Сладкая месть

Вэнак Бонни

Грэм успокоился и заставил себя рассуждать хладнокровно. Он обязан найти ее. Немедленно. Пока не потерял навсегда.

Глава 21

Грэм изучил следы верблюдов на каменистой почве, и уже через два часа, когда над горизонтом забрезжил рассвет, они привели его к группе черных шатров из козьих шкур, притаившихся у подножия скал. Он разглядел знаки на шестах, поддерживающих шатры. Грэм спешился. Настороженные воины собрались у крайнего шатра и готовы были дать ему отпор. Он

с облегчением заметил, что винтовок у них нет. Грэм положил руку на рукоять ятагана и направился к ним.

Из одного шатра появился одетый во все темное шейх. Он с надменным лицом прошел вперед, отдавая приказания, и поприветствовал Грэма на каком-то не вполне понятном диалекте. Грэм вежливо ответил ему. Седобородый шейх представился именем Махджуб и назвал себя вождем племени джаузи, владеющего этими землями.

Грэм решил не тратить слова попусту.

– Я пришел за женщиной, которую вы похитили вчера, – сказал он резко. – Я хочу ее увидеть. Она моя.

Махджуб отдал отрывистый приказ. Две женщины вывели Джиллиан под руки из самого большого шатра.

Он с беспокойством оглядел ее. Она была бледна, но, по всей видимости, не пострадала.

– Джиллиан, с тобой все хорошо? Они тебя… не тронули? Она покачала головой.

В ее широко раскрытых глазах читался ужас, а губы мелко дрожали, хотя она и пыталась смело улыбнуться.

– Я в порядке, Грэм. Пожалуйста, забери меня отсюда.

Он с облегчением перевел дух. Значит, они не изнасиловали ее. Какова бы ни была причина, он был им за это благодарен.

Шейх с беспокойством смотрел вслед Джиллиан, которую женщины уводили прочь.

– Аль-Гариия, – пробормотал он скрипучим голосом.

И тут Грэма осенило. Ее волосы. Рамзес с них буквально глаз не спускал, а эти суеверные жители пустыни прозвали их за цвет огнем. Они внушали им страх. Он ухватился за эту догадку и понял, как надо действовать.

– Райская гурия аль-Гариия может разделить ложе только с очень сильным воином, владеющим особой магией, иначе тело недостойного поглотит огонь. – Грэм с трудом подбирал слова на малознакомом диалекте, очень надеясь, что его поймут.

Вперед выступил молодой чернобородый воин.

– Если ты хочешь ею владеть, тебе придется сразиться со мной, – сказал он Грэму. – На невольничьем рынке за нее дадут хорошую цену.

Махджуба этот разговор явно позабавил.

– О, хамсин, воин ветра! Желаешь ли ты драться за свою женщину?

– Да будет так, – сказал Грэм решительно. Никакой пощады. Он не мог себе этого позволить, ведь на кону была жизнь Джиллиан.

Грэм был безжалостен. Он, наносил удары с яростью, знакомой лишь древним предкам хамсинов. И пусть он не был хамсином по рождению, его друзья могли им сейчас гордиться. В бою Грэм уподобился песчаной буре: отбросив другие чувства, он окружил своего противника сплошным кольцом неистово разящей ярости.

Кочевник провел обманный удар и ранил Грэма в руку. Теплая кровь струилась по его предплечью,

но он не обратил на это внимания. Сейчас им двигал инстинкт, помноженный на богатый боевой опыт. Грэм провел хитрую атаку, неуловимым движением кисти отбил меч и нанес удар. Его ятаган обагрился кровью. Здесь не было места изящным приемам, как в английском театре, здесь шла настоящая кровавая борьба не на жизнь, а на смерть. Он знал, что убьет своего противника. Он просто обязан был это сделать ради Джиллиан, ради того, чтобы спасти свое сокровище, свою любимую, дрожащую от страха там, в черном шатре. Им владело древнее примитивное чувство: «Она моя». Инстинкт собственника, древний, как пески пустыни, бушевал в нем.

Смертоносный удар был быстрым и почти милосердным. Противник Грэма захлебнулся собственной кровью и упал на землю, окрашивая ее в красный цвет. По рядам зрителей пронесся одобрительный гул.

Грэма мучила совесть. Еще одно убийство… Он вытер свой ятаган об одежду поверженного врага и вложил меч в ножны. Затем перевязал рану на руке шелковым поясом мертвого воина. Кочевники одобрительно кивали. Грэм мрачно посмотрел на них.

– Гурия принадлежит мне, – сказал он по-арабски. – Я заберу ее, и мы уедем.

Махджуб улыбнулся, обнажая десны с обломками желтых зубов.

– Гурия, которую доставили к нам, так очаровала тебя, что ты убил одного из моих воинов? Тогда, хамсин, тебе не стоит больше ждать – иди и возьми ее силой своей магии. Прямо в моем шатре.

Широким жестом он пригласил Грэма проследовать в стоящий неподалеку шатер.

От избытка чувств Грэму было трудно дышать. Теперь он впервые по-настоящему испугался. Что, черт возьми, нужно от него старому воину?

– Я могу и подождать, – сказал он сквозь зубы.

– Но ты не будешь ждать. – Шейх сдвинул свои седеющие брови. – Я настаиваю, чтобы ты воспользовался гостеприимством моего шатра, чтобы овладеть этой девой. По нашим обычаям, воин, победивший в бою, получает в награду женщину. Ты отказываешься от моего гостеприимства?

– Я не отказываюсь от гостеприимства Махджуба, великого шейха народа джаузи, чье имя почитается превыше всех в этих землях. Но я не взойду на ложе с женщиной здесь и сейчас.

Церемонная речь Грэма не произвела на шейха никакого впечатления. Шейх с алчным выражением лица что-то подсчитывал в уме.

– Я думаю, что ты не хочешь взойти на ложе, потому что ты солгал нам. Она не райская дева. А если ты солгал нам, то мы вырежем твой язык, как мы поступаем со всеми лгунами. Вот мы и проверим, сказал ли ты нам правду, хамсин. Возьми эту деву и покажи нам силу своей магии. Если ты откажешься, мы увезем ее в пустыню и оставим на растерзание шакалам, как мы поступаем со всеми развратными женщинами.

Его сердце сжалось от страха.

– Никто не посмеет и пальцем ее тронуть, – поклялся он. Раздался лязг вынимаемых из ножен ятаганов. Грэм стоял перед лесом сверкающих клинков.