Сладкий обман

Акваа К.

Я перевела взгляд на Эмброуз. Только ради одобрения отца… Она говорит это ради его одобрения.

Я выпустила пустой смешок.

Как могла моя родная сестра сказать мне такое? Она должна была быть той, на кого я равнялась. Она должна была быть на моей стороне.

— Почему бы тебе тогда не оказать честь? Раз уж у тебя так хорошо получается. А меня оставь в покое. — Я вырвала свое запястье из рук отца и отступила назад. — Не заставляй меня устраивать сцену. Ты должен знать,

какой силой я теперь обладаю как госпожа

Кэйн. Ты лишил меня ее как Торре, но, видимо, забыл, кому именно ты ее передал.

Угроза в моих четких словах очевидна.

У могущественного мужа есть много преимуществ, и я использую каждое из них.

— Ах ты, соплячка! — Отец делает шаг вперед, поднимая руку ко мне.

Я быстро отступаю назад, и его ладонь пролетает сквозь воздух, пропуская меня. Я кашляю, пытаясь сдержать смех, бурлящий внутри меня.

Мне не нужен Ремо, чтобы помочь мне бороться с отцом. Мне нужна только эмоциональная поддержка, когда я понимаю, что теряю представление о реальности и проваливаюсь в маленькое черное пространство, в котором живут мои монстры.

Лицо отца мрачнеет, плечи вздымаются и напрягаются. Он начинает говорить мне какую-то чушь, но я его не слушаю. Я натягиваю на губы улыбку и переключаю свое внимание на проходящих мимо людей. Я даже машу некоторым из них рукой.

Мой отец не может здесь ничего сделать. Не на глазах у стольких людей, средств массовой информации и того самого человека, который ему так нужен.

—.. И я не могу поверить, что ты не хочешь выполнить мою просьбу. Я твой отец!

Наконец-то я заметила Ремо. Он пробирается ко мне сквозь толпу. Группы расступаются перед ним, как Красное море. У него убийственный вид, его жесткие глаза устремлены на моего отца, который все еще изрыгает на меня бред. Шаги Ремо ускоряются.

При виде его на моем лице загорается искренняя улыбка, и все остальное уже не кажется таким важным.

Фотографии, которые мы сделали на улице для прессы, папарацци, сходящие с ума при нашем появлении. Это то, на что мы оба подписались. Это часть цели нашего брака, но я чувствую, как частички моего сердца теряются в лабиринте, который представляет собой Ремо, и я больше не могу их найти.

Глаза Ремо устремлены на меня, и по мере того, как он подходит все ближе и ближе, во мне нарастает предвкушение.

Краем глаза я замечаю, как отец делает шаг ко мне. Эмброуз тоже делает шаг навстречу. Во мне проносится смятение, но затем я чувствую его. Ледяная струйка по позвоночнику.

Чувство, которое разрушало мою жизнь последние три года. Я отвожу взгляд от Ремо и ищу глазами толпу и большой зал.

Сердцебиение учащается, все расплывается. Ничто не бросается в глаза. Я обхватываю себя руками за талию.

Ремо в нескольких шагах от меня, и мой отец вот-вот что-то скажет.

Я не могу дышать.

Свет

внезапно начинает тускнеть. Пришло время для моей речи, чтобы закончить вечер, но все слишком сильно. Слишком громко.

Мои глаза шарят по сторонам. Я не в безопасности.

Я поворачиваюсь. Нужно бежать.

По узкому коридору, ведущему к запасному выходу, спиной ко мне идет фигура в капюшоне.

Фигура… это он.

Он здесь. Мой преследователь.

Я дышу слишком быстро. Я не вижу ничего, кроме него.

Нет.

Он здесь.

Наблюдает за мной.

Ему удалось проникнуть внутрь.

Нигде от него не укрыться.

Мужчина останавливается и медленно поворачивает голову. Я вижу его злобную ухмылку, и страх сжимает мое горло. Мое дыхательное горло закрывается. Я не могу получить достаточно кислорода.

Мое зрение чернеет по краям. Темнота медленно начинает овладевать мной, пока я смотрю, как он уходит.

Как он сюда попал?

Ка-Камари.

Где Камари?

Рука касается моей спины.

Я отшатываюсь, и из моего рта вырывается негромкий крик. Я топчу ногой Эмброуз, и она вскрикивает. Я моргаю и смотрю на нее, пытаясь сосредоточиться.

Мой отец выглядит потрясенным, затем спрашивает ее, что случилось.

Я снова спотыкаюсь. Рука скользит по моим плечам. Я напрягаюсь, но вокруг меня пахнет знакомым одеколоном. Меня поворачивают и ведут прочь.

Основное освещение выключается, кроме тусклого света на манекенах, и толпа затихает.

Рука на моем плече мягко сжимается, и я выпускаю самый длинный вздох, который когда-либо задерживал.

Моргая и глубоко дыша, я трясу головой и силой натягиваю на лицо улыбку.

Только тогда я поднимаю глаза на своего мужа.

Ремо. Он стоит рядом со мной в углу и смотрит на меня сверху вниз.

— Ремо, прости меня. Я просто испугалась и… — Я пытаюсь быстро придумать оправдание, но горло забивается. Я сглатываю, но мне больно.

Его рука обхватывает мою шею, и он наклоняет мою голову вверх. Я встречаюсь с темными глазами монстра, которого так долго хотела.

Слезы наворачиваются на глаза, но я расширяю их и сжимаю губы, чтобы они не могли вырваться наружу.

Я должна оставаться сильной.

Сжав руки в кулаки, я усилием воли заставляю пульсирующую в руке боль сдержать слезы. Мне нужно забыть о человеке, которого я только что видела, и о переполняющих меня эмоциях.

Я думала, что я не слабая. Что я делаю, едва не плача, в зале, полном партнеров Ремо?

Ремо все еще хмурится, но это успокаивает. Мне не нужно, чтобы он мне улыбался. То, что он ведет себя как обычно, успокаивает меня.