Сладкая медь
Шрифт:
— В один из вечеров я ушёл к Авроре. Забрал ее из дому и мы отправились ко мне в квартиру, о той, которой ты не знала до определенного момента. Мы приехали, и она, как всегда, попросила небольшую дозу, — эти слова он почти прошептал, потому что не хотел сплетней и осуждающих взглядов людей. — На тот момент я любил
— Я не хочу слушать, что вы там делали, давай дальше. Мне настолько мерзко слушать об этом снова, — ей правда было неприятно слушать все это, получать удар в еще не зажившее сердце.
— Мне позвонил Рубен, пришлось отвозить наркотики через три квартала, и за это время Аврора приняла ещё дозы, больше, чем положено. Когда я приехал, она уже валялась на полу, в холодном поту, задыхаясь, из её рта шла пена. Я отвёз ее в больницу, но спасти ее не смогли, и Тристан думал, что я специально накачал Аврору наркотой. С тех пор я был в его глазах убийцей, он давно желал мстить мне, но вышло у него только сейчас, — Клаус опустил глаза. Ему было плохо на тот момент, ведь, так или иначе, он осуждал себя за свою глупость и жестокость. — Мне стоило попросить у него прощения, но я гордо заявлял, что не виноват, хотя в этом есть доля моей вины.
Хейли тихонько сидела, все ещё отходя от небольшого шока. Она думала, что Никлаус — заядлый убийца, но все это — несчастный случай, а вернее, самоубийство Авроры. Ей казалось, что вся семейка де Мартель чокнутая. Она долго молчала, не проронив ни слова, отчего Клаус угнетался.
— Я не могу поддержать тебя, но возьми это, — Хейли протянула диск. — Здесь есть слова о том, что ты — наркодилер, убийца и угроза. Решай сам, что с ним делать. Мне хотелось отдать его полиции, но
Майклсон забрал диск, а затем с треском сломал. Он не считал себя убийцей, а за содеянные грехи платить не хотел. Хейли понимающе кивнула и встала со стула, чтобы уйти, но мужчина задержал ее.
— Спасибо за понимание, Хейли. Мне не хватало, — Майклсон остановился и застыл на конце фразы. Стоит ли говорит последние слова? Глубоко вдохнув, он взял в свои руки ее. — Мне не хватало тебя, Хейли, — он наконец протянул ей руку.
Маршалл растерялась и даже не знала, что нужно ответить. Сказать сладкое «мне тоже» или горькое «прости, но ты — угроза»? Девушка глазами металась — не хотела попасть под властный взгляд Майкслона, от которого тотчас растает. Она уверена: ее любовь к нему ещё не умерла.
— Я ненавижу тебя, Клаус. Ты изменял мне, бросил. Но почему я чувствую легкость, когда ты смотришь на меня? Почему я все ещё отчаянно жду твоих тёплых рук на своей талии и так жажду поцелуя? Почему, Клаус, я все ещё люблю тебя?
И Майклсон был не уверен, любит ли он Хейли Маршалл? Ту, которая заводила, ту, что поддерживала, ту, которая укоряла его гнев, и ту, что ещё не смог забыть. Он рукой подтягивает ее к себе и страстно целует в губы. Клаус смягчается, становится нежным, а у Хейли от его прикосновений ноги трусятся, руки моментально немеют.
— Протяни мне руку, Хейли, и мы начнём сначала, — его голос ласкает слух Маршалл, она даже не колеблется.
— Больше никогда не бросай нас!
И так закончилась их история. Они прошли многое. От ненависти пришли к любви, которая глубоко в сердце была заточена. Они не переставали любить друг друга, но охотно искали замену. Любовь не умирает.