Слабое звено
Шрифт:
— Может, они в затмении? — предположила Ирма, вернувшись на свое кресло.
— В каком еще затмении? Что может затмить их приемники в межзвездном пространстве?
— Под ними два миллиарда тонн металла, которые наш сигнал не пробьет.
— Ерунда, — отмахнулся Ленар, — Быть не может, чтобы все пятеро были в затмении. Как их не верти, а минимум два Марвина точно будут в зоне прямого контакта.
— Есть еще вариант с темной материей, — задумалась Ирма, облокотившись на пульт, — Или много чего еще. В этом регионе очень плотное скопление различных
— Воображение приветствуется, но это уже перебор.
— Вильма, я ведь вывела нас в полетный коридор мультисостава?
— Насколько я могу судить, именно туда и вывела, — отозвалась Вильма сдавленным голосом после обжигающего глотка кофе, — Не волнуйся, если мы упустили мультисостав, винить тебя никто не станет. Встретиться двум кораблям в межзвездном пространстве чертовски затруднительно, и я не знаю, занимался ли кто-нибудь вообще таким бредом. Но в случае неудачи виноват будет однозначно Ленар.
— Я? — едва не вскочил Ленар с кресла, — Почему я?
— Потому что отстыковаться от мультисостава и совершить вылазку в соседнюю звездную систему было твоей идеей. — В голосе Вильмы послышалась улыбка, — Но смотри на это с положительной стороны: мы вернемся на Нерву на полгода раньше, быстро огребем по полной программе и забудем про весь этот кошмар.
От этих слов у Ирмы вновь внутри все похолодело — оставшийся путь до Нервы возможно был обратным отсчетом до момента, когда ее отчитают и, возможно, прогонят обратно на Эридис, запретив покидать атмосферу не в качестве пассажира. Она посмотрела на таймер, и тот начал засасывать в себя ее сознание, неумолимо продолжая отсчет и с каждой прошедшей секундой наращивая по полторы сотни тысяч километров пустоты, окутывающей их корабль. До этого момента она не подозревала, что какой-то таймер способен смешать настолько крепкий коктейль из тоски, одиночества и бешенства перед неумолимостью течения времени.
Она стряхнула с себя дурное предчувствие и попросила у Вильмы что-нибудь почитать. Вильма протянула ей в ответ журнал «Потомственный колонист» восьмилетней давности, и Ирма погрузилась с головой в статью о прогрессивных методах ирригации каменистого грунта. Третий абзац аккуратно срезал ножом излишнюю бодрость.
Приборная панель издала протяжный писк, и таймер остановил отсчет на отметке 24:46. Весь экипаж мостика едва заметно подпрыгнул на своих местах, обернувшись к источнику писка, и журнал, испуганно взмахнув страницами, неуклюже спланировал под операторское кресло.
— Четыре отклика! — воскликнула Вильма, и от волнения не смогла сдержать радостный смешок, — Это Марвины Один-Четыре, Девять-Четыре, Ноль-Семь и Два-Пять. Двести двадцать три миллиона километров.
— Пеленгуй, — приказал Ленар, согнувшись над своим информационным дисплеем, словно разглядывая муравьев.
— Уже. Азимут четыре, восхождение триста пятьдесят шесть. Они позади нас.
— Впереди, — поправила Ирма, потянувшись к своему пульту, — Отстают по траектории движения.
— Подожди! — крикнул Ленар, — Они передают отклик на нестандартной частоте.
— И что?
— А то, что общий канал связи Марвинов обычно идет на частоте тридцать пять и сорок шесть гигагерц, — с подозрением в голосе проговорил Ленар, все еще продолжая осмысливать информацию, — А этот отклик идет на частоте тридцать пять и восемьдесят семь. Это частота вообще не используется межзвездным транспортом.
— И что? — повторила Ирма, — Может, у них барахлит кормовой массив от ионной эмиссии.
— Нет, — так же задумчиво ответила Вильма, забарабанив по клавиатуре, — Все четыре отклика идут на этой частоте. Ленар прав, частота слишком высокая, лететь навстречу нельзя.
— Почему?
— Где ты обучалась? — вдруг спросил Ленар, оторвавшись от изучения частот.
— Ты хоть что-нибудь читал в моем личном деле?
— Было чуть-чуть. Так где же?
— ААПЛ имени Шварценберга на Эридисе.
— ААПЛ? Что это такое?
— Академия Астропланетарной логистики.
— И вас там не учили эффекту Доплера?
— Учили… — Ирма раздосадовано хлопнула ладонью по приборной панели, — Все, теперь поняла. Нам нельзя лететь к ним. Они сами к нам летят.
— Умница.
— Мы ошиблись в расчете скоростей?
— Да, — ответила Вильма, — Причем очень сильно ошиблись. Где-то в районе трех с половиной тысяч километров в секунду.
— Больше процента от световой, — добавил Ленар, — Такая ошибка даже в межзвездном пространстве непростительна. Удивительно, как мы вообще оказались в зоне радиоконтакта.
Приборы резанули по ушам еще одним пронзительным писком, резко обратив к себе внимание.
— Повторяющееся текстовое сообщение, — сказал Ленар и начал зачитывать, — «Это капитан Михал Ковальски с мультисостава, обращаюсь к тяжелому буксиру Ноль-Девять. Движемся на скорости примерно 90633 километра в секунду. В ваше отсутствие не имеем возможности продолжать торможение, поэтому вышли из поля Алькубьерре раньше запланированного. Дефекты на вашей стыковочной консоли устранены, температурный режим соблюден. Если вы получили это сообщение, догоняйте нас и начинайте процедуру стыковки. Ожидаем сеанса прямой связи.»
— То есть это не мы ошиблись со скоростью, а они?
— Не похоже на ошибку.
— А на что похоже?
— Видимо, у них что-то случилось с одним из буксиров, и нарушилась тяговая симметрия. Наверняка вынужденное техобслуживание силовой установки, — Ленар перешел на нервный полушепот, — Наверняка техобслуживание. Только бы не вода…
— Не каркай! — каркнула Вильма.
— А ты не пей кофе на посту!
— Для симметрии им нужны как минимум три равноудаленных буксира, — задумчиво изрекла Ирма, изучая схему мультисостава на свисающем с панели пожелтевшем от времени бумажном квадрате, — Поскольку нас сейчас нет в их цепочке, то под подозрением находятся Один-Четыре, Шесть-Три и Два-Пять.