Славянская Европа V–VIII веков

Алексеев Сергей Викторович

Узнав о разгроме союзников, каган не поддался на провокацию — но решил дать адекватный ответ. Апсих вновь выступил с войском на запад. Ему был дан приказ — «уничтожить племя антов, которое было союзником ромеев». [1028] Анты не принимали никакого заметного участия в кампаниях 590-х гг. Но Гудвину удалось добиться их содействия в своей операции против словен. Антов и дунайцев все еще разделяла — не без содействия ромейской дипломатии — вражда. Не желая открыто сталкиваться с Империей, каган наносил удар по последнему оставшемуся у Маврикия в Европе союзнику и помогал своим новым подданным.

1028

Theoph. Sim. Hist. VIII. 5: 13.: Свод II. С. 42/43.

Но фактически война началась. Апсих по пути взял Катаракты, и выстроенный лангобардскими корабельщиками аварский флот занял низовья Дуная. [1029] Поход на антов планировался

как предприятие грандиозное и должен был нанести смертельный удар по остаткам их союза. Но внезапно он был сорван. В войске кагана начался мятеж, и «полчища авар» откочевали, причем «поспешно», под власть Маврикия. [1030] Не вызывает сомнения, что мятеж устроила аварская партия мира, давно поддерживавшаяся (и подпитываемая) Константинополем. Экспедиция Апсиха закончилась, по сути не развернувшись. [1031]

1029

Едва ли что-то иное, кроме изрезанной руслами дельты, может быть сочтено «островом во Фракии» (Paul. Diac. Hist. Lang. IV. 20). Захват датируется временем вскоре после 600 г. Поставить его в связь с походом Апсиха естественнее всего.

1030

Theoph. Sim. Hist. VIII. 6: 1.: Свод II. С. 42/43.

1031

Феофан, сократив и невольно исказив текст Феофилакта, пишет: «Хаган отправил Апсиха с полчищами, чтобы он погубил племя антов как союзное ромеям. Когда это случилось, часть варваров перешла к ромеям» (Свод II. С. 270/271). Читая Феофилакта, понимаем, что «случилась» лишь отправка Апсиха, а «часть варваров» — мятежные авары. Но поскольку имя антов в источниках не упоминается после 602 г., часть исследователей сочла, будто Феофана следует понимать иначе, и Апсих в той или иной степени выполнил свою миссию. Так считают, например, П. Шрайнер (Theophylaktos, 1985. S. 357), Л. Вальдмюллер (Waldm?ller L. Die ersten Begegnungen Slawen mit dem Christentum und den christischen V?lkern vom VI. bis VIII. Jahrhundert. Amsterdam, 1976. S. 162). Но многие исследователи сомневались в справедливости этого вывода (Нидерле, 2001. С. 152–153; Avenarius, 1974. S. 162). Детальный критический разбор дан в статье Г. Г. Литаврина (пересмотревшего прежнюю точку зрения — Литаврин, 2001. С. 203–204) «О походе аваров в 602 г. против антов» (Литаврин 2001. С. 568–578). Мнение об «уничтожении» антов противоречит археологическому материалу (Седов, 1982. С. 28). Хочется, однако, отметить, что несостоявшийся поход Апсиха отнюдь не исключает возможности последующих, возможно, более успешных аварских экспедиций против антов — после 602 г., когда те остались наедине с каганатом.

Казалось, Империи вновь улыбнулась удача. Ее войска стояли на северном берегу Дуная, в разоренной стране «Склавинии». Каган был занят возвращением непокорных авар. Обессиленный мятежом, он только и делал, что «умолял и придумывал множество способов» для восстановления ускользавшей власти. [1032] И здесь Маврикий совершил последнюю и роковую для себя ошибку. Приведенный в эйфорию успехами, император-стратег решил проверить, наконец, на практике свою мысль о кампании против словен в зимнее время. С началом осени он потребовал от Петра задержать армию за Дунаем на зиму. [1033]

1032

Theoph. Sim. Hist. VIII. 6: 1.: Свод II. С. 42/43.

1033

Theoph. Sim. Hist. VIII. 6: 2.: Свод II. С. 42/43. Рассказывает о событиях и Феофан (Свод II. С. 270–273).

Когда императорский приказ пришел в армию Гудвина, в ней начался ропот. Солдаты лучше императора понимали свое положение. Ромейские кони изнемогали. Словене были побеждены, но не сломлены, и продолжали беспокоить ромеев. «Полчища варваров, словно волны, покрывают всю землю по ту сторону Истра», — считали в войсках. Наконец, самой важной причиной брожения было стремление как можно скорее отправить домой добычу. Ромейское войско справедливо опасалось потерять ее за зиму во враждебном окружении. Император, не понимая, что войска совершенно не настроены воевать, продолжал настаивать. Это только ускорило открытый мятеж. Гудвин потерял контроль над армией, и она покинула «Склавинию», «с марша» форсировав Дунай. Войска явились в Паластол, причем «души их были опьянены величайшим гневом». [1034]

1034

Theoph. Sim. Hist. VIII. 6: 3.: Свод II. С. 42/43.

Петр, прибыв к мятежному войску, предпочел держаться от лагеря на расстоянии и общаться с солдатами через Гудвина. Последнему удалось было успокоить страсти и даже убедить армию выполнять приказ. Ромеи снялись с лагеря и начали строить лодки близ крепости Куриска (к востоку от Паластола). Но, на беду для Петра и его брата, на войско обрушились ливни, а затем наступили заморозки. Теперь никто не мог убедить солдат переправляться. В довершение Маврикий прислал письмо, где велел, «чтобы Петр, переправив войска через реку, вступил на варварскую

землю и чтобы ромеи там добывали пропитание для войска и тем дали казне передышку в снабжении их». Открыто высказанная идея сэкономить на армии возмутила даже Петра. Тем более в ярость пришли мятежные солдаты, когда слух об императорских требованиях дошел до них. [1035]

1035

Theoph. Sim. Hist. VIII. 6: 7–10.: Свод II. С. 42/43; Свод II. С. 272/273 (Феофан).

Дальше события развивались стремительно и катастрофически. Солдаты открыто выступили против Маврикия. Возглавил их Фока — один из зачинщиков бунта, младший офицер, еще в 598 г. прославившийся дерзостью перед лицом императора. Под предводительством Фоки войска двинулись на Константинополь, оголив дунайскую границу. 23 ноября 602 г. армия вошла в город, приветствуемая восставшими против Маврикия жителями. Маврикий и многие его сторонники (в том числе Петр и Коментиол) были убиты по приказу Фоки. Глава мятежа поспешил объявить себя императором, еще глубже ввергая Империю в водоворот гражданской войны.

Переворот Фоки, по сути, нанес прежней Ромейской Империи смертельный удар. В Европе он открыл границы для масштабного вторжения авар и словен. Можно только догадываться, сколь неожиданной удачей явилось для тех и других это событие. Но надо думать, что ни каган, ни его словенские союзники не промедлили. В ближайшие годы властительные ромеи, занятые гражданской распрей, даже не обращали внимание на то, как поток «варваров» захлестывает одну европейскую провинцию за другой.

Словене не только выстояли в продолжавшейся несколько десятилетий и на последнем этапе оборонительной борьбе с Империей. Они оказались — пусть и невольно — в числе победителей. Сохранили они известную автономию и от Аварского каганата. Последующий период стал временем славянского завоевания и заселения Балкан. Войны, стоившие крайнего напряжения сил каждой из сторон, полные взаимной жестокости, продолжились. Однако была у происходившего и другая сторона. Открывшийся для славян в 602 г. путь на Балканы явился в то же время дорогой к античному наследию и христианской культуре, к тогдашней европейской цивилизации. Последствием войн конца VI — начала VII в. могло бы стать крушение последнего ее оплота. Но произошло иначе, и рядом с обновленной Империей из хаоса «темных веков» позже поднимутся молодые славянские государства.

Рождение славянского мира. VII–VIII вв

Источники

В 602 г. для славянских племен и для всей Восточной Европы начинается новый исторический период. Прорвав границу ослабевшей и раздираемой внутренними смутами Империи, славяне широко расселяются по ее территориям, не только европейским. Одновременно долго сдерживавшиеся государственными и племенными границами потоки славянской колонизации устремляются и на север — к Балтике по всему ее протяжению. На востоке славяне глубже внедряются в лесостепные и лесные земли по границам тюркских степей. На западе они сталкиваются с франками и лангобардами. Катализатором этого бурного движения являлись сначала аварское нашествие, захватившее почти всю славянскую ойкумену, а затем борьба славян за свое освобождение от аварского гнета. В результате всех этих событий Славянская Европа из сравнительно небольшой совокупности племенных территорий превращается в известный нам сегодня Славянский Мир. Его границы уже во второй половине VII столетия простирались от южной оконечности Пелопоннеса до Ладожского озера, от верховий Дона до Рейнского бассейна. Эпоха великих славянских переселений охватила значительную часть VII в., начиная с уже названного 602 г. Условный итог ей подводит болгарское вторжение на Балканы и основание дунайского Болгарского ханства около 680 г.

Для описываемого далее периода несколько сокращается и число, и значимость византийских греческих источников. Причиной тому и общий упадок Империи, до которой, наконец, добрались «темные века», и, как ни парадоксально это звучит, сокращение ее контактов со славянами. Ведь теперь греки общались только с той их частью, которая осела к югу от Дуная.

Наиболее глубокий след в исторической памяти византийцев оставила осада Константинополя в 626 г. объединенными силами авар, персов и славян — кульминационный эпизод длительного «варварского» натиска на Империю. Сведения об этом событии содержатся у трех современников. Первый — придворный поэт-панегирист Георгий Писида, автор поэмы «О случившемся нашествии варваров». Второй — неизвестный автор «Пасхальной хроники», создано около 628 г. Третий — автор проповеди «О безумном нападении безбожных аваров и персов на богохранимый Град» Феодор Синкелл. Позднее о тех же событиях писали Феофан Исповедник и патриарх Никифор. Наконец, хронист XII в. Георгий Кедрин использовал наряду с «феофановской» традицией и какие-то несохранившиеся известия о происходившем в 626 г. под стенами столицы.

Основные источники по истории Византии и славяно-византийских отношений описываемого времени — созданные на рубеже VIII/IX вв. «Бревиарий» патриарха Никифора и «Хронография» Феофана Исповедника. Авторы, в свою очередь, использовали разнообразные несохранившиеся источники по истории VII–VIII вв., в том числе общие. Труд Никифора продолжает «Историю» Феофилакта Симокатты и описывает события с 602 по 769 г. Феофан, в целом более подробный и пользовавшийся большим кругом источников, описал события с 284 по 814 г. Его сочинение представляет собой в буквальном смысле «Хронографию», построенную по летописному принципу. Именно у Феофана и Никифора сохранился восходящий к общему источнику детальный рассказ о болгарском нашествии на Фракию.