Слава и трагедия балтийского линкора
Шрифт:
Отряд русских кораблей остановился. Флагман запросил «Еген», имевший сломанный буршприт и форштевень: «Требуется ли помощь?» Датчанин ответил отказом и самостоятельно направился к Бронхольму.
По пути в Портсмут в машинной части корабля был отмечен ряд мелких неисправностей, приписанных «неопытности и непривычке команды к длительным переходам». Пар держался плохо, вырос расход угля.
В Портсмуте котлы промыли, пар стал держаться лучше. Ничто, казалось, не предвещало угрозы. Корабли вышли из Портсмута в Гибралтар без особых происшествий.
…Но 2 августа рутинные хлопоты Морского министерства были взорваны срочной телеграммой
«При переходе из Портсмута обнаружилась полная неисправность главных котлов и котельных донок (подчеркнуто в подлиннике. — П.Л.) Бельвиля “Славы “. Был вынужден двое суток идти 6 и 8 узлов и 9 часов стоять с застопоренной машиной. Довел “Славу“ до Гибралтара последние 35 миль на буксире “Цесаревича”… И теперь уже можно сказать, что ремонт потребуется капитальный, который полагал бы произвести в Тулоне… Комиссия сегодня произведет предварительный осмотр, результат которого донесет командир… так как сегодня с остальными судами иду в Алжир, чтоб прибыть по назначению 14.8.1910. Идти… “Слава” безусловно не может».
Ответ морского министра С.А. Воеводского последовал незамедлительно:
«Телеграфируйте, в чем состоит неисправность… какая причина повреждения. Точка. Акт о повреждениях немедленно пришлите с одним из младших механиков, могущих дать разъяснения».
Совещание, экстренно собранное Морским техническим комитетом (МТК), выяснило: котлы отремонтированы Балтийским заводом в 1908 году, новые питательные донки были установлены в межсезонье 1909—1910 годов. Все было принято, освидетельствовано и признано исправным. Испытания пропита удовлетворительно, при 110 оборотах машин в течение 3 часов. Установить же причину столь тяжкой аварии, не имея дополнительных сведений с корабля, не представляется возможным. Для более подробного отчета о произошедшем на корабль был командирован полковник Корпуса корабельных инженеров-механиков Ведерников.
Через несколько часов из Гибралтара подоспело заключение «предварительной комиссии»: не менее месяца на первичный ремонт и 3—4 месяца капитального ремонта в Тулоне. Ремонтные работы были начаты немедленно.
Четвертого августа в министерство поступила шифрограмма командира корабля — капитана 1-го ранга Эдуарда Эдуардовича Кетлера с «подробностями»:
«Донные штоки, золотники, клапана, набивные кольца—изъедены. Сальники не держат, воды не подают. У котлов разрушены дефлекторы, обилие свищей в котлах и арматуре, везде течь. Восемь котлов перегреты, некоторые трубки лопнули. Причина— загрязнение котлов в связи с расстройством питания. Надеюсь собрать здесь лее (в Гибралтаре. — П.Л.) 12 котлов и донок…»
Он же, шестого августа: «Утром в Петербург отправлен штабс-капитан корпуса корабельных инженеров с докладом… Корабль без паров, освещения, водоотливных и пожарных средств, опреснения нет».
В тот же день поступил (из Алжира) и акт «предварительной комиссии». Грустная картина происшедшего, теперь открылась перед министерством в полном объеме…
Прошедшая недавний ремонт, «Слава» считалась совершенно исправным кораблем и не вызывала никаких в том сомнений вплоть до 29 июля 1910 года.
По выходу
Но по выходу из Портсмута донки работали все хуже. При разборке обнаруживалось задирание и износ набивочных колец. Ничего не помогало.
29 июля около 15 часов, по приказанию флагмана увеличили ход до 13 узлов. Но «Слава» тут же донесла о неисправности донок (вышли из строя четыре из восьми, две из оставшихся — ненадежны). Приходилось постоянно снижать ход.
Около 15 часов 30 минут 30 июля снова увеличили ход до 13 узлов. Но уже через три часа пришлось вывести два котла, и «Слава» начала снова отставать от отряда.
Сальники парили, все время увеличивался расход воды, котлы перекаливались. Ход уменьшался. К 4 часам утра 31 июля в строю оставалось только 12 котлов. Дальше пришлось выводить котел за котлом. Воды не хватало все больше. В котлах открывались свищи, они накаливались докрасна.
В 12 часов застопорили машины, чтобы только опреснять воду. При этом функционировали только два котла. В 22 часа 15 минут двинулись, имея под парами 9 котлов, которые из-за повреждений вводили в строй поочередно. В 7 часов утра 31 июля застопорили машину, имея четыре рабочих котла. Вода кончилась совершенно, из-за чего вынуждены были перейти на забортную.
В ночь на 1 августа, в виду близости (35 миль) Гибралтара, «Цесаревич» взял «Славу» на буксир и довел до гавани, имея при буксировке 6 узлов хода при 45 оборотах в минуту.
Опасались потери энергоснабжения корабля и, как следствие — перехода на ручное управление. При поставке на якорь — «в живых» оставалось два или три котла…
На следующий день, по вскрытии котлов, комиссии открылось воистину «душераздирающее зрелище»: внутреннее пространство котлов было забито обломками разрушенных, разъеденных деталей, залитых мерзкой массой продуктов разложения машинного масла, накипи и ржавчины. Именно обломки щитов паросушителей, попадая на трущиеся поверхности механизмов, и вызвали, по мнению комиссии, порчу механизмов. Ряд трубок был забит, внутренние поверхности донок были изношены.
Причиной же столь невероятного количества грязи в котлах — стал продолжительный недосмотр и недостаточная тщательность их чистки.
Эти «недосмотр и небрежность», стали, по мнению «предварительной комиссии», результатом некомплектности команды и низким уровнем ее подготовки, в сочетании с поспешным выходом в заграничное плавание.
В августе же были сделаны и предварительные выводы о причинах аварии: несмотря на ряд серьезных упущений и недосмотров в эксплуатации силовой установки — причиной столь резкого и неожиданного разрушения механизмов стало резкое усиление кислотности котельной воды, вызвавшее быстрое их разъедание.
Причиной же большой кислотности могло быть, по мнению комиссии, либо небрежность (попадание в котельную воду большого количества машинного масла), либо… злой умысел (введение в воду большого количества кислоты). Для дальнейших же выводов комиссия считала необходимым проведение тщательного обследования всех частей питательного устройства, которое было уже большей частью разобрано и утеряно для следственных действий.
Ни о каком «плаванье» теперь говорить не приходилось. Уже 7 августа последовало решение о ремонте котлов в Тулоне — на заводах Бельвиля.