Сладостный огонь
Шрифт:
У Лидии пересохло во рту, и она судорожно глотнула воздух. Ей хотелось, чтобы было темнее и она не видела на таком близком расстоянии холодные серебристо-серые глаза Натана, которые смотрели на нее так, словно она была загнанной в угол добычей хищника.
— Разумеется, не убивали, — наконец вымолвила она.
Однако по тону ее голоса не чувствовалось, что она уверена в его неспособности сделать это.
«Клифф-Хаус» был построен лет шесть назад у западной оконечности парка «Золотые ворота». Ресторан, из окон которого открывался вид на океанские просторы и белый песчаный пляж, пользовался большой популярностью у знатных граждан Сан-Франциско.
Натана и Лидию усадили в уголке зала. Она была спокойна и держалась несколько отчужденно. Пока у них не приняли заказ, они почти не разговаривали, а если и разговаривали, то всего лишь о достоинствах ростбифа по сравнению с барашком.
Натан пил холодное пиво из оловянной кружки.
— Признаюсь, меня удивило, что вы согласились пойти со мной.
— Это не комплимент, мистер Хантер. Я дала слово. К тому же это ведь всего на один вечер, не так ли? После этого я не буду обязана вам.
— Зовите меня, Натан, Лидия.
Ну вот. Он, кажется, не намерен реагировать на то, что она говорит. Так хочет он или не хочет увидеться с ней еще раз? Ей было гораздо труднее разговаривать с ним, чем с Бригемом. Она чувствовала, что Натан говорит далеко не все, что думает.
— Мама не хотела, чтобы я шла с вами сегодня, — сказала она.
— У вашей матушки есть все основания настороженно относиться к людям вроде меня.
У Лидии от удивления округлились глаза. Она не ожидала, что он скажет такое.
— Вот как?
— Ну конечно. Много ли вы обо мне знаете?
— Моему отцу вы нравитесь.
— Взаимно.
— Но мне кажется, что он знает о вас не больше, чем я.
— Возможно. Вас интересует что-нибудь конкретное?
Лидия не стала задавать вопрос, так как в этот момент официант принес их заказ: аппетитные ломтики горячего хлеба и большие чашки золотистого грибного супа. Она погрузила в суп ложку и слегка помешала, ожидая, когда он остынет. Натан не стал ждать и запил первую ложку горячего бульона глотком холодного пива. Лидия сделала вид, что не обратила на это внимания. Но Натан знал, что спутница это заметила, и вспомнил о том, как велика между ними разница в воспитании.
— Откуда вы родом? — спросила Лидия. Она взяла ломтик хлеба, намазала маслом и подала Хантеру. Потом намазала кусочек для себя.
— Ну, это вы знаете. Я из Лондона. Я говорил вам прошлой ночью.
— Помню. Просто надеялась, что на этот раз вы будете более откровенным и расскажете поподробнее.
— Не уверен, что понимаю, что вы имеете в виду, — сразу же насторожился он.
Она вздохнула и, не донеся ложку до рта, искоса взглянула на собеседника.
— Вы диггер? — грубовато спросила она. Диггерами называли австралийцев. Она иногда слышала этот термин от Мэдлин, когда та хотела очернить и унизить ее настоящего отца. Короткое замешательство Натана не укрылось от внимания Лидии и подтвердило, что она попала в точку. — Ладно, можете не отвечать. Вижу, что слово «диггер» вам известно, а это подтверждает, что вы являетесь одним из них.
— Это так важно?
— Возможно. Вы были вольным поселенцем?
— Видимо, вы хотите
— Да. Именно это я и хочу узнать.
В это мгновение к столику подошел официант с горячим блюдом — ростбифом с кровью с гарниром из молодого картофеля и нарезанной соломкой моркови. Лидия, потерявшая аппетит, не стала доедать суп.
— Это из-за Джинни? — спросил Натан, когда официант удалился. — Из-за этого вы устроили мне допрос?
Ей пришлось усилием воли взять себя в руки, так как напоминание о Джинни выводило ее из равновесия.
— Вы сами сказали, что я мало знаю о вас. Даже предложили задавать вам вопросы. Если вы не хотите затрагивать некоторые темы, то надо было предупредить об этом с самого начала. Я приятно провела время с Бригемом Муром, но едва приехала домой, как моя мама сказала, что он каторжник. Вы не говорили, что были раньше знакомы с Бригемом, но и не отрицали этого. По правде говоря, вы так и не дали прямого ответа на мой вопрос. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что вы с мистером Муром из одной местности. Слыша, как вы нивелируете гласные или повышаете интонацию в конце вопросительного предложения, я сначала решила, что это кокни note 6 , что вполне вероятно, хотя есть в вашем произношении и другие особенности. Поэтому я спрашиваю вас еще раз: вы каторжник?
Note6
Лондонское просторечие.
— Да…
Мэдлин Чедвик стояла, повернувшись спиной к арочному окну, в гостиничном номере Бригема Мура. Ее золотисто-каштановые волосы блестели в свете лампы. Свет придавал цвету лица тепло, хотя в жесткой складке возле губ его явно недоставало.
— Не смотри на меня так, — сказала она, обращаясь к Бригу. — Если уж кто и имеет право злиться, так это я…
Бриг был явно взбешен: его квадратная челюсть была упрямо выпячена, ноздри раздулись. Казалось, он вот-вот раздавит бокал, который крепко сжимал в руке. Наверное, он бы этого даже не почувствовал. Он был зол, и его гнев вызывала Мэдлин.
— Я мог бы задушить тебя собственными руками. И ты это знаешь.
Мэдлин потерла шею рукой, но не отступила.
— Чего еще можно ожидать от австралийского каторжника? Я с самого начала поняла, что ты за человек.
— И именно это тебя во мне привлекает?
— Неправда.
— Можешь отрицать сколько угодно, это ничего не меняет. — Его гнев несколько остыл. Он подошел к Мэдлин, заставив ее прислониться спиной к окну, так чтобы она чувствовала, насколько хрупка опора. — Ты рассказала Лидии о том, кто я такой, из ревности.
— И это неправда. Просто не хочу, чтобы ты вокруг нее увивался. Она слишком молода и неопытна. Ты обидишь ее, а я не могу этого допустить. Пусть уж лучше она сейчас узнает, что ты за птица, чем после того, как влюбится в тебя.
— С тобой именно так случилось, Мэдлин? Ты уверена, что ни с кем меня не путаешь?
— Не путаю, — грубо обрезала она и, оттолкнув Брига, направилась к двери.
Он крепко схватил ее за локоть.
— Пусти, — прошипела Мэдлин сквозь стиснутые зубы.
— Сначала я скажу тебе, что я обо всем этом думаю. Ты рассказала Лидии, что я каторжник, потому что решила — я использую тебя, чтобы подобраться к ней. Ты торопишься напомнить, что она молода и неопытна, а на самом деле желаешь, чтобы я полностью принадлежал только тебе.