Сладкая игра
Шрифт:
Все сказано смешным командным тоном, но готов поклясться, это самый верный ход событий.
— Только сначала я довезу одну плаксу до дома.
— Ой… — только заметила слезы.
Вытираю их, целую в губы, даже под конец дня чувствую запах персикового шампуня.
— Пожалуйста, подумай.
— Почему ты плачешь? — обнимаю у машины.
— Потому что волнуюсь за твой выбор. Дело не в том, что ты выберешь, а насколько будешь уверен.
— Кажется,
А он требуется, и я как слабак не прислушиваюсь к Сабрине, а после ее дома еду к себе, родители только вернулись с работы. И я знаю, что глубоко внутри решение принято, но моя принцесса…боже…я никогда не думал, что мозг будет занят скорее ей, чем тремя миллионами шестьюстами тысяч баксов.
***
Родители разговаривают на кухне, Элли крутится рядом с мамой, старается ровно разложить салфетки. Сестра кладет четвертую. Время ужина.
— Всем привет.
— За-а-ак! — привычно прыгает на меня Элли.
— И тебе привет, козявка. Заделалась в официанты?
— Нет! Но я могу нарисовать тебе меню! А еще посчитать до семи на испанском! Дальше не помню, зато помнит Рина! Дальше тоже помнит!
Перебарываю желание потереть виски.
— Класс! А теперь дашь мне посекретничать с мамой и папой?
Элли кривится. Сажусь на корточки, говорю якобы тихо.
— А потом раскрою секрет, раскрытый Риной.
— Она тебе его рассказала, когда вы целовались?
Мама смеется.
— Так и есть, а теперь наверх.
Все равно недовольно, но Элли уходит. Некогда думать о моей личной воспитательной победе.
— Итак, посекретничаем. — папа убирает книгу в сторону.
Они не зря относятся серьезно к происходящему.
— Меня взяли в LA-Clippers. Три миллиона шестьсот тысяч.
Понадобилось две секунды, чтобы произнести это.
— Вау… — говорит мама, хватаясь за грудь.
Папа подходит и с улыбкой крепко обнимает, хлопает по спине.
— Да. И я принял решение ехать.
Пропускают мимо ушей, будто это само собой разумеющееся. Начинают говорить о Лос-Анджелесе, папа пытается вспомнить рейтинг команды за два прошлых сезона.
— Есть проблема. — говорю громко, что они замирают — Я не был уверен. Не сказал, какое принял решение Сабрине, но она знает о команде.
— Она будет рада, Зак! — возмущается мама.
— Дело не в этом. Боже… — опираюсь на барную стойку, хватаюсь за волосы — Я хочу, чтобы она поехала со мной, была рядом.
— Сабри… — пытается перебить мама.
— Я хочу видеть и слышать Сабрину вживую. Вы вообще слышали ее голос? — меня разрывает на части — И когда она на игре, я схожу с ума, чувство, что если я не прыгну выше этой гребаной корзины, то она расстроится! Да я…я — понесло — хочу от Сабрины детей! Какая
Когда поднимаю голову, родители смотрят на меня, как на больного бешенством зверя. Меня реально надо усыпить.
Говорю намного тише.
— И я не уверен, что она поедет со мной. Как все было бы просто, пригласи Chicago Bulls…
— Кейтлин, мы вырастили полного придурка. — заявляет папа, протирая очки, смотрит на меня с укором — Она поедет с тобой, Зак.
— Сабрина отказалась давать ответ, пока я не приму решение ехать. У нее нет никого. Серьезно. Вообще никого.
Они переглядываются. Я безумен?
— Бросай уже стариков и езжай к ней. — папа поднимает глаза к потолку — Какой ужас, девочка умнее, чем ты в десять раз, а умная жена — горе в семье. На себе прочувствовал.
Отталкиваюсь от стойки. Плевать. Просто нужно к ней. Я чертова невеста, неуверенная в муже — блядь.
— Про детей мило, но давайте после свадьбы!
— Ты ужасно консервативна, Кейтлин Фелтон. — уже позади.
Не уверен, что в таком состоянии можно садиться за руль, я больше, чем пьян. Я влюблен. Влюблен настолько, что готов разрушить все, только бы не потерять Сабрину.
Дорога показалась мгновением, за которое я не придумал, что сказать. У меня и вправду атрофирован мозг. Из дома выходит женщина с собакой, перехватываю дверь, останавливаюсь на шестом этаже, не сбив дыхание, стучусь. Здесь уже не мгновение, а час.
— Я поеду. И да, ты можешь меня не прощать, это ужасно, но ты любыми способами окажешься в LA со мной.
— Влюбить в себя, самый изощренный из них, Зак. — в глазах смех.
Целуемся через порог, шагаю внутрь.
— Я серьезно. Чертовски серьезно, котенок. — идеально, пусть зовет, как хочет — Ты от меня не отделаешься. И честно говоря, мне плевать, на Аляске или в Чикаго.
Она по-прежнему в комбинезоне, глаза чуть красные.
Я должен был сказать сразу, но волновался и осторожничал с Сабриной, словно с фарфоровой статуэткой, но она крепче в разы. В моих руках та, что сама вцепится когтями, лишь бы не отпускать. Это лучшее, что я чувствовал.
— Я знаю, какой район подойдет обоим. Мне удобнее выбирать культурные пространства и говорить с клиентами Зои и Марка. А тебе четырнадцать минут до тренировочной площадки, ну если будет машина.
— И это за три часа?
<