Сквозь туман меня не видно
Шрифт:
Агафья кивнула, сжав себя руками. Буров явно хотел что-то сделать, но стоял, борясь с внутренними тараканами. Саня не любил ни его, ни Акулова. Устроили из города арену для своих войн.
– А вы Богдана Тимуровича опрашивали? – спросил Буров, глядя в море.
– Всех опрашивал, – ответил Саня. – Вас только не опросил еще, зайдите ко мне завтра до обеда.
Буров кивнул.
– Я пойду? – спросила девушка.
Саня сочувствовал Агафье. Никому не пожелаешь таким образом испортить себе
– Да, я вам наберу, если что. – «Или не наберу», – добавил он мысленно.
Они уехали. Дольше ждал. Теперь можно было дать отмашку медикам, чтобы те забрали тело, и попытаться понять, кто это вообще выплыл.
Он просидел в кабинете до самой ночи, перебирая бумажки. Нашел два фото, подходящих под выплывшее тело. Положил перед собой.
– Ну, одна из двух, – пробормотал себе под нос, – уже хорошо.
В дверь постучали. Саня удивленно поднял голову. Кого это дежурный пустил в такое время?
– Входите.
А лучше валите.
Дверь открылась, на пороге стоял симпатичный молодой человек с карими, почти черными глазами.
– Добрый вечер, – улыбнулся он.
– Доброй ночи, – недовольно сказал Cаня.
– Я по поводу тела. – Молодой человек прошел в кабинет, закрыв за собой дверь, и сразу плюхнулся на стул напротив. – Тут такое дело, что вы же никого не нашли.
– Чего? – не понял Саня.
– Ну, – развел руками парень, – не было тела.
– В смысле? До морга не довезли? – Саня смотрел на незнакомца, пытаясь понять, чего тот от него хочет.
– А что довозить, если ничего нет? – Тот улыбался.
– Простите, но вы вообще кто? – С этого, конечно, надо было начинать, но разговор сразу пошел о теле.
– А, извините. – Молодой человек встал и протянул руку. – Тулуп.
– Так вот ты какой, Тулуп. – Саня не стал жать руку этому человеку.
Тот немного потоптался и сел, так же улыбаясь от уха до уха.
– Скажите, Тулуп, – Саня быстро достал заявление Агафьи, – а что вы делали в ночь…
Он замешкался, пытаясь разглядеть, какую дату написал.
– Так ты же не меня ищешь. – Тулуп забрал лист, смял его и бросил за спину.
– Вы что творите? – разозлился Саня. – Вы вообще понимаете, где находитесь?
– Не переживайте. – Тулуп продолжал улыбаться. – Все я понимаю и знаю, а вот вы точно немного запутались. Давайте я расскажу.
Он встал, обошел стол и нагнулся так, что Саня оказался зажат между грудью Тулупа и столешницей.
– Никакого тела не было. – Тулуп взял отложенные фотографии и скинул их со стола. – Да и дел этих тоже нет.
Прочь полетели папки с заявлениями, отчетами и уликами, которые удалось собрать за все годы.
Саня чувствовал, как дышать становится все тяжелее, а щуплый на первый взгляд Тулуп давил так, что не разогнешься.
–
Тулуп резко сел на стол, сжал лицо ошалевшего полицейского руками:
– Такой умный мальчик.
От этой фразы стало очень страшно. Черные глаза забирали все внимание, и Саня чувствовал, как медленно уходит его воля, унося с собой воспоминания.
– Только не трогай меня. – Единственное, что пришло в голову.
Тулуп все ниже склонялся над ним.
– Сдался ты мне, – прошептал бармен в самое ухо, обмусолив мочку. Саня содрогнулся. – Не было никакого тела. Повторяй.
– Тела не было, – послушно повторил Саня.
– Заявлений никаких не было, – продолжал шептать на ухо Тулуп.
– Не было заявлений. – Саня чувствовал, как текут из глаз соленые слезы.
– И не надо никого искать. – Тулуп лизнул его в щеку.
Саню чуть не стошнило.
– Мне не надо никого искать, – повторил сквозь сжатые зубы.
– У нас тихий, спокойный городок, где ничего не происходит, не происходило и никогда не произойдет.
Саня смотрел в потолок, мечтая, чтобы это унижение поскорее прекратилось.
– Твоя самая большая проблема теперь, – Тулуп заставил посмотреть на себя, – это пропавшая коляска. Говорят, дети поиграть взяли и бросили в канаве.
Саня согласно кивнул.
– Хороший мальчик. – Тулуп похлопал его по пухлой щеке, слез со стола, собрал все бумаги и сунул их в мусорку. – Надо бы сжечь ненужную макулатуру.
– Надо, – эхом отозвался Саня.
– Займись перед тем, как домой пойдешь, – ласково сказал Тулуп.
Саня кивнул.
Бармен собирался уже уходить, остановился в дверях:
– Точно, чуть не забыл. – Он развернулся, щелкнул пальцами в воздухе. – Ты меня никогда не видел.
– Не видел, – согласился Саня.
Тулуп ушел, оставив после себя запах терпких духов, мяты и алкоголя. Саня смотрел перед собой, пытаясь понять, почему ему так погано и грязно на душе. Почему хочется открыть окно, бегать по потолку, орать, раздеться догола, вымочиться в марганцовке и тереть себя губкой так долго, чтобы верхний слой кожи сошел и не чувствовал больше прикосновения. Чьего?
Саня перевел взгляд на мусорное ведро. Пластиковое, если в нем жечь, то может загореться весь кабинет. Надо не тут.
Он вышел из кабинета, обнимая ведро с мусором, остановился возле двери в туалет. Резкий запах заставил поморщиться. Недолго думая, Саня подошел к унитазу и высыпал туда все содержимое мусорки. Достал из кармана спички, стал зажигать их по одной и кидать в кучу бумаг. Те загорались неохотно, словно пытались сохранить какую-то очень важную информацию. Но Саня уже пообещал, что все сожжет.