Сладкая иллюзия

Сноу Хизер

В любом случае она не могла позволить ему встретиться с Джорджем. Нужно попытаться перенести встречу на другое время и надеться на то, что Дерик потеряет к ней интерес.

– Мой брат не может принять вас сегодня. Ему… нездоровится.

Красивый лоб Дерика прорезали складки.

– Надеюсь, ничего серьезного?

– Ничего необычного, – уклонилась от прямого ответа Эмма, а про себя добавила: «По крайней мере, для него».

– Понимаю, – произнес Дерик, поворачиваясь к двери. – Очень хорошо.

Эмма немного расслабилась.

Впервые с того самого момента, как в ее кабинет вошел Перкинс с белой визитной карточкой в руках. Дерик, конечно, будет считать ее настоящей мегерой – о чем Эмма ужасно сожалела, – но зато он собрался уходить.

– В таком случае я жду лорда Уоллингфорда в замке завтра утром, – бросил Дерик через плечо.

– Об этом не может быть и речи. – Эмма возненавидела себя за то, что ее голос вдруг сорвался и зазвучал тонко и противно, как у перепуганной павы.

Дерик развернулся на каблуках – настоящий аристократ, которого Эмма так боялась.

– Я очень ценю вашу помощь, – повторил Дерик ее же собственные слова ужасно раздражающим тоном, – но расследование убийств – удел мужчин.

Эмма едва не задохнулась от возмущения. Гнев застил ей глаза, и она забыла обо всех своих тревогах и опасениях.

– Не понимаю, как принадлежность к определенному полу может повлиять на ход расследования. Я на протяжении многих лет справлялась с подобными делами самостоятельно. И небезуспешно. – Как смеет он приезжать в ее деревню, в ее дом и вести себя при этом так, словно они принадлежали ему? – И должна сообщить вам о том…

– Справлялись с подобными делами самостоятельно? – вопрос Дерика прервал тираду Эммы, мгновенно отрезвив ее.

Холод прокатился по всему ее телу, как если бы она вдруг оказалась на пути переполненного талыми водами весеннего потока. Она только что проиграла партию, не так ли? А может, и нет. Ладони девушки вспотели, пока она отчаянно искала выход из создавшейся ситуации.

– Что за странный вопрос? – Эмма не выдержала и отвела взгляд, сосредоточившись на бюсте Архимеда, стоявшего слева от нее. – Я многое делаю самостоятельно. – Она вновь посмотрела на Дерика, стараясь скрыть истинные чувства под маской раздражения. Ей оставалось лишь надеяться, что он клюнет на это и не станет углубляться в детали.

– Например?

Эмма фыркнула.

– Это не имеет никакого значения.

Темная бровь Дерика вопросительно взметнулась вверх.

Эмма снова перевела взгляд на мраморный бюст.

– Я управляю х. хозяйством, помогаю брату… – Ситуация усугублялась с каждой минутой. Черт бы побрал всех проницательных людей и ее глупый язык.

– Мы отклонились от темы. Убийство либо иное правонарушение, случившееся в нашей деревне, касается тех, кто в ней живет и печется об интересах соседей.

Уголки губ Дерика дрогнули, как будто что-то развеселило его. Но Эмма не говорила ничего забавного. Кем он себя возомнил?

– А не случайного гостя, который

не удосуживался почтить нас своим вниманием на протяжении четырнадцати лет, – с осуждением произнесла Эмма. «Господи, ну что еще сказать, чтобы он ушел?» – Который не явился даже на похороны собственной матери.

Полуулыбка застыла на губах Дерика, потом они задрожали, придав лицу злобное выражение. Но уже через мгновение он надел маску пресыщенного жизнью человека.

Эмма затаила дыхание, почувствовав, как ее тело покрывается мурашками. О, она зашла слишком далеко. Конечно же, она неоднократно задумывалась о причине столь длительного отсутствия Дерика, мысленно проклиная, наблюдая за страданиями его матери, и испытала настоящее потрясение, когда Дерик не счел нужным проводить виконтессу в последний путь. Но, несмотря на все это, она вовсе не собиралась причинить ему боль столь отвратительным способом. Она только хотела, чтобы он ушел и оставил ее и Джорджа наедине с их тайной. Эмма не смела дышать. Чувство вины душило ее, вместе с тем порождая в душе надежду на то, что Дерик оскорбится и поспешит покинуть ее дом.

– Вы совершенно не умеете лгать, Эмма, – произнес он бархатным голосом и плавно двинулся ей навстречу.

Эмма взглянула в горящие глаза Дерика, а затем попыталась скрыться от его взгляда, убежать от него самого. Она пятилась до тех пор, пока не уперлась в спинку кушетки.

– Ваши губы произносят одно, – тихо молвил Дерик, который стоял теперь так близко, что исходящий от него аромат бергамота и лавра дразнил ноздри Эммы. – А глаза говорят совсем другое. – Дерик подался вперед, заставляя Эмму отклоняться все дальше, а его длинные руки уперлись в спинку кушетки по обе стороны ее бедер.

На мгновение Эмме показалось, будто ее сердце колотится теперь где-то в горле. Она оказалась в ловушке. Сейчас она не могла поднырнуть под его руку, как в прошлый раз. Ее дыхание шумно и сбивчиво вырывалось из груди. Но не от страха, хотя и он тоже присутствовал. Происходящее не пугало ее, а скорее… возбуждало?

Да что с ней такое? Ей необходимо отстраниться от этого мужчины и образумиться, пока симпатия, которую она, судя по всему, все еще к нему испытывала, не испортила все. Эмма уперлась руками в кушетку и прогибалась назад до тех пор, пока ей не показалось, что вот-вот сломается пополам.

Глаза Дерика напоминали сейчас бездонные зеленые озера. Его взгляд скользнул по губам Эммы, а потом поднялся выше, пленяя и очаровывая.

– А теперь скажите мне правду, – проникновенно произнес он. Звук этого голоса заставлял ее желать рассказать все секреты, какие она когда-либо хранила. – Что вы скрываете, Эмма?

Леди Уоллингфорд хотела произнести в ответ какую-нибудь колкость, но ей вдруг показалось, что исходящая от Дерика невидимая энергия полностью ее парализовала. Эмма судорожно сглотнула в отчаянной попытке смочить внезапно пересохший рот.