Сладкая горечь
Шрифт:
— Я не знаю… Честное слово, даже думать об этом не в состоянии. Что я могу тебе объяснить, если сама себя не понимаю?
Он был в ужасе оттого, что желанный приз, который уже почти был у него руках, теперь ускользал.
— Рейни, не играй со мной! Я этого не вынесу. Когда ты перестала мне писать, я едва не сошел с ума. Это был какой-то ад… Потом у меня снова появилась надежда. Ради Бога, Рейни, не отнимай у меня надежду! Разве ты не понимаешь, любимая, что это значит для меня?
У нее закружилась голова. Не так давно другой мужчина
— Я благодарна тебе от всего сердца, Клифф, — прошептала она. — Я понимаю, что во мне что-то изменилось, и это целиком моя вина. Но, возможно, придет день, когда все снова станет по-прежнему. Прошу тебя, не злись! Прости меня! Дай мне немного времени…
Увидев, что дальнейшие уговоры бесполезны, а его недовольный вид лишь оттолкнет Рейни, Клиффорд решил не спорить и постарался спрятать раздражение.
— Я буду ждать хоть до Второго Пришествия и не боюсь соперничества — ни француза, ни кого-то еще. Я уверен, что ты принадлежишь мне и все действительно, как ты говоришь, встанет на свои места. В конце концов, ты вернешься ко мне. Не завидую тебе, бедняжке. Ты обрекаешь себя на новые страдания…
Доброе слово тронуло Рейни куда больше, чем страстные речи. Она прижалась к нему с прежним жаром.
— Я так тебе благодарна, милый Клифф! Ты такой добрый. Как и ты, я надеюсь, все образуется.
— Но ты не собираешься возвращаться во Францию? — ревниво спохватился он.
— Нет, — тихо ответила она.
— Ну что ж, спасибо и за это.
Она грустно рассмеялась.
— Я такая испорченная и глупая. Но я уверена, что с возрастом сделаюсь лучше. Давай вернемся к нашему разговору в ноябре, когда мне исполнится двадцать один. Все будет хорошо…
Клиффорд выбросил окурок.
— Но только, ради Бога, не говори, что собираешься ждать до тех пор, пока не решишь, хочется тебе выходить за меня замуж или нет!
— Я вернусь в Англию поздней осенью, — сказала Рейни.
В его глазах отразился такой ужас, что ей стало искренне его жаль. Должно быть, она действительно ему нужна. Какая досада, что она не находит в себе прежней слепой страсти!
— Куда ты отправишься? — спросил он.
Рейни рассказала, что, вернувшись домой, они с матерью обнаружили письмо от дядюшки Майлза. Тот как раз собирается навестить друзей в Южной Африке и зовет их прокатиться за компанию. Таким образом, если они прилетят в Солсбери в конце месяца, то, по всей вероятности, вернутся как раз к дню рождения Рейни.
— Мамочка считает, что для меня это как нельзя кстати, — сказала она. — Я обожаю нашего старика Майлза. Он такая прелесть! К тому же немного развеюсь: повидаю новых людей, новые места… А мамочка сможет отправиться во Францию, чтобы побыть с бабушкой и позаботиться о ее здоровье.
Надежды Клиффорда на решение финансовых проблем отодвинулись в неопределенное
— Ну что ж, — печально вздохнул он. — Пока я буду умирать от тоски в Лондоне, ты будешь разбивать еще чьи-то сердца в Южной Африке. Может, и замуж успеешь выйти…
— Честное слово, не выйду!
— Ты так соблазнительна. Это ясно как Божий день.
— Клянусь тебе, я не выйду замуж.
Глаза Клиффорда растроганно блеснули.
— Так, значит, старина Клифф тебе еще небезразличен?
Она кивнула и в ту же секунду чего-то устыдилась, словно обманывала его. Если она так уверена, что не влюбится в другого мужчину, то никак не из-за Клиффорда. И не потому, что он ей безразличен… Просто в замке Шани ее ждет молодой архитектор…
Его романтический образ мгновенно возник в воображении. Ради ее блага он был готов пожертвовать даже собой. «Будь счастлива. Просто будь счастлива, и все», — сказал Арман ей на прощание.
Рейни вздрогнула и повернулась к Клиффорду.
— Пожалуйста, отвези меня домой!
— Мне совсем этого не хочется, но твое желание для меня закон, дорогая! Я подчиняюсь.
— Дело не в моем желании… Так надо.
Он бросил на нее взгляд, полный печали. Как разительно переменилась эта юная девушка всего за несколько месяцев! Виноват ли в этом француз, а может быть, просто в ней просыпается женщина?.. Все из-за этих проклятых домашних, которые перехватывали письма! Они добились гораздо большего, чем рассчитывали… И все-таки, решил Клиффорд, нужно взять себя в руки и постараться быть с Рейни нежным и предупредительным.
— Ах, как я буду страдать этой осенью! — вздохнул он. — Единственное, что меня утешает, это то, что в конце концов ты вернешься ко мне, моя малышка. На этот раз никто не будет перехватывать наши письма, а я, как послушный мальчик, обещаю писать каждый день, если ты этого хочешь…
Она нервно рассмеялась, но про себя вздохнула с облегчением: он больше не требовал от нее обещаний. Конечно, ужасно, что все так быстро переменилось в ее душе, и, судя по всему, к старому уже нет возврата. Клифф все еще не был ей безразличен, но не настолько, чтобы немедленно выходить за него замуж, тем более не считаясь с мнением семьи.
«Может быть, во мне снова что-то переменится, — думала Рейни. — Пока я в таком состоянии, я не могу сказать ни «да», ни «нет». Все встанет на свои места, как только я уеду. Может быть, там, в Солсбери, я снова буду ужасно скучать по Клиффорду…»
Целуя ее на прощание, Клиффорд снова попытался вытянуть из нее обещание, а торопливое объятие не доставило радости ни ему, ни ей.
— Дай мне хотя бы слово, что не исчезнешь из моей жизни, — попросил он, остановив машину около подъезда ее дома. — Не лишай меня последнего шанса…