Сладкая измена
Шрифт:
— Это вино нашего производства, — с гордостью произнес он, показывая ей этикетку. — Шардоне 1984 года выдержки.
Анжелика расставила бокалы, а Джек, вынув пробку из бутылки, наполнил их. Какое-то время они сидели в тишине, наслаждаясь вкусом вина. Анжелика чувствовала, как прохладная жидкость опускается все ниже, разливаясь по ее внутренностям, и испытывала при этом приятную легкость. Она ощутила, как расслабились мышцы живота, и, удовлетворенная, сделала глубокий вздох.
— Что скажешь, Сейдж?
— Это именно то, что я ожидала: просто превосходно, — искренне произнесла она.
Он,
— Да, неплохо.
Она сделала еще один глоток. Вдали золотое зарево заката сгустилось до темно-красного цвета, как будто гигантская печь вспыхнула ярким пламенем прямо за холмами. На белом небосклоне повисли серые тучи, и вся долина погрузилась в розовый полумрак.
— Мне так нравится бывать здесь, Сейдж. Это наполняет меня счастьем так, как ничто иное в этом мире. Мне кажется, что я начинаю чувствовать близость к природе, к Небесам.
Она взяла его за руку, чувствуя, как ее захлестывает ощущение невероятной тоски.
— А почему именно красота заставляет нас думать о Небесах?
— Возможно, для того, чтобы лишний раз напомнить нам, что великолепие, созданное природой, превосходит все то, что люди способны сотворить своими руками. И это понимание заставляет нас чувствовать себя крошечными, ничего не значащими и испытывать благоговейный страх перед высшей силой.
— Или, быть может, это каким-то мистическим образом связано с божественной сущностью, сокрытой внутри каждого из нас, поэтому на подсознательном уровне мы ощущаем принадлежность к этому нерукотворному творению. А возможно, красота призвана пробуждать воспоминания о том, откуда мы все пришли, и в какой-то миг нас как тисками сжимает тоска — возвратиться домой.
— Какой бы ни была причина, все это навевает грусть.
— Потому что это мгновение так быстротечно.
— Как, впрочем, и вся жизнь.
Анжелика нахмурилась, неожиданно вспомнив об ужасной болезни, из-за которой Джек чуть было не расстался с жизнью.
— Вот поэтому-то мы и должны жить сегодняшним днем, — сказала она, нежно улыбнувшись ему. — В данную секунду я живу настоящим, Джек. Я не думаю о том, что было вчера, и не пытаюсь угадать, что будет завтра. В этот самый миг я нахожусь здесь, на склоне холма, рядом с тобой, среди птиц и сверчков, и мне больше не о чем мечтать.
Взяв у нее бокал с вином, Джек поставил его на траву рядом со своим бокалом, а затем нежно привлек ее к себе и поцеловал. Анжелика лежала, прижавшись к нему и закрыв глаза, и наслаждалась прикосновением его щетинистого подбородка и теплых губ. Душистый аромат его тела смешался с запахом лайма, который становился родным для нее. Она представила себе, что они супружеская чета, живут в этой изумительной стране, пьют вино собственного производства, каждый вечер любуются закатом и никогда не устают друг от друга.
Наконец пламя в печи погасло, и серые облака уютно повисли, словно одеяла, над холмами. Когда влюбленные стали спускаться вниз по холму, уже наступили сумерки. Волшебство закончилось, и к Анжелике снова вернулось тревожное чувство перед предстоящей встречей с женой Джека. Они сели в машину и поехали вниз по склону, ведущему во Франшхоек.
— Скажи, к чему мне надо готовиться? — спросила она, глядя на мошек,
— Анна отнесется к тебе с любовью, поскольку ты принадлежишь к тому типу женщин, которые вызывают у нее искреннюю симпатию.
— А я почему-то уверена, что ты ошибаешься. — Анжелика взглянула на него, однако он ничего не ответил. — Интересно, а дети тоже дома?
— Не все, только Люси, наша младшенькая. София и Элизабет гостят у друзей в Кейптауне.
Анжелика начала покусывать большой палец.
— Я чувствую себя виноватой оттого, что заявилась, нежданно-негаданно нарушив ваш покой.
Джек взял ее за руку и крепко сжал.
— Не надо чувствовать себя виноватой, Сейдж.
— Но у меня ничего не выходит. Мне не дает покоя мысль, что очень скоро я познакомлюсь с твоей пятнадцатилетней дочкой, она пожмет мне руку и улыбнется, даже не подозревая о том, что я сплю с ее отцом. Это же лицемерие. И мне это совершенно не свойственно.
— Поверь, я бы тоже многое пересмотрел в своей жизни. Да и в моей жене есть много чего такого, с чем я не согласен. Однако ничего не поделаешь.
Взглянув на Джека, Анжелика заметила, как сжались его челюсти. Она вдруг почувствовала себя гораздо лучше оттого, что он так разволновался, упомянув о своей жене. Впервые Джек дал ей понять, что у них с Анной не все так гладко. Но как обстоят дела на самом деле? — размышляла Анжелика. Если бы он был счастлив в браке, разве нашлось бы в его сердце место для нее? И если бы ее замужество было благополучным, смогла бы полюбить она его? Анжелика пристально смотрела в открытое окно, стараясь избавиться от своих страхов, прогнать их в темноту.
— Вот мы и на месте.
Джек въехал на подъездную дорожку, представляющую собой длинную прямую пыльную полосу с нависшей над ней аллеей взмывающих ввысь камфорных деревьев. А впереди виднелись огни дома, ярко горящие в полутьме.
— Дом, милый дом, — сказала Анжелика, стараясь взять себя в руки.
Жилище представляло собой красивое побеленное здание, построенное где-то в середине восемнадцатого столетия в датском стиле, с темно-зелеными ставнями и фронтонами, которые с обеих сторон плотно закрывали чердак под слишком пологой крышей. Посредине, прямо над входной дверью, виднелся замысловатый фронтон, обрамляющий окно верхнего этажа и являющийся, по сути, главным украшением дома. Вдоль стены стояли большие терракотовые горшки с высаженными в них растениями, по виду напоминающими фруктовые деревья. Когда машина остановилась возле здания, залаяли собаки.
— А у вас много четвероногих друзей, — сказала Анжелика, чувствуя, как ее живот стал упругим, словно мяч, стянутый эластичными повязками.
— Мы любим собак. Некоторых мы взяли из приемника для бездомных животных, других — купили, одна или две приблудились к нам на время, поскольку их вполне устраивает наша еда.
Джек выключил двигатель.
— Ну как?
— Действительно милый дом, Джек. Жду не дождусь, когда смогу взглянуть на него при свете дня.
— Завтра мы отправимся в экскурсионную поездку по всему поместью. Сядем на лошадей и поскачем на пикник на склоне холма. Ты проникнешься любовью к живописным красотам этого края, и тебе не захочется возвращаться домой.