Славянские обряды, заговоры и ворожба
Шрифт:
По древним славянским поверьям считалось, что в этот день Даждьбог в небесном Ирии (далёкая южная страна, в которую улетают на зиму птицы; позднее отождествляется с Раем) вернул себе силы и готовился к решающей схватке с Чернобогом-Кащеем и его женой Мореной (Марой). Перед битвой он пришел к Мокоши, богине Судьбы, и спросил: «Правда ли что Кащей бессмертен?»
Мокошь предсказала (провещала), что Кащей-Чернобог [11] погибнет, когда Даждьбог достанет Золотое яйцо, явившееся при Сотворении Мира (не иначе как летательный аппарат!), которое хранится на волшебном Дубе. Согласно провещанию, в яйце заключена смерть Кащея. Даждьбог с помощью Перуна [12] и Семаргла [13] срубили Дуб и добыли Золотое яйцо.
11
Кащей-Чернобог считался в мифологии славян повелителем
12
Перун в мифологии славян считался богом грома, грозы, молнии, войны. Покровительствовал князьям и их дружинам. В славянских капищах Перун изображался в виде немолодого мужчины с серебряной головой и золотыми усами. В мифах его представляли в виде всадника, который скакал по небесам на коне или мчался на колеснице.
13
Семаргл (Огнебог) в мифологии славян считался богом огня и луны, огненных жертвоприношений, дома и очага, хранителем семян и посевов. По поверьям Семаргл охранял мир людей от зла и мог оборачиваться крылатым псом. Ночью он стоял на страже, вооружённый огненным мечом (ни иначе, как бластером!) и лишь один день в году (в день осеннего равноденствия) покидал свой пост, откликаясь на зов прекрасной Купальницы, которая увлекала бога любовными играми.
Древние славяне почитали Мокошь и возводили в её честь капища. Там они обращались к богине Судьбы, дабы получить провещание на текущий год.
В этот день на древней Руси начиналась Перумова неделя. В течение всей недели славяне разводили костры на возвышенностях, приносили в капищах жертвы.
Заговор на любовь парня
1. «Есть облако синее, под синим облаком есть море синее, на море на синем есть остров золот, на золоте острове есть камень золот. И поднимется золот камень, и выйдут из-под камня тридевять братьев: одну обувь топчут, одним поясом опоясаны, под одним колпаком, вынесут тридевять топоров и тридевять секир; пойдут по острову ступать и найдут тридевять дубов золотых: коренья у дубов золоты, и верхи у дубов золоты, и ветви золоты, и все те дубы золоты; и начнут сечь тридевять братьев тридевятью топорами, тридевятые секирами с тридевяти сторон тридевять дубов. И выйдет из моря стар-матер человек и спросит у тридевяти братьев, на что те дубы сечете? И ответ держат тридевять братьев: надобно кузницу золотую сооружать, и надобно горн золотой сооружать, и надобно в сем горне золотом уголье дубовое разжигать, надобно, чтобы сливались и слипались медь и железо во единое место: так бы сливалось и слипалось сердце у сей рабы (имя) с тем рабом (имя) во единое место, юность и ярость, и похоть, межручные и ножные в прелюбодейном деле у рабы (имя), и надобно ковать в сем горне золотом замки и ключи, надобно замьпсать у рабы (имя) сердце с тем рабом (имя) во единое место, юность и ярость, похоть, межручные и ножные кости, и суставы, и кровь в прелюбодейном деле. Сколь жарко в сем горне золотом уголье дубовое, столь бы жарко таяло сердце у рабы (имя) по мне, рабу (имя) юность, и ярость, и похоть, межручные и ножные кости, и суставы, и кровь; замыкали сердце тридевять братьев тридевятью замками, тридевятью ключами у рабы (имя) во единое место с тем рабом (имя), юностью, и яростью, и похотью, межручными и ножными костями, и суставами, и кровью. При месяце молодом и старом, и на перекройных днях, и по всякий час, и замкнули сердце у рабы (имя) с тем. Рабом (имя) во единое место. И поднялись тридевять братьев на воздух и полетели за тридевять гор, и нельзя тех тридевять братьев добыть ни старому старцу, ни молодому молодцу во веки веков. Аминь».
2. Смотреть на пламя костра, не отрываясь, приговаривать шёпотом:
«Царь мой огонь, царица искра, дым дымовой! Ты лети, дымовой, разыщи, дымовой, раба Божьего (имя) в чистом поле под белой березой, в закоулочке, в переулочке, во веселой горенке за медовыми яствами разыщи его.
Круг его бейся, вейся, скинь с него белую рубаху, зайди в белое тело, в легкое, в печень, в кровь горячу, во весь стан, разыми его по косточкам, по суставчикам, вложи ему в сердце тоску тоскучую, боль болючую, плач неутешимый, любовь нерушимую.
Сердце б его рвалось и металось, кровь бы его волновалась по мне, рабе Божьей (имя).
Казалась бы я, раба Божья (имя), рабу Божьему (имя) милее свету белого, краснее солнца красного, дороже отца с матерью и всех друзей и подружек его. В еде бы он меня не заедал, в питье бы он меня не запивал, в гульбе не загуливал. Будьте мои слова крепки, лепки. Аминь».
После заговора бросьте в костер серебряную монетку, чтобы никто не видел.
Присушка на девицу
«Господи Боже, благослови Христос! Стану я, раб Божий (имя), благословясь, пойду перекрестясь, из избы дверьми, со двора в ворота, в чистое поле. В чистом поле, в зеленых кустах, в поморье стоит вертеп, в том вертепе сидит матерая жена на золотом стуле между троих дверей. Молюся я, раб Божий (имя), до ней: «Ты, старая матерая жена, тебе дано от Господа и от Пресвятыя Богородицы ведати меня, раба Божия (имя), Адамов закон, Еввину любовь, вложи желанное
Марья – зажги снега (14 апреля). День Семаргла
14 февраля считался у наших пращуров днём бога Семаргла. С приходом христианства он стал означаться в народном календаре под именем дня Марьи – зажги снега.
Согласно древним поверьям, в этот день Дажьбог с Золотым Яйцом отправился в Тёмное царство к Морене и Кащею. Морена в который раз попыталась оморочить Дажьбога и в знак примирения поднесла ему чарку вина. Но Жива, сопровождавшая Даждьбога, своего возлюбленного (позже – мужа) выбила чашу из его рук. Опомнившись, Даждьбог стряхнул с себя чары Морены, извлёк меч из ножен и обезглавил жену Кащея. А затем предал её голову огню, сошедшему с небес, благодаря стараниям огнебога Семаргла.
В этот день в далёкие времена жрицы Морены посещали капища и преподносили к изваянию Даждьбога чашу с хмельным священным напитком, называемым сурьей [14] . Жрицы Живы, спасая бога, выбивали чашу, наполненную сурьей, из рук «противницы». Это действо совершалось таким образом, чтобы ни одна капля не пролилась на жертвенник. Если же это случиться, то по поверью, вновь должно похолодать, зима (которая отождествляется с Мореной) могла вернуться.
Затем наши предки мастерили из веток куклы Морены и сжигали их на костре, прощаясь с Зимой. Затем они и призывали Живу и Весну. Молодёжь прыгала через костер, обращалась к Семарглу, чтобы тот сжег снега. Сказители славили Даждьбога, пели о том, как Весна победила Зиму.
14
С исторической и мифологической точки зрения сурья представляет собой весьма интересный напиток. Мало того, что он неоднократно упоминается в мифологии славян (по способу приготовления, скорее напоминает медовуху), так он ещё и является одним из божественных напитков индийского пантеона. Захария Сичин (известнейший писатель, лингвист, историк-археолог, сторонник теории внеземных контактов и космического происхождения жизни), в своих трудах уделял особое внимание сурье. Она якобы готовилась специальным образом – боги (которые покровительствовали предкам индусов) привозили с небес недостающие ингредиенты для напитка. Поэтому он считался не иначе, как напитком богов. Выпивая сурью, боги молодели и продлевали себе жизнь. Причём в индийском варианте они обязательно добавляли в напиток коровье молоко.
Затем у русичей начинался пост. Пост предполагал задобрить богов, ибо земля осталась без Морены. А ведь жизнь и смерть неразрывно связаны.
Вербное воскресение
Издревле славяне наделяли вербу мистической силой. Приписывали ей способность предавать человеку красоту, здоровье.
В православное вербное воскресение верба освещается в храме в последнюю субботу (следующее же воскресенье считается Вербным) перед Пасхой. В православии ветви вербы ассоциировались с пальмовыми ветвями, с которыми иудейский народ встречал Христа при восшествии в Иерусалим.
Освящение вербы происходит в храме или на церковном дворе следующим образом: к верующим, держащим в руках принесенные с собой ветки вербы, вставшим полукругом, подходит священник. Читает молитву и окропляется вербу святой водой.
Во время утреней службы освящается заранее заготовленные ветви вербы. Затем священник раздает их прихожанам перед началом литургии. Прихожане держат ветви во время литургии в руках, по окончании забирают домой.
Триста лет назад в Москве в Вербное воскресенье совершался крестный ход. Патриарх появлялся перед паствой в небольшой колеснице, впряжённой в ослицу (подобно Христу вошедшему в Иерусалим) и проделывал путь от Покровского собора до Успенскому. Колесница была наполнена освященными ветками вербы, которые раздавались прихожанам.
Накануне Вербного воскресения, в Лазареву субботу, православные (а также наши далёкие предки язычники) на рассвете ходили в лес за вербой.
Принесенные ветки всячески украшались бумажными цветами и лентами. Святили вербу в тот же день на вечерней службе или в воскресенье утром на праздничной литургии. Освященную вербу ставили перед иконами и хранили до Егорьева дня или же на протяжении всего год.
Освящённой вербой ударяли домочадцев «для здоровья», ибо по славянским поверьям она несла в себе магический потенциал. При этом приговаривали: