Сладкая измена
Шрифт:
Глава 4
Если ты любишь себя, то раскрываешься, чтобы быть любимым.
На следующее утро Анжелика подняла детей рано, поскольку наступил первый день школьных занятий. Приучив своих чад во время летних каникул поздно ложиться и валяться в постели до восьми часов утра, она теперь вынуждена была, отдернув шторы и скользнув рукой по детским мордашкам, еще долго будить их ласками и нежными словами.
— Мамочка, надеюсь, ты не пойдешь в этом в школу, — сказал Джоэ.
Анжелика взглянула на свои широкие джинсы и кроссовки.
— А что тебе, собственно, не нравится в моей одежде?
— Все остальные мамы будут выглядеть круто. А у тебя такой вид, словно ты даже не пыталась что-то сделать со своей внешностью.
Анжелика почувствовала себя обиженной. Ее джинсы марки «Хадсон» никак нельзя было назвать старомодными, напротив, они отвечали последнему писку моды, а ее новехонькие кроссовки блестели.
— А что ты думаешь по этому поводу, Изабель?
— Я хочу, чтобы ты надела свои большие туфли. — Она имела в виду обувь от Тори Берч на деревянной платформе, которую Летизия привезла из Америки.
— Ну, если для вас это действительно важно, я переоденусь.
— Вот мамочка Зеуса выглядит очень круто, — сказал Джоэ.
Анжелика не могла с ним не согласиться. Дженна Элрич слыла невероятно эффектной дамой, хотя это представление, по мнению Анжелики, было несколько преувеличено. Дженна была одной из тех женщин, которые среди зимы носили одежду кремового цвета, натуральные меха, большое количество крупных золотых украшений, а также огромные солнцезащитные очки, даже когда не светило солнце.
— Она действительно классная, мой дорогой Джоэ, но я никогда не стану такой же клевой, как она. У меня просто нет времени на то, чтобы проводить утренние часы в парикмахерском салоне Ричарда Уорда, высушивая волосы феном.
Анжелика переоделась в джинсы марки «Джей Бранд», коричневые туфли на платформе, которые Изабель попросила ее надеть, и в куртку «барберри» цвета хаки.
Увидев ее в таком виде, сынишка в знак одобрения кивнул головой.
— Вот так-то лучше, — сказал он.
Анжелика жила недалеко от школы и могла не спеша преодолеть весь путь и по дороге перекинуться парой слов с теми, кого она хорошо знала.
Они поздоровались с директором школы.
— Мы провели лето с семьей Оливье в Провансе, — сказала Анжелика, понимая, что на словах это звучит гораздо заманчивее, чем является на самом деле.
Она обрадовалась, заметив в холле Кандейс, Летизию и Скарлет. Увидев Анжелику, Скарлет схватила ее за
— У тебя появился поклонник!
— Да у нее много поклонников, — ввернула Кандейс.
— Конечно же, все так, однако этот от нее просто без ума.
— И кто же он такой? — спросила Летизия.
— Чертовски красивый мужчина из Южной Африки, с которым я посадила ее за ужином. Я и не заметила, когда вы успели подружиться.
Анжелика зарделась и как бы невзначай тряхнула волосами.
— С ним было весело.
— Ну а он считает, что ты просто великолепна. Он звонил мне, чтобы сказать, какая ты незаурядная, обворожительная женщина. Вот это да! А ну-ка расскажи мне то, чего я не знаю!
— Надеюсь, ему известно, что ты замужем, — сказала Летизия.
— Он тоже женат, однако это не мешает ему флиртовать так, словно он холост. — Скарлет засмеялась. — Вы знаете, когда я вчера была в Клэпхеме у своего иглотерапевта, я заметила, как Джек стучался в маленькую дверь в конце улицы. Он выглядел очень взволнованным. Я собиралась окликнуть его и помахать рукой, но потом решила не отвлекать от дел, поскольку прекрасно знаю, какой он ужасный проказник.
— Наверное, отправился к любовнице? — предположила Кандейс.
— В этом сомневаться не приходится.
Анжелика очень удивилась, испытав внезапное чувство ревности, которое почти физически причинило ей боль. Скарлет продолжала:
— Возможно, он и дурно воспитан, но очень уж обаятелен.
— Честно говоря, я не заметила каких-либо изъянов в его воспитании, — небрежно возразила Анжелика. — Он просто немного со мной пофлиртовал.
— Надеюсь, Оливье это заметил, — произнесла Скарлет. — Пусть отведает свое же лекарство, может, это пойдет ему на пользу.
Оставив детей в школе, Анжелика зашагала к дому, представляя себе, как Джоэ и Изабель привыкают к новой обстановке. Вдруг кто-то окликнул ее с противоположной стороны улицы. Голос принадлежал Дженне Элрич. Внутри Анжелики что-то оборвалось. Держа сына за руку, Дженна переходила через дорогу, даже не удосужившись взглянуть на «рейндж ровер», который вынужден был резко затормозить, чтобы дать им пройти.
— Как дела? — спросила Дженна с американским акцентом, выраженным еще сильнее, чем у Кандейс.
— Великолепно, — сказала Анжелика, рассматривая пышную шевелюру Дженны и большие солнцезащитные очки, которые делали ее похожей на гигантское насекомое.
Лицо Дженны было покрыто ровным загаром под цвет маленькой дамской сумочки от Гуччи, однако, несмотря на это, производило впечатление строгой, холодной красоты.
— Как Джоэ?
— Он взволнован.
— А Зеус вообще не хотел идти сегодня на занятия. Я была вынуждена буквально вытаскивать его из постели, но зато при этом, представляешь, он все время повторял недовольным тоном на чисто французском языке: «Мама, я не хочу идти в школу». Зеус, деточка, так ведь было?