Слабость Виктории Бергман. Трилогия
Шрифт:
Он завел машину и опустил окошко, чтобы впустить немного свежего воздуха. Жанетт плюхнулась на пассажирское место и улыбнулась Хуртигу.
Хорошее настроение Андрича явно передалось ей – она дружелюбно похлопала Хуртига по ноге.
– Куда дальше? – спросил он.
– Дальше лучше всего поехать к Шарлотте Сильверберг и рассказать, что нам известно. Ее мужа убили, вероятнее всего, эти женщины, и она имеет право узнать все до того, как прочитает об этом в газетах.
Хуртиг проехал мимо ограждающей ленты, через открытые ворота и вывел машину на улицу.
– Остается
– С ним придется подождать. Он, кажется, куда-то пропал. Олунд ищет адрес.
Хуртиг хмыкнул и медленно повел машину по району частных домов. Оба в молчании ехали мимо Сёдра Энгбю и Бруммаплан. Когда проезжали Альвик, а справа от моста Транебергсбрун покачивались лодки, запищал телефон.
Хуртиг бросил взгляд на дисплей. “Да”, – гласил короткий ответ на сообщение, которое он недавно отправил. Хуртиг повернулся к Жанетт:
– Ты любишь яхты?
– Не особенно. Оке не любит воду – плавать не умеет. Так что вопрос о яхте у нас не стоял. А я сама из тех, кто предпочитает дачку в лесу.
– В смысле предпочитаешь надежность?
– Да, в этом роде. – Жанетт вздохнула. – Черт, какая я скучная.
Голые мачты парусников казались белыми штрихами в темноте под мостом. Там и сям подскакивали на волнах катера.
Может, все-таки куплю себе катерок, подумал Хуртиг.
Он видел, что мысли Жанетт где-то далеко – так же, как когда они сегодня ехали в Фагерстранд. Ему стало интересно, что делается у нее в голове.
– Биллинг и фон Квист, конечно, будут довольны, что дело раскрыто, – сказала наконец Жанетт. – А я – нет. Знаешь почему?
– Нет, я бы не сказал, что знаю. – Хуртига удивил ее вопрос. – Я вовсе не фанат надежности. – Жанетт подчеркнула голосом каждое слово. – Если подумать… Все в этом деле слишком надежно, все так легко решается! Меня это грызло еще на кухне Эстлунд. Но тогда трудно было понять, что именно. Сначала мы нашли дома у убитой Регины Седер фотографию, на которой ее утонувший сын. Отчетливо видно, что у женщины, которая убила мальчика, не хватает безымянного пальца на правой руке, но лица этой женщины не видно. Дома у Ханны Эстлунд мы нашли целую подборку фотографий, аккуратно разложенных перед нашими глазами. На всех фотографиях – только жертвы. Но если нам хотели показать, что некто совершил ряд преступлений, почему было просто не показать, как это происходило? Как Ханна или Йессика красят квартиру Пео Сильверберга его кровью, да вообще что угодно? Хуртиг не очень понял, что хотела сказать Жанетт.
– Но ведь Беатрис Седер указала, что на фотографии из бассейна – Ханна Эстлунд.
– Да-да. – У Жанетт был раздраженный голос. – Беатрис сказала, что на фотографии Ханна Эстлунд, потому что у нее не хватает безымянного пальца, но это и все. Почему Ханна скрыла свое лицо? И есть еще один неудобный момент. Зачем они убили своих собак таким отвратительным образом?
Очко в пользу Жанетт, подумал Хуртиг. Но он все еще колебался. – Значит, по-твоему, это мог быть кто-то другой? Человек, который организовал все дело? С фотографиями и прочим?
Жанетт помотала головой.
– Не знаю… –
– Мадлен? – Хуртиг не поспевал за ее мыслью. – Рассчитываешь, что просто повезет?
– Может быть.
Пока они ехали по Эссингеледен и дальше, к Линдхагенсплан, Жанетт вынула телефон и попросила Олунда подготовить список постояльцев самых больших городских гостиниц, потом замолчала и, взяв ручку, сделала несколько пометок, после чего нажала “отбой”. Разговор занял меньше минуты.
– Олунд сказал, что у Дюрера в Стокгольме два объекта недвижимости. Квартира на Библиотексгатан и дом в Норра-Юргорден. Думаю, после разговора с Шарлоттой надо проверить оба адреса. – Она заглянула в бумажку. – Хундудден. Ты знаешь, где это?
Вечно эти яхты, подумал Хуртиг.
– Да, там небольшая верфь. Кажется, для избранных. Туда допускаются только члены КПО и Шведского королевского крейсерского клуба.
– КПО?
– Королевское парусное общество.
Они проехали мимо гостиницы “Шёфарт”, поднялись к Черхувсплан, свернули на Гласбруксгренд и нашли свободное место на парковке перед домом Сильвербергов.
В тот момент, когда они вылезали из машины, открылась дверь и из дома вышла Шарлотта Сильверберг с чемоданчиком в руке.
Хуртиг с Жанетт подошли к ней. Хуртиг подумал: как странно, она не выглядит удивленной. Как будто ждала их.
Весь облик Шарлотты прямо-таки сочился враждебностью.
– Уезжаете? – Жанетт показала на чемодан.
– Просто круиз по Аландским островам, ничего особенного, – пояснила Шарлотта с фальшивой улыбкой. – Мне надо уехать куда-нибудь, развеяться. Писательский тур – немного вина и послушать, как какой-нибудь выдающийся автор рассказывает о своем творчестве. Будет интересно. Сегодня вечером это Бьёрн Ранелид. Один из моих любимых писателей.
По-прежнему заносчива и высокомерна, подумал Хуртиг. Даже гибель мужа ее не изменила. Вот как устроены подобные люди? – Мы насчет Пера-Улы, – сказала Жанетт. – Может, лучше обсуждать это не на улице, а зайти к вам? – И она кивнула на входную дверь.
– Здесь, на улице, вполне удобно. – Шарлотта поджала губы и поставила чемодан на тротуар. – В доме слишком много смертей, реальных и теоретических. Так чего вы хотите?
Жанетт рассказала о находках, сделанных в доме Ханны Эстлунд.
Женщина слушала молча, сосредоточенно, не задавая вопросов.
Стоило Жанетт закончить, как последовала реакция:
– Ну что ж, прекрасно! Значит, виновные известны.
Хуртига передернуло от этой ледяной констатации. По виду Жанетт он понял, что тон и слова Шарлотты задели и ее тоже.
– Не то чтобы я хорошо разбиралась в работе полицейских, – продолжала Шарлотта, в упор глядя на Хуртига несколько дольше, чем надо, а потом переводя взгляд на Жанетт, – но как по мне, то вам почти неправдоподобно повезло, что дело разрешилось так быстро. Или я ошибаюсь?