Сладкое желание

Орвиг Сара

– Когда мы вернемся домой, у тебя будут две обязанности: следить за порядком в нашем доме и делать меня счастливым.

Каролина улыбнулась ему. Наш дом. Как восхитительно это звучит!

– Ты даже не представляешь, как сильно я тебя любила.

– Не говори в прошедшем времени.

– Ладно, буду привыкать к настоящему.

– Да уж, сделай милость. Надеюсь, тебе не составит труда вспомнить, как я тебя люблю, – сухо ответил Сойер, поглаживая ей плечо.

Каролина поцеловала его. Он только

что обнимал и любил ее. Он ее муж! Девушка уткнулась ему в грудь, чтобы скрыть радостные слезы.

– Не плачь, милая. Я люблю тебя всем сердцем и попытаюсь сделать счастливой.

– Я плачу оттого, что безмерно счастлива! – И она принялась безумно его целовать.

– Черт побери! Зачем тогда плакать?

Слезы быстро высохли от его поцелуев, которые будили в ней новое желание, прогоняя мучительные воспоминания. Проведя рукой по его бедру, Каролина нащупала шрамы.

– Откуда это? – шепотом спросила она.

– Они тебе неприятны?

– Что ты!

– Остались на память от Ната Сандерсона, когда он связал меня и бросил на растерзание индейцам, чтобы удрать.

Каролина молча обняла его, и Сойер подумал, что он счастливейший человек на свете.

– Помнишь, я все допытывалась, почему ты такой безжалостный и жадный до денег? На самом деле ты совсем не такой. Безжалостным ты стал, когда убили твою семью, а после предательства Сандерсона я не могу осуждать тебя за то, что ты отправился за своим золотом. Мне хочется думать, что, не укради он у тебя золото, ты бы остался.

– Да, я бы остался. Ни одна женщина столько не значила для меня, как ты.

Почувствовав, что сомнения и страхи возвращаются, она поспешила отогнать их поцелуями и на этот раз полностью отдалась любовному порыву, испытав непередаваемый восторг. Ее крик слился с его стоном: “Моя Каролина!”.

Какое-то время они лежали, приходя в себя, но вдруг Каролина села.

– Сойер, что мне делать? Я должна сказать Пирсу. Дядя Дэниел может аннулировать наш брак.

– Он ничего не может сделать. Наш брак заключен по всем правилам. Но обручальное кольцо ты сняли, – заметил Сойер, нежно гладя ей пальцы.

– Да, когда собиралась выйти замуж за Рамона. Он сам его снял, потому что не считал меня твоей настоящей женой.

– Я это заслужил.

Но она почти не обратила внимания на его слова, поскольку ее мысли уже занимало другое.

– И все-таки я не могу ехать в Техас.

– Почему? – весело осведомился Сойер.

– Из-за Кейна. Я ранила его, когда он убил Рамона. Рамон защищал меня от него.

Лицо у Сойера стало грозным.

– Кейн обидел тебя?

– Нет.

– Слава Богу, я теперь знаю, что он тебя не насиловал, иначе, вернувшись в Техас, я отправил бы его прямиком в ад. До меня уже доходили слухи, что Кейн застрелил Рамона.

– Это

был самый жуткий день в моей жизни. Если бы не Рамон, я бы никогда не справилась с ранчо. Он примчался мне на помощь, и Кейн его убил. Потом снова начал приставать ко мне, но ты научил меня считать выстрелы. Патронов у него не осталось, я сказала ему об этом, тогда он запустил в меня револьвером, а я выстрелила. Если бы я не попала ему в колено, он бы наверняка меня изнасиловал.

– Какого же дьявола ты его не пристрелила?

– Не смогла.

– Видно, я плохой наставник, раз не научил тебя защищаться от таких вонючек, как он. Когда мы вернемся домой, я им займусь.

– Нет, хватит крови! Он тогда ускакал. Команчи подожгли дом, и мне пришлось уехать. Я выкопала часть золота, которое мы с тобой зарыли, и отправилась в Натчез. Чтобы Кейн ни сделал, я не вынесу, если ты его хладнокровно убьешь.

– Будь я проклят! Значит, ты его подстрелила, и теперь он хромает.

– Он хромает? Это, должно быть, ужасно для человека, который столь тщеславен. Он поклялся мне отомстить, если я вернусь…

Сойер обнял ее за талию.

– Ты вернешься как моя жена, я не дам тебя в обиду.

– Ты же не сможешь не отходить от меня ни на шаг.

– Очень даже смогу. А при необходимости найму телохранителей и поставлю об этом в известность Кейна, Мы одинаково не выносим друг друга. Если он сунется на мои земли, тут же получит от меня пулю. Один раз ему удалось застать меня врасплох и хорошенько отделать.

– Какой ужас! Мне и вправду надо было его застрелить.

– Стрелять надо так, чтобы убить, а ты приобрела злейшего врага. Нет, я действительно им займусь, когда мы вернемся.

– Когда мы вернемся, – довольно повторила Каролина, и оба улыбнулись.

Неожиданно Сойер опрокинул ее на спину.

– Следующие пять недель, – вкрадчиво заявил он, – я намерен провести лишь с тобой и не желаю, чтобы нам мешали.

– Ты сильный, – ответила Каролина, проводя рукой по его телу.

– А ты прекрасна.

Сев, она легонько толкнула Сойера в грудь и, когда он, улыбаясь, повалился на спину, устроилась рядом с ним.

– Об этом я мечтала в нашу брачную ночь.

– А я-то полагал, что девичья скромность шестнадцатилетней невесты защищает ее от похотливых мыслей.

– Лежи спокойно и дай мне посмотреть на тебя. Если ты рядом, моей девичьей скромности явно не хватает.

– Каролина, я не могу лежать спокойно, – взмолился он.

Но любопытные руки пробежали по его груди, теребя курчавые волосы, опустились на твердый живот, погладили бедра, опять скользнули вверх, прямо к возбужденной плоти. Сойер вскочил и принялся целовать ее, сгорая от желания, которое она с великой охотой помогла ему удовлетворить.