Сладкое наказание
Шрифт:
Мы вошли в здание, оплатили в кассу что следовало, после чего нам выдали коньки. Яна очень удачно оделась в джинсы, если бы на ней было платье, не знаю, как мы катались бы. Предупредить её заранее о форме одежды я тупо не сообразил, ну да, вот такой недальновидный.
Зафиксировав как следует на ногах коньки мы вышли на ледовую арену. Яна крепко вцепилась в бортики, я чувствовал себя более уверенно, потому что уже не первый раз здесь.
— Давай одну руку мне, а другой держись за бортик — предложил напуганной девчонке. — Я покажу тебе, как нужно передвигаться.
Яна нехотя отцепила одну руку от
Музыка на катке заиграла немного громче, один трек сменил другой. Мы проехали ещё несколько кругов, и мне показалось, что Яна что-то говорит. Только что именно, расслышать было сложно. И на фига такую громкость врубать на катке? Это ж не клубешник какой-то, здесь вон даже малявки лет пяти-семи рассекают. Попытался переспросить, но это не дало желаемого результата. Тогда знаком руки предложил Яне подъехать к краю арены и остановиться.
Облокотившись о борт, придвинулся поближе к девушке, чтобы наконец понять, чего она хочет.
— Всё в порядке? — почти прокричал ей в ухо.
— Да, а зачем мы остановились?
В смысле?
— Ты что-то говорила! — объяснил очевидное.
Яна замотала головой, на мгновение застыла, а потом залилась смехом.
— Я песню пела — проговорила она мне на ухо дыханием щекоча мою шею — песня знакомая звучала, вот я и…
Она виновато развела руками и слегка пошатнулась. Я мигом среагировал и обхватил её за талию. В голубых глазах промелькнул испуг, то ли от несостоявшегося падения, то ли от неожиданных обнимашек. Мне по барабану, если честно, от чего. Крышу снесло от невинного взгляда девчонки, я придвинул её ближе и прильнул к приоткрытым мягким губам.
Глава 15
Никогда бы не подумала, что у нас в колледже такой красивый потолок, высокий. Химик говорит, это чтобы мы лучше знания впитывали, мозги свежим воздухом и кислородом насыщали. И освещение такое хорошее, яркое, помогает лучше учебный материал усваивать.
Скажете, с чего я вдруг потолком заинтересовалась? Всё просто: куда ещё можно уставиться, когда хочешь помечтать или вспомнить что-то приятное, например, поцелуй со своим парнем. Можно, в принципе, в окно, только я возле стены сижу. Приходится довольствоваться тем, что есть.
Катюха сегодня — прогульщица, не явилась на пары. Достаю телефон, чтобы настрочить сообщение, но в этот момент в аудиторию входит Сафонова вместе с нашей классной. Обе на меня уставились, а Светка ещё пальцем в мою сторону тыкнула.
— Лопухова — грозный голос классухи заставил меня вздрогнуть — поднимайся и за мной. Живо!
Последнее слово прозвучало как выстрел, поэтому я поторопилась выполнить приказ. Спорить со старшими не рискнула, схватила сумку и потопала к выходу.
Хотела бы я спросить у Марии Алексеевны, так зовут классную, что произошло. Но она женщина строгая, напоминает сурового надзирателя, провинился — получи розги. Предпочла
Когда мы отошли на некоторое расстояние от аудитории, Мария Алексеевна изволила повернуться ко мне передом, ко всему миру задом.
— Яна — заговорила она холодным тоном — ты знаешь, что я всегда ставлю тебя в пример другим студенткам.
Закивала, как болванчик, но голоса не подала.
— Твоё примерное поведение и любовь к будущей профессии достойны уважения. Были.
Я насторожилась, всматриваясь в лицо женщины. Как можно сохранять абсолютно безэмоциональное выражение лица? И почему она говорит в прошедшем времени?
— Теперь ты меня разочаровала — продолжила Мария Алексеевна — девочки из группы рассказали, как ты ведёшь себя за стенами колледжа, про бесконечные гулянки с парнями. Обещали ещё фотографии показать, но я предпочла воздержаться.
Она брезгливо поморщилась, наверное, представила себе те самые фотографии. Которых, скорее всего, и не существует. По крайней мере, если никто не додумался какой-нибудь гадости нафотошопить. Но фотографии — потом, сейчас меня больше другое волнует.
— Подождите, Мария Алексеевна, это всё наговор. Меня просто хотят очернить… — попыталась оправдаться, но напрасно, классная выставила руку вперёд, призывая этим жестом замолчать.
— Скажи, Яна, ты не встречаешься ни с кем?
Да чтоб тебя, что за вопросы? С каких пор личная жизнь студентов касается их преподавателей?
— А это запрещено уставом нашего учебного заведения? — в нерешительности спросила я, понимая, что по другому вопрос уже не решить. Придётся рассказать всё как есть.
— Яна, это, конечно, не запрещено. Но пойми, несмотря на то, что ты обучаешься в обычном техническом колледже, ты обязана соответствовать его статусу. За свою многолетнюю историю он приобрёл достойную славу приличного учебного заведения. И вместе с ректором мы переживаем, чтобы никто не бросил тень на честно заработанные репутацию.
Бросила отсутствующий взгляд на женщину, неужели серьёзно? Получается, она в одночасье поверила, что я самая отвязная девчонка из всей этой шарашкиной конторы? Да ладно? Неужели никто не рассказывал ей про похождения остальных студентов? Да слушая рассказы девочек в столовой, мне иногда кажется, что мы с Катей здесь вообще единственные в своём роде скромные девчонки. Уши в трубочку закручиваются, когда студенты говорят, как отрываются в общаге. А я, оказывается, главная угроза для репутации колледжа. К горлу подкатил ком, а внутри начали бороться две сущности: первая хотела все бросить, разреветься и никогда больше не появляться в этом колледже. Ну а вторая требовала справедливости, предлагала устроить разборки.
— Значит так, я разговаривала с деканом — сейчас голос классной звучал словно сквозь густую дымку — этот год можешь доучиться, а после заберёшь документы. Если будешь вести себя прилично, так уж и быть, аттестат о полном среднем получишь.
Теперь глаза заволокло туманом из слёз, через который уже ничего не было видно. Да и кого видеть, когда Мария Алексеевна ушла, высказав то что намеревалась. По щекам градом потекли слезы. Они падали на блузку беззвучно, а мне казалось, что я слышу как разбиваются мечты.