Славяне. Историко-археологическое исследование

Седов Валентин Васильевич

Согласно Иордану, остроготы принадлежали к другому племени — они вышли из знатнейшего рода Амалов, в то время как везеготы происходят из рода Балтов. Остроготы, нужно полагать, составили основу второй волны миграции вельбарского населения. Какая-то часть их рассеялась по лесостепной зоне Черняховского ареала, другие продвинулись в области Северо-Западного Причерноморья, пополнив готское население этого региона, а наиболее крупные массы осели на нижнем Днепре, где наблюдается концентрация вельбарских элементов начиная с середины III в. Маловероятно, что в военном походе 248 г. в Мезию приняли участие днепровские остроготы. Скорее всего, это были готы второй волны миграции, возглавляемые Остроготой и подселившиеся в междуречье Днестра и Серета к везеготам.

В 251 г. после смерти Остроготы (около 250 г.) группой племен при главенстве готов был организован новый военный поход

в земли Римской империи. Предводителем их был уже король везеготов Книва. Готы второй миграционной волны, по-видимому, смешались с везеготами и подчинились им. При этом не исключен отлив части остроготов из Готии в Меотиду. Об этом имеется косвенное указание в «Новой истории» Зосима. Рассказывая о боранах, этот историк связывает их с готами, карпами и уругундами, жившими около Истра — нижнего Дуная. Бораны появились на Боспоре в середине III в. с запада и переправились через пролив на судах боспоритян. Л. Шмидт в связи с этим сообщением локализовал боранов на восточном побережье Меотиды. [273] Археологические материалы подтверждают появление новых племен в районе Меотиды в 40–50-х гг. III в., [274] и среди них могли быть и остроготы из Северо-Западного Причерноморья. И. Т. Кругликова полагает, что появление боранов на Боспоре относится ко времени правления Фарсанза, то есть к 50-м гг. III в. Некоторые исследователи видят в боранах готов. Если, действительно, часть готов переселилась в район Меотиды с запада, то они совместно с вельбарскими переселенцами, осевшими на нижнем Днепре, образовали в восточных землях Северного Причерноморья довольно крупную группировку остроготов.

273

Schmidt L. Geschichte der deutschen Stamme bis zum Ausgang der V"olkerwanderung. Bd. I. M"unchen, 1934. S. 210.

274

Кругликова И. Т. Боспор в позднеантичное время. М., 1966. С. 16–17.

Становление антов

Население Черняховской культуры, сформировавшееся в условиях территориального смешения нескольких этносов, долго оставалось пестрым в этническом отношении. Описанные выше сарматские, пшеворские, вельбарские и гето-дакийские культурные элементы свидетельствуют о сложной, многоплеменной структуре Черняховского общества. Это было время многочисленных передвижений населения, сложных этнообразующих процессов и метисации разных этносов. Этнографические признаки в такой ситуации в той или иной степени перемешивались, нивелировались, теряли свое прежнее значение. Поэтому определять по отдельным этнографическим элементам этническую принадлежность индивидуумов, погребенных в черняховских некрополях, или жителей того или иного дома поселений представляется некорректным.

Неравномерная концентрация различных этнографических маркеров, унаследованных от скифо-сарматов, носителей пшеворских, вельбарских и позднезарубинецких древностей, свидетельствует о том, что в разных регионах Черняховской территории этноязыковые и ассимиляционные процессы протекали неодинаково. Целостное рассмотрение таких регионов — дело большого монографического исследования черняховской проблематики. К тематике настоящей работы, то есть к этногенезу славян, имеют отношение два региона черняховской культуры — Верхнеднестровский и Подольско-Днепровский (рис. 40).

Рис. 40. Этнокультурная дифференциация ареала черняховскои культуры

а — граница общей территории черняховскои культуры;

б — общий ареал пшеворской культуры (в зоне налегания Черняховского ареала — Верхнеднестровский регион);

в — территория, где в формировании Черняховского населения участвовал сарматский субстратный компонент;

г — Подольско-Днепровский регион, где наблюдается концентрация пшеворских и сарматских элементов;

д — регионы доминирования готов.

Первый регион

охватывает бассейн верхнего течения Днестра со смежными землями верховьев Западного и Южного Буга, Стыри и Горыни. Это область становления черняховской культуры на основе волыно-подольской группы пшеворской культуры. Естественно, что в черняховских памятниках её наблюдается наибольшая концентрация пшеворских культурных элементов. Спецификой этого региона является и крайняя малочисленность скифо-сарматских особенностей. Немного здесь и вельбарских элементов. В этом регионе немало могильников, в которых доминировал обряд трупосожжения. Он характеризуется также широким распространением полуземляночных жилищ и преобладанием в ряде поселений лепной керамики, сопоставимой с достоверно славянскими материалами раннего средневековья. [275] Здесь намечаются и иные черты эволюционной связи Черняховских древностей с раннесредневековыми славянскими. Все это склоняет к выводу о заселении Верхнеднестровского региона в позднем римском периоде преимущественно славянами.

275

Баран В. Д. Черняхiвська культура… С. 130–177.

Подольско-Днепровский регион простирается от среднего течения Южного Буга до левобережья среднего Днепра. Здесь немало черняховских могильников с большим числом захоронений по обряду кремации умерших, среди них немало с пшеворскими, пшеворско-зарубинецкими и пшеворско-вельбарскими особенностями. Весьма существенно и то, что очень многие трупосожжения здесь безынвентарны — черта, как уже отмечалось, весьма характерная для славянского погребачьного ритуала. Лепная керамика часто имеет отмеченные выше пшеворские особенности. На поселениях обычны полуземляночные жилища. Все это дает основание полагать, что значительный процент населения этого региона составляли славяне.

Вместе с тем Подольско-Днепровский регион в отличие от Верхнеднестровского характеризуется множеством погребений с особенностями, свойственными сарматам. Это явный показатель двухкомпонентной структуры Черняховского населения этой территории. Можно с достаточной уверенностью утверждать, что здесь основу Черняховского населения составили как местные ираноязычные обитатели, так и расселившиеся славяне — потомки носителей пшеворских древностей.

Ряд обстоятельств дает возможность полагать, что более активную роль в рассматриваемом регионе играли славяне, в связи с чем здесь протекал постепенный процесс славянизации ираноязычного компонента. В пользу этого свидетельствует постепенное увеличение доли захоронений по обряду трупосожжения — численность таких погребений в IV в. значительно выше, чем в предшествующее время, и она увеличивается к концу эволюции черняховской культуры.

В могильниках Подольско-Днепровского региона в заметно большем количестве, чем в других частях черняховской территории, встречаются трупоположения с западной ориентировкой. Планиграфия ряда некрополей показывает, что меридиональные захоронения локализуются на их более ранних участках, и только позднее появляются трупоположения с западной ориентацией. Погребения, обращенные головами на север, как правило, сопровождались многочисленным инвентарем, в том числе глиняными сосудами, число которых иногда достигает семи — десяти и более, могильные ямы сравнительно неглубокие, иногда эти трупоположения подвергались преднамеренному ритуальному разрушению. Захоронения с западной ориентировкой обычно лишены вещевого инвентаря или сопровождались единичными предметами. Элементы сарматского наследия в таких могилах являются редкими исключениями.

Судя по материалам Гавриловского могильника, каких-либо различий в антропологическом строении между меридиональными и широтными трупоположениями не выявляется. [276] Очевидно, что те и другие захоронения принадлежат одному населению — потомкам местных скифо-сарматских племен. Изменение ориентировки погребенных, что сопровождалось и стиранием сарматских особенностей в ритуале, появлением безынвентарности и малоинвентарности, нужно полагать, было обусловлено воздействием другого этноса — славян, проживавших на той же территории.

276

Кондугсторова Т. С. Палеоантропологический материал из могильника полей погребальных урн Херсонской обл. // Советская антропология. 1958. № 2. С. 76.