берег оставался безучастным, нависая над Рекой всей своей многотонной громадой; проныра-ветерок развлекался, гоняя прибрежный песок.
Яська не сдержался и плюнул вниз.
– Зачем? – безразлично спросила девочка.
– Так просто. Разве обязательно нужна причина?
Девочка пожала плечами.
– Вовсе нет. Просто... Я ведь не плевалась там, у вас. Горизонты миров нужно уважать, какими бы они ни были. Да и оставлять свой «след» там, где тебе не рады, тоже ни к чему.
– А разве мне здесь не рады?
Девочка усмехнулась.
– Вот молоха ещё раз повстречаешь, у него и спроси.
Яська вздрогнул. На всякий случай ещё раз посмотрел вниз. Подобрал ноги, уселся как турецкий падишах.
– Ну его, этого молоха. Мне и одного раза хватило. И так теперь ночью приснится!
– Не приснится, – тут же отозвалась девочка. – Будь спокоен.
– А тебе почём знать?
– Просто знаю и всё.
Они снова молчали, любуясь низким небом.
Яська понимал, что близится момент расставания. Девочка хоть ничего и не говорила, но всё шло именно к этому. Яська горестно вздохнул – не хотелось расставаться. Вроде и знакомы от силы часа два, а между ним и девочкой уже возникла такая нерушимая связь, словно они вместе с момента
«Разве так бывает?.. Выходит что бывает».
Яська покосился на девочку. Спросил просто так, чтобы хоть как-то оттянуть неизбежное:
– Как думаешь, глубоко тут?
Девочка задумалась.
– Наверное... Молоху уж точно с головкой! Чего говорить про нас.
– А ты сама никогда не ныряла?
– Зачем мне это?
– Из любопытства.
Девочка снова умолкла – видимо пыталась разобраться в собственных чувствах. Потом всё же сказала:
– Если честно, я уже и забыла, когда в последний раз чего-то хотела. Похоже, мой Путь не имеет смысла. Он как тупик. Вдобавок, лишён светлого спектра чувств.
– Но ведь ты ведь сама говорила, что всегда хотела братишку. Значит, у тебя всё же есть мечта.
Девочка мило улыбнулась. Покосилась на сидящего рядом Яську. По-дружески толкнула плечом.
– Спасибо тебе, Яська! Хотя это и прозвучит глупо, но я рада, что всё вышло именно так!
Яська усмехнулся.
– Если кто и должен говорить спасибо, так это я. Без тебя меня бы уже не было, – он помолчал, пытаясь представить данность. – Как же теперь быть?
– Просто живи, а остальное само сбудется!
Яська неуверенно кивнул.
– Да уж... сбудется. Ищенко со своей сворой, наверное, меня уже похоронили. Гады! Я сроду и подумать не мог, что они на такое способны. Хотя, скорее всего, это Схрон всех остальных надоумил. Он самый опасный. Ему словно неведом страх.
– Ты про тот страх, что люди испытывают при приближении смерти?
– Ага, – Яська благодарно посмотрел на свою спутницу – та угодила в точку. Схрон не был трусом в обычном понимании этого слова – он был чем-то ещё.
«Существом, что должно чинить смерть просто так, в угоду собственной потребности раз за разом соприкасаться с мраком».
– К сожалению, на Пути встречаются и такие люди, – сипло проговорила девочка, обхватив руками худенькие плечи. – Их немного, но они всё же есть. Их души – заражены. А потому сознание не в силах отличить правду ото лжи. Такие особи постоянно ошибаются, а следствием их ошибок, частенько становится смерть. Точнее «трансформация». И ещё не факт, что их самих.
– А разве с этим ничего нельзя поделать? – с нескрываемой надеждой спросил Яська. – Лекарство, там, какое-нибудь придумать, или изолировать таких людей, чтобы они просто не могли причинить зло.
Девочка улыбнулась.
– А что, по-твоему, делают в психоневрологических клиниках? То самое и делают. Правда, иногда закрывают не тех, и это печально. Похоже, исполнительная система дискредитировала себя во всех мирах. Или это Они так умело путают следы, что в «клетку» всё чаще попадают невиновные.
– Так как же быть со Схроном?
– Никак. Думаю, ему хватит одного разочка тебя увидеть, чтобы остаток всей своей жизни обходить стороной! Тебе так не кажется?..
Яська почесал затылок. Моргнул сначала одним глазом, затем другим.