Сквозь время
Шрифт:
– Иными словами, вы утверждаете, что всякий раз, когда эти проклятые штуки будут лопаться, нас ожидают взрывы вроде тех, от которых вы обещали спасти нас?
Эвери позволил себе строго посмотреть на генерала.
– Нет, я этого не утверждал. Мне показалось, что я предельно ясно описал случай в Тусоне: внутри купола находилась ядерная боеголовка.
– Пятьдесят лет назад, мистер Эвери, пятьдесят лет назад!
Эвери отошел от трибуны.
– Мистер Халберстамм, вы в состоянии представить себе внутреннюю область десятиметровой сферы? Ничто не выходит наружу и ничто не попадает внутрь. Если вы подорвете в таком месте ядерный заряд, то у него не будет никакой возможности
Члены Комитета стратегических исследований беспокойно заерзали на своих местах: они представили себе тысячи куполов, разбросанных по всей Северной Америке. Джеральдо Альварес – доверенное лицо президента, – располагавший такой властью, что он даже не имел никакой формальной должности, поднял руку и неуверенно спросил:
– Как часто, по вашим прикидкам, такое будет происходить?
– Доктор Шеллинг готов описать вам статистику в деталях, но в принципе распад практически не отличается от любого квантового процесса: мы можем говорить лишь о том, что произойдет с большим количеством объектов. Может пройти одно или даже два столетия без единого взрыва. С другой стороны, вполне вероятно, что в какой-то отдельный год могут разрушиться сразу три или четыре купола. Но даже для самых мелких из них, как мы предполагаем, временная константа распада должна составлять не менее десяти миллионов лет.
– То есть они разрушаются скорее как атомы – с определенным периодом полураспада, а не одновременно, как цыплята вылупляются из яиц?
– Совершенно верно, сэр. Очень удачная аналогия. И мне хотелось бы немного прояснить еще один положительный аспект: большинство сфер не содержит в себе ядерных взрывов. А большие сферы – даже если в какой-то из них и заключен такой «ископаемый» взрыв – не представляют для нас существенной опасности. В частности, мы подсчитали, что температура динамического равновесия в Ванденбергской сфере или в сфере вокруг Лэнгли должна составлять менее ста градусов. Конечно, частные владения, располагающиеся по периметру, могут пострадать, но ничего подобного тому, что случилось в Тусоне, не произойдет.
А дальше, джентльмены, с нашей стороны совещание будут вести сотрудники по связи с республикой Ренкин и Накамура. – Гамильтон кивнул в сторону своих третьеразрядных чиновников. – В частности, вы должны определить, насколько целесообразно привлекать внимание публики к этому происшествию.
«И чем меньше они узнают, тем лучше».
– А мне необходимо вылететь в Лос-Анджелес. В Ацтлане тоже засекли взрыв, и я должен им все объяснить.
Он жестом показал одному из своих спутников – старшему представителю Власти в Альбукерке, который обычно вел переговоры с республикой, чтобы тот последовал за ним. Они покинули зал совещаний, не обращая внимания на поджатые губы и покрасневшие лица оставшихся за столом политиков. Этим людям необходимо постоянно напоминать об их истинном месте, они не должны ни на минуту забывать, что республика – всего лишь одна овца из стада.
Несколько минут спустя они уже выходили из неприметного здания, где велись переговоры. К счастью, репортеров нигде не было видно. Пресса Нью-Мексико находилась под надежным контролем; кроме того, само существование Комитета стратегических исследований было засекречено.
Эвери и Брент, старший сотрудник по связям с республикой, уселись в экипаж, и лошади выехали на оживленную улицу. Визит Гамильтона был неофициальным,
Эвери посмотрел на Брента:
– За нами нет слежки?
Молодой человек недоуменно посмотрел на своего начальника, а потом ответил:
– Все в порядке, сэр. Мы проверили экипаж при помощи новых средств.
– Отлично. Подготовьте мне подробный отчет, но сейчас меня интересует общее впечатление. Вы считаете, что Шеллинг, Альварес и все остальные действительно так удивлены, как они изображают?
– Да, сэр, я готов Мир на это поставить. – Судя по выражению лица Брента, он понимал, что именно это сейчас и делает. – У них нет оборудования, подобного тому, о котором вы нас предупреждали. Вы всегда содержали здесь мощное отделение разведки. И мы вас не подведем; мы обязательно узнаем, если у них появится нечто представляющее для нас опасность.
– Гм.
Анализ Брента подтверждал то, что интуитивно чувствовал сам Эвери. Правительство республики сделает все, чтобы выйти сухим из воды. Именно поэтому он много лет так тщательно следил за ними. Но это не они стояли за той технической мощью, с которой Гамильтон Эвери столкнулся в последнее время.
Эвери откинулся на мягком кожаном сиденье. Значит, Шеллинг «невинен как дитя». Тогда возникал другой вопрос: поверит ли он в изложенную Эвери гипотезу? Да и гипотеза ли это? Все, что сказал Гамильтон на встрече, было абсолютной правдой, не один раз перепроверенной научной командой Ливермора.
…Однако эта правда была неполной. Политики Нью-Мексико не знали о десятиметровом куполе, лопнувшем в Центральной Азии. Теория могла объяснить и этот случай тоже, но кто поверит в две случайности подряд после пятидесяти лет стабильности?
Как цыплята, которые одновременно вылупляются из яиц. Именно этот образ использовал Альварес. Ученые были уверены, что проблема связана с периодом полураспада, но они не владели всей полнотой информации, которая стекалась с разных сторон за последний год. Как цыплята… Когда встает вопрос о выживании, правильная трактовка событий становится искусством, и Эвери не сомневался: кто-то где-то научился уничтожать купола.
Глава 11
Выстрелы бандитов осветили лес. Раздался один залп, затем другой. Вили услышал, как пошевелился Джереми, словно готовясь вскочить на ноги и открыть ответный огонь. Потом Вили сообразил, что они стреляют сами в себя. Отражение, которое обмануло его, определенно ввело в заблуждение и их. Что произойдет, когда они наконец сообразят, что палят по пузырю? И что на самом деле им противостоит лишь один карабин в руках не слишком умелого стрелка.
Постепенно разрозненный огонь смолк.
– Давай, Джереми! – сказал Нейсмит.
Джереми вскочил и повел дулом в сторону оврага. Он выпустил всю обойму. Карабин словно захлебывался, стреляя через неравные промежутки. Вспышки заметались по оврагу. Противник был невидим, если не считать одного типа, хорошо заметного на фоне освещаемой вспышками скалы. Парню явно не повезло: пуля попала ему в грудь и отбросила на камни.
По всему оврагу послышались крики боли. Как Джереми удалось это? Даже одно попадание было фантастическим везением. А Джереми Каладзе и при дневном свете не попал бы в стену сарая.