Сладкое пробуждение
Шрифт:
– А можно Зои останется на ужин?
– Да, но это не значит, что вы можете до самого ужина играть в видеоигры.
Кэл вздохнул, но согласился.
– Окей.
Зои, любившая литературу, так же сильно, как Кэл – физику, просияла.
– Я приготовила учебные карточки!
Кэл заворчал, Аманда хихикнула.
– Я быстренько приму душ, а потом приготовлю цыпленка на гриле. Пойдет?
– Не требуется ли вам помощь? – в своей неподражаемой манере осведомилась Зои.
– Я сама справлюсь. А вы потом вымоете посуду.
Еще порция добродушного ворчания от Кэла.
– Спасибо, мама.
Она жестом показала на телевизор.
– Давайте,
Они кивнули, и Аманда ушла, оставив их спасать мир. А может, они разносили его в клочья? Она никогда не могла отличить одно от другого.
Она поднялась наверх, потом – в свою комнату. Стянула с себя рабочую одежду и отправилась в душ, чтобы смыть сахарную пудру, которая, казалось, забилась в каждую пору на ее теле: так всегда бывало, когда она весь день готовила глазурь и раскатывала мастику. Мысли о сахарной пудре напомнили ей о Куинн. Хорошо, что Эйрин не заскочила с проверкой, а то не видать бы ей покоя до конца своих дней. Потому что, хоть Аманда и уверяла, что ни на что не рассчитывает, но Куинн выглядела сногсшибательно. И мазок сахарной пудры на носу только усиливал этот эффект, добавляя налет восхитительной доступности к ее неимоверной притягательности.
Не простой притягательности. В серых брюках и белой, почти мужской рубашке на пуговицах Куинн выглядела ослепительно по-деловому. Ее волосы цвета соли с перцем были подстрижены коротко, но на макушке были достаточно длинными, чтобы ей захотелось пропустить их через пальцы. Ой, не ей, конечно. При чем здесь она.
Самой Куинн. Или кому-то, с кем Куинн встречается.
Попытки выбросить эту мысль из головы оказались хуже, чем сама мысль. Душ тоже не помогал. Аманда помотала головой и с удвоенной энергией принялась тереть руки мочалкой. Смехотворно! А она не любила выглядеть смехотворно.
Она выключила воду, вытерлась, накинула халат, прошлепала босыми ногами к шкафу. Какое ей дело до Куинн и ее привлекательности? Она – взрослый человек, у нее дети уже почти выросли, а Куинн – это просто коллега. Или наемный работник. Или что-то в этом роде. Каким словом ни назови, оно подразумевает профессиональные отношения, а это значит, что Куинн абсолютно недосягаема.
Аманда оделась и заколола волосы. Сработаются они или нет, не имело значения. Она ни с кем не встречается, поэтому недосягаемость (или доступность) Куинн ничего не значит. Но может же она оценить привлекательную женщину? И на том делу конец. Может быть. Наверное.
После встречи в кондитерской Куинн остаток дня проработала в офисе, разрабатывая план расширения библиотеки в Трумансбурге и изо всех сил стараясь не думать об Аманде. Или о том, как она опозорилась в первые же секунды знакомства. Черт, она ведь в своей жизни съела достаточно пончиков, чтобы понимать, как с ними обращаться. Надо же было так опростоволоситься!
Аманда держалась очень любезно – впрочем, Куинн ничего другого и не ожидала. Но было в ней что-то еще, какая-то энергия, для которой Куинн никак не могла подобрать названия. Легкость. Или, если быть более точной, рядом с Амандой было легко.
Это много значило для Куинн, сполна хлебнувшей неудачных знакомств. За последний год она побывала, наверное, свиданиях на двадцати, и большинство из них так и не получили никакого продолжения. Ее сестры, коллеги и даже приятели, с которыми она занималась хайкингом, не оставляли попыток устроить ее личную жизнь. И они проявляли столько заботы и участия, что у Куинн
Нельзя сказать, что все женщины, с которыми она встречалась, были ужасными. Ну ладно, парочка из них действительно оказались стремными, но большинство были милыми, успешными и привлекательными. Некоторые были в разводе, как и она, некоторые искали семейных отношений. Может, в этом и крылась проблема: желающие вступить в брак тридцати-сорокалетние женщины на данном этапе ее не привлекали. Она это уже пробовала. А те, кто хотел завести детей, – что ж, это был их выбор. У нее, в ее пятьдесят, подобные желания давно угасли.
Куинн покачала головой. Что-то на нее навалилось больше, чем она могла разрулить. Вернее сказать, хотела разрулить. Так-то она была способна справиться с чем угодно, но боже мой, это было так утомительно!
– Есть минутка? – в дверном проеме возникла голова Арти.
– Конечно. – Что бы это ни было, может, оно отвлечет ее от мыслей об этой женщине?
– Как прошла встреча в кондитерской?
Образ Аманды снова немедленно возник в ее голове.
– Очень хорошо. Ты там бывала?
– А как она называется?
– «Лакомый денек». – Всякий раз произнося это название, она улыбалась.
– Ага. Это в Киноте, да? Рядом с виноградниками.
– Точно. За их капкейки можно душу продать. Да там за всю их выпечку можно душу продать, я считаю. – Куинн потянулась и сняла с полки коробку. – Я думала слопать все сама, но поделюсь.
Арти придирчиво осмотрела содержимое.
– Они же не диетические? Я на палеодиете [1] .
– Нет. Но если бы люди эпохи палеолита имели возможность такое съесть, то съели бы не раздумывая.
1
Палеолитическая диета, палеодиета – современный подход к питанию, состоящий в основном из потребления продуктов из растений и животных, и основанный на предположительном древнем питании людей во время палеолита – исторического периода продолжительностью в 2,5 миллиона лет, закончившегося 10 тысяч лет назад.
Современная палеолитическая диета включает в себя рыбу, мясо и птицу предпочтительно травяного откорма, овощи, фрукты, корневища и орехи. При этом она исключает зерна, молочные продукты, бобовые, сахар и обработанные масла.
– Ой, да гори оно все! – Арти выбрала шоколадный капкейк с начинкой из арахисового масла. – Иногда можно, да?
– Конечно. – Даже если ее понимание «иногда» в корне отличалось от понимания Арти.
Куинн думала, что Арти унесет капкейк к себе в кабинет и съест позже, но та впилась в него прямо на месте.
– Бог ты мой!
– Я в курсе.
– Как хорошо, что это твой проект, а не мой. Я бы фунтов двадцать набрала в процессе строительства.
Куинн хихикнула.
– Да я сама серьезно беспокоюсь.
– Ну а если оставить в стороне передоз сладким, то как все прошло?
Куинн рассказала ей о встрече с Амандой и масштабах проекта.
– Это, конечно, не новое слово в архитектуре, но я думаю, мы сможем сделать нечто оригинальное.
Арти облизала палец, на котором оставалась глазурь.
– Эти капкейки заслуживают всего самого оригинального.
А еще больше этого заслуживает сделавшая их женщина.
– Именно так.
– Тебе помощь нужна? Я могу выделить тебе Фриду.