Славяне: от Эльбы до Волги

Денисов Юрий Николаевич

Самые значительные освобождения рабов, по всей вероятности, произошли после того, как рухнула держава Аттилы на бескрайних просторах Центральной и Восточной Европы. Именно это время, по мнению большинства историков, совпало с эпохой становления славянского народа. Бывшие рабы могли теперь работать на самих себя, а также обзавестись семьей, что, естественно, способствовало увеличению их численности.

Большинство народов Европы создавались на основе родоплеменного принципа.

Вот как представлял в 1829 г. такой принцип устройства общества у германских народов Франсуа Гизо: «В древней Германии надобно отличать всякое общество или, лучше сказать, двоякий способ общественного устройства, отличный и по принципам, и по своим результатам: устройства колена, племени, и устройство дружины. Колено (поколение, род. – Ю.Д.) – общество

оседлое, образовавшееся из соседних собственников, живущее плодами своих земель и своими стадами. Дружина – блуждающее общество, образовавшееся из воинов, сосредоточенных вокруг вождя, или для отдельного набега, или для попытки счастья на чужбине, и живущее грабежом. Что такие два общества существовали вместе у германцев и были совершенно отличны, о том свидетельствуют Цезарь, Тацит, Аммиан Марцеллин, все памятники и все предания древней Германии. Большая часть народов, поименованных Тацитом в его «Германии», были коленами или союзами колен. Большая часть вторжений, разрушивших империю, в особенности же первые, были сделаны бродячими дружинами, вышедшими из среды колен для добычи или для приключений. Влияние вождя на свою дружину было ее связью; таково было ее начало, но она управлялась по общему совещанию: личная независимость и воинское равенство играли в ней большую роль. Организация колена была менее изменчива и менее проста. Говоря языком публицистов – политическая единица колена была не неделимое, воин, но целая фамилия и ее глава. Само колено или его часть, занимавшая какую-нибудь территорию, состояло из семейств и их глав, живших вблизи друг друга… Места жительства семейств германского колена не были сплошными, как в наших городах и деревнях, и не удалялись от полей. Глава семьи помещался в центре своих земель; сама семья и все работавшие с ней, свободные и несвободные, родственники, вольники, рабы, жили тут же, раскиданные там и сям, как и их жилища, по поверхности территории. Соприкасались одни владения различных глав семейств, но не их жилища» (76, 261).

Относительно славянских народов считается, что в основе их создания была общественная ячейка – задруга. В «Малом энциклопедическом словаре» Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона есть соответствующая статья: «Задруга (Zadruga, Zadruzna Cuca) – небольшая община, состоящая из нескольких семей, связанных не столько родством, сколько связями экономическими и территориальными; особенно распространена среди южных славян сербо-хорватского племени. Основной принцип задруги – поглощение отдельных лиц коллективным лицом задруги, представителем которой является старейшина (domacin). У чехов, моравов, поляков и др. славян задруга существовала не далее XVI в.» (92, т. 2). Именно такой способ образования народа должен был быть свойствен освободившимся рабам, так как ни родственные, ни племенные связи в этом случае не имели места.

Созданные таким образом народы в начальной стадии вряд ли могли в достаточной мере производить все необходимое для своего существования. Поэтому одним из принципов выживания созданных таким образом обществ были грабительские набеги на территории более цивилизованных народов.

Если верно, что венеты и произведенные от них народы были прежде рабами, то становится понятным, почему ранее совсем не воинственные и покорные королю готов Германариху эти народы в VI в. стали такой угрозой для цивилизованного мира. Вот как это описывает Иордан: «Венеты разделяются на три части: венетов, антов и склавен (славян); все они теперь, за грехи наши, свирепствуют против нас» (75, 202). Пояснение, что склавены являются славянами, сделано переводчиком К.К. Мироу в XIX в.

Анты привлекались Византийской империей в качестве федератов и охраняли северо-восточные границы империи за определенную плату от набегов то ли остатков гуннов, то ли тех же гуннов, но под названием болгар. При дальнейшем завоевании территорий Центральной и Восточной Европы аварами анты были уничтожены, их остатки стали либо вновь рабами, либо, перейдя Дунай, попросили убежища у византийского императора.

Император Маврикий (582—602) в своем произведении «Стратегикон», приводя сведения о склавах и антах, сообщает о них как о разбойниках, которые не склонны стать чьими-либо рабами, что, вероятно, было связано и с их недавним освобождением от рабства у гуннов.

«Племена склавов и антов одинаковы и по образу жизни, и по нравам; свободные, они никоим образом не склонны ни стать рабами, ни повиноваться, особенно в собственной земле. Они многочисленны и выносливы, легко переносят и зной, и стужу, и дождь, и наготу тела, и нехватку пищи. К прибывающим к ним иноземцам добры и дружелюбны, препровождают их поочередно с места на место, куда бы тем ни было нужно; так что, если гостю по беспечности принявшего причинен вред, против него начинает вражду тот, кто привел гостя, почитая отмщение за него священным долгом. Пребывающих у них в плену они не держат в рабстве неопределенное время, как остальные племена, но, определив для них точный срок, предоставляют на их усмотрение: либо они

пожелают вернуться домой за некий выкуп, либо останутся там как свободные люди и друзья. У них множество разнообразного скота и злаков, сложенных в скирды, в особенности проса и полбы. Жены же их целомудренны сверх всякой человеческой природы, так что многие из них кончину своих мужей почитают собственной смертью и добровольно удушают себя, не считая жизнью существование во вдовстве. Живут они среди лесов, рек, болот и труднопреодолимых озер, устраивая много, с разных сторон, выходов из своих жилищ из-за обычно настигающих их опасностей; все ценное из своих вещей они зарывают в тайнике, не держа открыто ничего лишнего. Ведя разбойную жизнь, они любят совершать нападения на своих врагов в местах лесистых, узких и обрывистых. С выгодой для себя пользуются засадами, внезапными нападениями и хитростями, ночью и днем, выдумывая многочисленные уловки… Пребывая в состоянии анархии и взаимной вражды, они ни боевого порядка не знают, ни сражаться в правильном бою не стремятся, ни показаться в местах открытых и ровных не желают… Они вообще вероломны и ненадежны в соглашениях, уступая скорее страху, нежели дарам. Так как господствуют у них различные мнения, они либо не приходят к соглашению, либо, даже если и соглашаются, то решенное тотчас же нарушают другие, поскольку все думают противоположное друг другу и ни один не желает уступить другому… Поскольку у них много вождей и они не согласны друг с другом, нелишне некоторых из них прибрать к рукам с помощью речей или даров, в особенности тех, которые ближе к границам, а на других нападать, дабы враждебность ко всем не привела бы к (их) объединению или монархии» (34, 87).

Исходя из сообщения императора Маврикия, можно сделать вывод о том, что описываемые им анты и склавины – это бывшие рабы гуннов и их союзников, для чего он специально уточняет, что они в описываемое им время являются свободными. Именно освободившиеся рабы всеми силами будут противиться вторичному порабощению, несмотря на то, что воевать не умеют. И для создания собственного государственного объединения им еще не хватает сплоченности и наличия собственности, так как именно боязнь потерять собственность заставляет людей объединяться для ее защиты. Следовательно, бывшим рабам остается добывать себе пропитание и одежду собственным трудом, а для получения всего остального, в том числе оружия и рабочего инструмента, которого они изготавливать не умели, им нужно было заниматься меновой торговлей или отнимать силой у соседних, более цивилизованных народов. Поскольку торговля требует наличия специфических для этой профессии навыков, а также соответствующей вооруженной защиты, то эта деятельность для бывших рабов, не создавших еще какого-либо государственного образования, была недоступной. Оставалась единственная возможность объединяться во временные шайки и добывать все необходимое грабежом цивилизованных соседей.

Действительно, рабам, длительный срок пребывавшим в угнетенном положении, не в диковинку было выдерживать голод и холод, а страх перед повторным порабощением заставлял, как зверей создавать несколько тайных выходов из своих землянок. Должно было пройти много времени, чтобы освободившиеся рабы создали сначала такие социальные объединения, как задруги или родоплеменные образования. И только затем, по мере усложнения социальных и производственных отношений, должно было произойти разделение такого общества на производителей всего необходимого для выживания и дружину с выбираемым вождем, которая могла бы обеспечивать защиту обществу и торговать излишками произведенных продуктов.

От гуннов до аваров

Смерть Аттилы и ослабление государства гуннов ничего не дали для безопасности Рима. В 455 г. вандалы переправились через Средиземное море и захватили Рим. И хотя они не разрушили город, а только основательно его разграбили, имя вандалов стало в истории нарицательным. Им называют отдельных людей или целые народы, стремящиеся разрушить цивилизацию. В дальнейшем вандалы были вытеснены римскими войсками с Апениннского полуострова, но закрепились надолго в Сицилии. В 476 г. император Восточной Римской империи Зинон был вынужден признать Вандальское королевство, в состав которого входили римские провинции Африка, Корсика, Сардиния и Сицилия.

А в Западной Римской империи противодействие вандалам оказывал римский полководец, свев по происхождению, Рицимер. Этот полководец – внук короля вестготов Вали по материнской линии и шурин короля бургундов Гундиоха был доверенным лицом при пяти императорах Западной Римской империи, которые менялись в то время довольно часто. Именно Рицимер не позволил вандалам надолго остаться на территории Италии. После 16 лет фактического правления Рицимер умер от чумы в 472 г., его место ненадолго занял его племянник – бургундский принц Гундобад, который вскоре стал королем Бургундии и покинул Италию при императоре Юлии Непоте, который правил всего один год, после чего был свергнут собственным генералом. Следующим и последним императором Западной Римской империи стал малолетний Ромул Августул, сын захватившего власть в империи генерала Ореста.