Слава и трагедия балтийского линкора
Шрифт:
Туда немедленно послали «Славу» для воодушевления потерявшей мужество команды батареи; немного позже к нам присоединился «Баян» под флагом вице-адмирала М.К. Бахирева.
Тем временем на Кассарском плесе наши миноносцы «Гром», «Забияка», «Победитель» и «Константин» подверглись обстрелу дредноута тина «Кайзер», находившегося к весту от Соэло Зунда. В 1 час 55 мин. пополудни 12-дюймовый снаряд дредноута попал в правую машину «Грома» и, не разорвавшись, прошел насквозь, сделав подводную пробоину. Канонерская лодка «Храбрый» взяла поврежденный «Гром» на буксир. В 3 час. 10 мин. со стороны Соэло Зунда показались 9 больших неприятельских миноносцев, к которым присоединились еще 5 угольных миноносцев. Идя полным
Ночью на 2 октября «Слава» и «Баян» вернулись из Ирбена в Моонзунд.
В эту же ночь на Церельской батарее происходил митинг ее команды, на котором обсуждался вопрос о сдаче батареи по требованию прибывших вечером немецких парламентеров. Все уговоры офицеров и благоразумной части команды не сдаваться оказались тщетными; обещания делегатов Каргопольского, кажется, полка, занимавшего позицию на перешейке полуострова, защищать батарею с суши — тоже не подействовали благоприятно на команду батареи. Под давлением развращенной революцией и потерявшей совесть части команды большинство ее решило не оказывать сопротивления противнику.
2 октября утром по протраленному прибрежному фарватеру Ирбенской позиции вошли в Рижский залив крейсер типа «Аугсбург», 2 крейсера типа «Штральзунд», 4 миноносца и тральщики; они остались у Ирбена и продолжали тралить.
В это же утро на смену «Славе» был отправлен к Церелю для моральной поддержки команды батареи «Цесаревич». При его приближении три дредноута типа «Кайзер» подошли к батарее, которая встретила их огнем всего лишь одного орудия: только для обслуживания его осталось достаточное количество верных долгу матросов. Неприятель отвечал, но огонь его был мало действительным. Несмотря на это, единственное стрелявшее орудие Церельской батареи вскоре замолкло. Команда стала уходить и грузиться на стоявшие у берега суда; часть ее взорвала перед уходом погреба и орудия. Прибывшему «Цесаревичу» пришлось лишь дополнить разрушение батареи обстрелом. Позже, ночью, он отправился обратно в Куйваст.
В тот же день выяснилось, что Кассарский плес находится уже полностью во власти немцев. По инициативе начальника 3-го дивизиона миноносцев капитана 1-го ранга К.В. Шевелева было решено снова завладеть плесом. Под его командованием миноносцы «Изяслав», «Автроил» и «Гавриил» вступили в бой с двумя неприятельскими миноносцами, которые скоро ушли, скрывшись в дымовой завесе. Затем наши корабли обстреляли немецкий транспорт и заставили его уйти на вест. В это время из-за дымовой завесы появились 8 миноносцев противника. Произошел бой. Наши корабли, получив повреждения, должны были отступить перед сильным противником. Позже наши канонерские лодки обстреляли на Кассарском плесе неприятельские дозорные миноносцы, которые после нескольких залпов ушли на весть, скрывшись в выпущенной
Тем временем немцы постепенно усиливались на Эзеле, но Ориссарская дамба между Эзелем и Мооном оставалась в наших руках. Для защиты Моона на него высадили, в помощь добровольцам с больших кораблей, ударный батальон и два пехотных полка. На случай прорыва сухопутных сил противника, с Эзеля на Моон «Слава» заняла удобную позицию для обстрела Малого Зунда перекидным огнем через Моон.
3 октября наши миноносцы уже больше не пытались снова завладеть Кассарским плесом. Для обороны с его стороны был выставлен заслон в составе крейсера «Адмирал Макаров», двух канонерских лодок и нескольких миноносцев.
«Слава» в течение всего этого дня обстреливала редким огнем на предельной дистанции (с креном в три градуса) своих 12-дюймовых орудий миноносцы, пробиравшиеся в Малый Зунд и пытавшиеся открывать огонь по острову Моон, и отгоняла их; один миноносец был ею поврежден. Кроме того, «Слава» обстреливала Ориссарскую дамбу и неприятельские позиции. В промежутках она поддерживала своим огнем, тоже на предельной дистанции, наши силы обороны со стороны Кассарского плеса.
Утром 4 октября миноносцы «Деятельный» и «Дельный», находившиеся в дозоре к югу от Моонзунда, донесли по радио о том, что видят 17 дымов в направлении на SW; к нам приближалась сильная германская эскадра, беспрепятственно прошедшая Ирбенскую позицию после сдачи Церельской 12-дюймовой батареи. Ближайшие от Куйваста посты Службы связи сообщили, что в составе эскадры имеются два дредноута типа «Кэниг» (Х - 12-дюймовых орудий), 5 легких крейсеров, 2 больших транспорта и множество миноносцев и тральщиков.
Наши два линейных корабля «Слава» и «Цесаревич» и крейсер «Баян» сосредоточились на рейде Куйваст, готовясь принять неравный бой. С нами находились миноносцы 6-го и 9-го дивизионов. Крейсер «Адмирал Макаров» оставался в заслоне против Кассарского плеса.
Обходя корабль по сигналу приготовления его к бою, я заметил, к большему удовольствию, что команда сразу подтянулась и преобразилась; распущенность, порожденная «завоеваниями» революции, которая до этого чувствовалась в выражениях лиц и манерах довольно многих из нее, — совершенно исчезла; матросы перестали смотреть исподлобья на офицеров; глаза их прояснились и снова выражали полное доверие к начальству, но, увы, в них уже не замечалось былого, дореволюционного задора, удали, радостного волнения и уверенности. Вероятно, многие из команды смотрели на предстоящий бой лишь как на неизбежную и неприятную необходимость.
Придя по боевой тревоге на свой ноет, я увидел там уже стоявшего по расписанию, с печально склоненной головой, трюмного старшину унтер-офицера Гачевского, кавалера Георгиевского креста 4-й степени, полученного им за бой 4 августа 1915 года.
— Ну, Гачевский, сегодня опять повоюем, как в доброе старое время, в пятнадцатом году, — обратился я к нему бодрым тоном, желая развеять овладевшую им грусть.
— Плохое у меня предчувствие, господин лейтенант, — ответил Гачевский: — добром не кончится сегодняшний бой.
Я сказал ему еще несколько подбадривающих слов, но в глубине души чувствовал, что прогноз Гачевского близок к истине. Трудно было рассчитывать на успех боя с сильным противником (XX — 12-дюймовых дальнобойных орудий немцев против VIII — 12-дюймовых орудий «Славы» и «Цесаревича», при дальности стрельбы последнего всего лишь в 86 кабельтовых) здесь, на Моонзундской узкой позиции, совершенно неблагоприятной для нас. «Слава» вместе с другими кораблями, обороняющими Рижский залив, очутилась в таком невыгодном положении только вследствие общей разрухи в нашем Отечестве, охваченном революционным хаосом.