Сладкая месть

Джеллис Роберта

– Сэр Гериберт, я должна признаться вам кое в чем, – сказала Мари, закрыв дверь. – Я сама написала вам. Я не хотела лгать, но вы должны понять, что мне нужно было обезопасить себя.

– Это абсолютно резонно, – ответил он, почти успокоившись, но не теряя бдительности.

Однако в последующие несколько минут Гериберту стало ясно, что все его страхи и тревоги оказались напрасными. Леди Мари ненавидела сэра Уолтера и графа Пемброкского лютой ненавистью и рассказала ему все, что знала о замысле Уолтера захватить Рыцарскую Башню и отослать гарнизон сэра Гериберта и его самого на помощь бунтовщикам в предстоящей

атаке на Шрусбери. Мари не упомянула об ужасном разгроме армии Монмута, ибо это было делом минувшим, а она мало разбиралась в вопросах войны.

Когда запас новостей истощился, сэр Гериберт изысканно поблагодарил ее и затем спросил:

– Что вы хотите от меня?

Лицо Мари начало меркнуть, а взгляд ее потускнел.

– Разве мое сообщение не полезно для вас? – спросила она. – Неужели вы не можете воспользоваться им, чтобы как-то отомстить за нас обоих?

– Я могу попытаться, – сказал Гериберт. – Мне кажется, я знаю средство, благодаря которому де Клера объявят вне закона, и я извлеку из этого большую выгоду, но что, если это приведет к падению Пемброка? Не повредит ли это вам и вашей сестре?

– Нет, – без колебаний ответила Мари. – Мы просто уедем во Францию, откуда нас вытянули против воли. Гибель Ричарда принесет нам столько же пользы, сколько вам принесет гибель сэра Уолтера.

Про себя сэр Гериберт решил, что она не понимает того, о чем говорит, или так ненавидит своего зятя, что эта ненависть помутила ей рассудок, но его это мало интересовало. Теперь, он имел средство, чтобы избавить себя от сюзеренства Уолтера.

– В таком случае, если вы не возражаете, я передам эту информацию королю, – сказал сэр Гериберт. – Когда у короля Генриха появятся доказательства измены сэра Уолтера, он лишит его права владения землями. Уолтер потеряет все свои поместья. Устроит ли вас такая месть?

Мари кивнула, хотя этого ей было не вполне достаточно. Прекрасно, если Уолтер потеряет свои земли; но, если решение Уолтера жениться на Сибель имело такую огромную силу, станет ли оно бесповоротным и для родителей Сибель? Мари столь же сильно хотела расстроить помолвку Уолтера, как и превратить его в нищего, подобного ей.

Затем все сомнения рассеялись. Лорду Джеффри придется расторгнуть соглашение; он не мог допустить, чтобы его дочь стала невестой преступника. А если он не расторгнет соглашение, то Уолтера, по мнению Мари, ждало презрительное отношение со стороны его новых родственников, ибо вместо почета и богатства он принесет в семью дух беззакония и нищеты.

– Да, – согласилась Мари, – это удовлетворит мою месть. Но вы ведь не позволите мне терзаться в сомнениях, не так ли? Вы ведь вернетесь и расскажете мне, как сработал наш замысел?

– Обязательно вернусь, – искренне сказал Гериберт. – И отблагодарю вас должным образом за вашу доброту, чего не могу сделать сейчас, поскольку должен спешить в Глостер, чтобы передать эту ценную информацию королю.

– Тогда не смею вас больше задерживать, – ответила Мари, протягивая ему руку. В ее голосе чувствовалось неподдельное сожаление, ибо красивое лицо и вкрадчивый голос сэра Гериберта притягивали ее.

Гериберт с большим изяществом поцеловал протянутую ему руку, и его губы задержались на ней немного дольше необходимого, подчеркивая, что эта дань уважения значительно отличалась от обычного, равнодушного знака

внимания. По сути дела, Гериберт тоже нашел Мари достаточно привлекательной, но его искренняя готовность помочь ей, этот затяжной поцелуй и восхищенные взгляды являлись не чем иным, как страховкой от будущих напастей. Если возвращение будет отвечать его целям, он вернется; в остальном Гериберт был абсолютно безразличен к желаниям Мари.

Несмотря на промозглую погоду, Сибель наслаждалась поездкой в Рыцарскую Башню. Они дали большой крюк до Билта, проехали его и направились к западу от Джилверн Хилл, где под Цефнллисом встретились с Саймоном и Рианнон, находившимися с главными силами, которые Ллевелин послал на воссоединение с армией Пемброка. Там они провели ночь. Утром повернули на северо-восток в направлении Пенибонта и присоединились к армии Ричарда к югу от Глог-Хилла. Передовые подразделения, не обремененные повозками с провизией, двигались очень быстро и в течение часа добрались до ворот Рыцарской Башни.

Уолтер осведомился о сэре Гериберте и, получив ответ, что того в замке нет, обменялся с Ричардом многозначительными взглядами. Затем Уолтер просто потребовал, чтобы его как сюзерена впустили в замок. Начальник гарнизона знал семью де Клеров и то, что прежний сюзерен мертв. Он смерил взглядом полчища людей, ожидавших на полях, что простирались вокруг замка, и взвесил в уме количество воинов, готовых защищать Рыцарскую Башню. Он понимал, что даже с сэром Герибертом было бы невозможно противопоставить армии де Клера достаточные силы. Он выкрикнул приветствие и велел своим людям открыть ворота их новому господину.

Уолтер вежливо переговорил с ним, но дал понять, что он и его люди должны отправиться с графом Пемброкским, в то время как люди Уолтера примут на себя оборону Рыцарской Башни. Уолтер не знал об этом человеке ничего плохого, и, похоже, он исправно нес свою службу, ибо воины отличались дисциплинированностью и исполнительностью. Они собрали свое оснащение и вышли из замка в организованном порядке, явно прельщенные идеей боевых действий и возможностью получить добычу.

Слуги же находились отнюдь не в лучшем состоянии. Они ходили в грязной, оборванной одежде и всего пугались. Их явно плохо кормили, и Уолтер начал подозревать, что они уже давно пребывают в таких условиях. Был ли виновником этому начальник гарнизона, не имело значения, поскольку он и его отряд уходили с армией. Те, кто вернется после кампании на Шрусбери, будут отправлены в Голдклифф, где их быстро научат новым порядкам.

На следующий день армия Ричарда тронулась в путь, а Уолтер с Сибель погрузились в детальное исследование своих новых владений. Оба были заняты весь день и находили все больше и больше причин радоваться выбору спутника жизни. Благодаря долгим годам холостяцкого житья Уолтер гораздо больше других мужчин ценил обязанности женщины в замке. Он с радостью ухватился за возможность переложить на плечи Сибель учет провизии, проблему распределения обязанностей среди слуг, управление кладовыми, садами, сыроварнями и ткацкими мастерскими. Тем не менее, его интересовали дела этих жизненно важных организмов, ибо он понимал – без них Рыцарская Башня не сможет оставаться независимым поместьем: любой замок, лишенный припасов, может стать легкой добычей для захватчиков.