Сладкая ложь
Шрифт:
— Простите, господин, я ничего не знаю, ведь совсем недавно работаю здесь, — собрав всю волю и силы в кулак, Осана ответила на вопрос вампира, неуклюже поправляя выбившийся из пучка локон.
— Хм, всё же ты крайне бесполезная, — мужчина облокотился на спинку кресла и прикрыл глаза, погружаясь в раздумья.
— Господин, позвольте мне исправить свою ошибку. Я неплохо рисую и могла бы сделать ваш портрет в качестве извинения, — ни с того ни с сего выдала девушка, заливаясь румянцем от стыда. Ей было нелегко сказать эти слова, но синеволосая подумала, что так будет правильно, и монстр не пожалуется на неё
— Какое нелепое предложение. Я бы мог счесть это за дерзость! Хотя… почему бы и нет. всё равно Знаю, что твоя цель весьма корыстна — вы, людишки, ничего не предлагаете просто так. Если мне не понравится портрет, то ты здесь работать больше не будешь.
Взгляд аристократа смягчился, а на губах появилась лукавая улыбка. Он не заметил, что девушка скрывает нечто важное только из-за того, что посчитал её слишком глупой, и в этом была ошибка знаменитого следователя. Горничная неторопливо подняла свой взгляд и непроизвольно закусила губу, ещё больше краснея.
— Да, господин Пелир…
Дурной поступок мучает нас не тогда, когда он только что совершен, а когда, спустя долгое время, вспоминаешь его, потому что память о нём не угасает.
¤¤¤
Особняк Тринадцатого Основателя.
Летом нужно обязательно самому побывать на природе, чтобы будничные невзгоды и мирские заботы перестали волновать, чтобы понять всю прелесть яркой, летней гармонии, увидеть разнообразие цветов, трав, послушать пение птиц… Но делать это желательно не в такую жару, как сегодня. Почему-то именно в этот день вампир решил устроить себе пикник в саду.
— М-м, нет, поставь его чуточку левее, — неторопливо произнёс Кроули, удобно расположившись на мягком покрывале. Вампир выглядел немного озадаченным, всё пытался подобрать верное место для огромного зонта, чтобы тот полностью загородил беспощадное солнце.
— Так сойдёт? — стиснув зубы, поинтересовалась серовласая, в очередной раз переставляя тяжёлую вещь. Сейчас девушке было очень душно и до жути хотелось раздеться. Она про себя возмущалась тому, что остальные слуги пережидают жару в прохладном особняке, пока она корчится здесь. Но кто ей позволит ослушаться хозяина?
— Хм-м, нет, всё же раньше он стоял лучше, тебе так не кажется? — мягкий баритон звучал крайне надменно из уст обнаглевшего мужчины.
— Мне кажется, что сейчас этот чёртов зонт замечательно стоит! И солнце на вас не попадает, что не нравится то?! — прошипела Вайлет, вытирая испарину со лба. Юная особа уже около получаса двигала туда-сюда тяжёлый зонт, проклиная всех и вся.
— Ладно, оставь это и налей мне крови.
Аристократ облизнулся, тем самым заставив горничную немного покраснеть. Несмотря на отвратительный характер, Юсфорд всё равно оставался крайне обаятельным. Сегодня пуговицы на рубашке Основателя были расстегнуты, хотя такого раньше никогда не наблюдалось средь белого дня. Голубоглазая не знала, как на это реагировать, поэтому просто промолчала. Её сердце билось часто, заставляя кровь быстрей бежать по венам. Девушка толком-то не понимала, от чего это происходит, но вот бессмертный точно знал причину — возбуждение. Их чувства взаимны, но долгое отрицание и воздержание привело к безудержному желанию.
«Чем упорней она сопротивляется, тем сильнее
Влечение — странная вещь. Вроде бы оно наше, но мы над ним не властны. Мы решаем, как нам поступать, но на самом деле влечение часто решает за нас, толкая на самые странные, безумные поступки. Чувственное влечение обладает такой силой, что способно восторжествовать и над разумом, и над волей. Люди часто боятся признаться в том, что их друг к другу тянет, страшатся быть непонятыми, отвергнутыми! Но сейчас не тот случай, чтобы медлить и подавлять в себе нарастающее возбуждение.
— Ваша кровь, сэр! — бросила Вайлети, пихая бокал вампиру прямо в лицо. Тот, усмехнувшись, принял его и сделал несколько глотков. Эрестер тем временем поправила вечно спадающие чулки и громко выдохнула, показывая тем самым степень своей усталости.
— Nitinur in vetitum semper, cupimusque negate*, — шепотом произнёс монстр, заставив горничную покраснеть пуще прежнего и стыдливо посмотреть на алоглазого.
Кроули не торопясь стягивал с себя рубашку, бесстыдно оголяя мужское тело. Серовласая стояла красная как рак, не в силах отвести взгляд от вампира. Наблюдая за ним, Вай непроизвольно облизнула свои мгновенно пересохшие губы и томно выдохнула. Кроули заметил, что она осматривает его, и довольно хмыкнул.
— Забери, скотинка, — негромко сказал аристократ, протягивая пустой бокал своей подчинённой.
Как только девичья рука коснулась хрустальной поверхности, вампир не церемонясь схватил её, утягивая Вайлет на мягкое покрывало. Мужчина взял смертную за подбородок и заставил посмотреть в свои алые глаза. Эрестер застыла на мгновение, заворожённая столь пленительным взглядом, который говорил о многом.
— Я так долго терпел, боролся с внутренним зверем, но, кажется, больше не в силах сдерживаться… Только не мешай мне, Вайлети, прошу.
Его слова звучали не как предупреждение, а скорее как мольба о подчинении. Но Кроули не обязательно было говорить об этом человеку, изнывающему от таких же чувств. Эрестер притянула лицо аристократа к себе и нежно поцеловала, пытаясь донести до него, что вовсе не против такого поведения с его стороны.
— Ахах, как по-детски, — окончательно убедившись в ответном желании, он больше не сдерживался.
Основатель жадно впился в губы смертной, показывая тем самым, что значит настоящий поцелуй. Его животные инстинкты затуманивали разум, разрушая границы дозволенного. Холодные руки медленно поглаживали ножки возбуждённой красавицы, неторопливо поднимаясь всё выше и выше, задирая подол платья. Медленно поддаваясь
очарованию любимой, отвечая время от времени на поглаживания её рук, он блаженно чувствовал, как она постепенно начала распаляться рядом с ним, подвигаясь всё ближе и ближе. Нет, здесь не нужны были ни слова, ни мысли… Кроули просто знал — она хочет большего. Его длинные пальцы довольно быстро добрались до трусиков Эрестер и осторожно проникли под тонкую ткань. От этого девушка вздрогнула, понимая, что теряет рассудок от невыносимого желания.
— М-м-м, ты так сильно этого хочешь? — он требовал её ответа, побуждал её, умоляя ответить.