Слабые женские руки
Шрифт:
И он принялся размышлять, почесывая голову.
— Мне доводилось слышать, что ты умеешь обходиться с женщинами, — произнес я.
Мне хотелось сделать ему приятное, а он снова замкнулся.
— Ты пришел сюда обо мне говорить или об этой мокроногой? Я взял на заметку выражение, которое он употребил…
— Не злись! Мне говорили, эта Хуанйта настоящая красотка! У тебя, надо полагать, интересная жизнь, коли ты таких встречаешь навалом, да к тому же каждый день!
На этот раз опять попал в десятку. Физиономия Грега засияла.
— Старик, этот город — настоящая золотая жила! Если знать тут хорошенько все злачные
— Чего ты хочешь? Одна красотка из тысячи. Конечно, не помню! Ведь тут их кишмя кишит — ив Монктоне, и в Лос-Анджелесе, не говоря, уже о Голливуде! Право, это несерьезно!
И он с фальшиво измученным видом закатил глаза. Я сотворил улыбку, которую парни типа этого Грега Хадсона ожидают от своей аудитории, когда рассказывают про спортивные достижения в постельном режиме. Этот Хадсон мне совсем не нравился.
— Что ж, ладно, не помнишь так не помнишь! Перейдем к событиям недавних дней. Месяц назад ты звонил Уайтонам и хотел поговорить с Хуанитой. Припоминаешь, зачем?
Грег надул губы.
— Месяц назад, говоришь? Вот как! Ах да, вспомнил! Но я звонил вовсе не Хуаните. Я Дикси звонил, хотел с ней поговорить о… Впрочем, это не имеет значения. Она сама мне сказала во время разговора с ней, что малышка смылась, а я ее спросил, почему вдруг! Да, теперь все припоминаю. Так оно и было.
Его объяснение совпадало с тем, что мне рассказала Дикси Уайтон.
— И с тех пор ты ее больше не видел?
— Нет. Когда она работала у Уайтонов, я ее раза два видел, спрашивал, нравится ли, справляется ли с работой.
— Понятно. А друзей ее ты знал, людей, с которыми она встречалась? К кому бы я мог обратиться за справками?
Грег поразмыслил несколько минут, потом покачал головой.
— Нет. Право, не знаю. Очень сожалею. Если у малышки неприятности, сам был бы рад ей помочь. Нет, правда, не знаю…
Он пожал своими широкими плечами и посмотрел на меня так, словно предлагал закрыть за собой дверь со стороны коридора.
— Тем хуже. Спасибо за то, что потратил на меня время. Я встал и направился к двери. На стене была приклеена фотография обнаженной девицы. На такие фото в июльскую жару смотреть не рекомендуется. Я засунул за край фотографии свою визитную карточку.
— Тут мой номер телефона. Если вдруг что-либо припомнишь…
— Договорились. Я тебе обязательно звякну. Закрыв за собой дверь, я медленно спустился по лестнице. Старика в холле не было. Садясь в машину, заметил, что в восьмом номере вроде бы шевельнулась оконная занавеска. Но полной уверенности не было. Включив зажигание, отъехал. Потом повернул в первый переулок направо и затормозил. Может быть, я делал из мухи слона, но Хадсон назвал Хуаниту Моралес «мокроногой». Так когда-то называли мексиканцев, нелегально проникающих в Соединенные Штаты: им приходилось вплавь перебираться через Рио-Гранде. Некоторые и по сей день употребляют это выражение, хотя мексиканцы давно уже перестали переплывать пограничную реку. В наши дни они пользуются самолетами, скоростными катерами и всякого рода другими средствами транспорта, которые применяются современным преступным миром. Хадсон назвал Хуаниту мокроногой; отсюда следовал вывод: ему было известно, что у девушки отсутствовали
Я прошел пешком на угол и купил в киоске спортивную газету. Отсюда отлично просматривался вход в «Венецию». Через несколько минут из дома вышел хорошо сложенный мужчина в белой спортивной рубашке. Он внимательно посмотрел направо и налево, пересек улицу и вошел в бар напротив. Конечно, жара стояла неописуемая, и Хадсон, возможно, просто-напросто решил пропустить пару кружек пива. Возможно…
Судя по неоновой вывеске, которая безуспешно пыталась соперничать с ослепительным солнцем, бар назывался «У Майка». Я подошел поближе и заглянул в окно. Большой зал, справа стойка, слева кабины для посетителей. Я успел заметить, как Хадсон исчез в одной из последних кабин вместе с невысокого роста толстячком. Спешить было некуда, пришло в голову, что и мне бы стаканчик чего-нибудь холодненького отнюдь не повредил. Дав Хадсону время как следует разместиться, вошел в бар и уселся в самую близкую к двери кабину, спиной к залу. Скоро ко мне подошла высокая блондинка с пышными формами и спросила:
— Что пожелаете?
По тому, каким тоном это было сказано, и по улыбке, играющей у официантки на губах, можно было без труда понять, что заведение указывало в меню отнюдь не все богатства, которые оно могло предоставить в распоряжение своих клиентов. Я посмотрел на девушку многозначительным взглядом.
— Вот гляжу на вас и думаю — действительно, что? Хотите верьте, хотите нет, моя красавица, но за неделю я объехал уже десять городов. А встреть вдруг где такую пышечку, как вы, застрял бы там надолго!
Девушка явно была довольна.
— Вы шутите! Десять городов за неделю? Да не может быть!
— Чистая правда! — сказал я, положив руку на грудь. Внезапно ее осенило.
— Так вы коммивояжер, наверное?
— Так точно, красавица! Самый что ни на есть коммивояжер, замотанный до чертиков! Одно желание — отлежаться где-нибудь пару деньков, побездельничать! Только не подумайте что-нибудь плохое обо мне, — поспешил я добавить, заметив, что выражение лица девушки вдруг изменилось. — А сейчас ничего мне не надо кроме кружки свежего пива!
— Одно пиво? Хорошо.
Официантка направилась к стойке. Потом вернулась, поставила кружку пива и принялась вытирать стол довольно грязноватой тряпкой.
— Который час, мистер коммивояжер? У нас часы встали. Я не торопясь взглянул на наручные часы.
— Около четырех, — ответил девушке, постукивая пальцами по запястью. — Эта штука ни на секунду не сбилась с хода за восемь лет, мисс… как вас?
— Джо-Анн, — ответила она, приглаживая рукой волосы. — За восемь лет ни на секунду с хода не сбились? Скажите, пожалайста.
Я разразился довольным смехом.
— Прекрасные часы, Джо-Анн, просто прекрасные! Кстати, меня зовут Майер, Чак Майер!
— Очень рада с вами познакомиться, — промяукала девица. — Послушайте, если вы и впрямь подыскиваете место, где бы можно было приятно провести время, скажем, день или два, думаю, смогла бы вам помочь, мистер Чак! Я тут знаю кучу людей! Моя работа заканчивается в шесть часов, будьте в это время где-нибудь поблизости!
— Обязательно буду, — сказал я, энергично подмигивая официантке. — У меня еще пара рандеву… деловых, разумеется. Но ровно в шесть буду здесь!