Слайер
Шрифт:
– Шон. Но я ни с кем не хочу связывать свою жизнь. Однажды я уже потеряла близких мне людей, это было очень больно, не хочу, чтобы это повторялось вновь.
– Знаю. Я тоже. Но ты уже для меня близкий человек, за тебя я готов нарушить любые правила, которые установлены нашим Кодексом слайеров. А если нападут ластарты - подставлю свою спину, я никому не позволю обижать тебя.
Услышав это, естественно, у меня перехватило дыхание. Никто не обещал мне защиты. В этом мире я всегда была одна, рисковала своей шкурой, а в случае угрозы штабу от меня могли отказаться за долю секунды, повернуть
Я грустно улыбнулась.
– Что со мной не так, Харпер?
– С тобой всё хорошо, Делар. Мы раненые животные, которые никому не нужны, но нужны друг другу. Никто не поймёт нас лучше друг друга. Иногда я смотрю на тебя, и мне просто хочется взять тебя и убежать на край света подальше от этого д*рьма... Но как от него убежать, когда оно в тебе? Хоть раз в жизни хочу увидеть, как блестят от счастья твои глаза, но, кажется, нам не светит это, не находишь, Делар?
– Полностью согласна, Харпер. Полностью согласна...
***
Мы сошлись с Шоном на том, что сходим в ресторан, хоть я и не признавала таких шумных и многолюдных мест, а в подарок преподнести перчатки для езды на мотоцикле. Перчатки были недешевые, но они того стоили - прочная ткань не позволяла замёрзнуть рукам, можно было носить в любое время года, а ещё в них встроены часы, блокнот (правда небольшой) и много другой полезной ерунды для мужчины.
Я подъехала к востфорту, загнала машину в гараж и заглушила двигатель. Востфорт - это общий дом для всех тех слайеров, кто пока не мог позволить себе собственное жилище. Сейчас там стояла тишина, свет горел только у охранника.
– Майя! Наконец-то явилась. Только тебя и ждём, - прокуренным голосом сообщил мне сторож.
– Жорж, если вы пытались шутить - не смешно. Наверняка половина востфорта на задании. Лучше подайте мне мой гарт.
– Эх, что ж ты за баба такая, Майя. Мягче надо быть. Никто в жёны не возьмёт!
– погрозил мне пальцем Жорж и отдал мой гарт.
– А я и не рвусь в жёны.
Перешагивая через одну ступеньку, я за рекордно короткое время оказалась на пятом этаже. Приложила гарт к сканеру, затем приложила подушечку мизинца и только тогда я смогла зайти к себе в квартиру.
Сумка с оружием полетела в угол, одежда туда же, а меня уже ждала ванная с кучей пены - единственное, что расслабляет после такого тяжёлого дня. Однако стоило мне залезть в воду, я зашипела - сегодняшнее дело прошло не совсем гладко как хотелось бы. Когда я пробиралась к своей цели, меня заметил один из охранников, пришлось разбираться с ним. И когда я была полностью уверена, что с ним покончено, он вспорол мечом мою ногу, не слишком глубоко, но всё равно приятного мало. Поэтому поначалу я немного хромала, а потом как-то позабылось, я совсем не обращала внимания на эту боль. Меня ведь и этому учили.
К счастью, когда я отмыла ногу от засохшей крови, оказалось всё не так страшно. Каждый год нам вводят какую-то жидкость, которая позволяет ранам заживляться несколько быстрее, чем у обычных людей. Поэтому я лишь немного обработала её и перевязала.
После ванны
С этими мыслями под голоса телеведущих я медленно отключилась.
2
Лес. Тёмный и страшный. Даже свет луны не спасал меня от охватившего ужаса. Нет, я боялась не деревьев и ночи. Я всегда боялась остаться одна. Одна во тьме. Одна со своими мыслями и поступками. А ещё я боялась его. Того, кто подарил мне такую жизнь. Изуродовал мои тело и душу.
'Опять трясёшься, девчонка? Ты же знаешь, чем грозит твой страх. Я буду долго и упорно пытать тебя, пока не забудешь слово страх. Поднимайся! Или тебе помочь?'
'Нет! Я сама', - еле слышно шепчу я, поднимаясь. Я с ненавистью смотрю на своего мучителя. Он смотрит на меня, едко усмехаясь и щуря свои хитрые глаза.
'Это всё сон! Ложь! Вон из моей головы! Когда-нибудь придёт время, и я убью тебя, дядюшка', - прорычала я и кинула в него камень, который давно ждал своего часа. Камень пролетел сквозь мужчину, не причинив тому никакого вреда. Он захохотал.
'Глупая девчонка. Я никогда не уйду! Каждый твой сон - мой. Я растил тебя, кормил и обучал - теперь ты должна оплатить оказанную услугу. Ты моя собственность, и пока я не разрешу, ты даже жить отдельно не сможешь, не говоря уже о связях с мужчинами'.
'Я не твоя собственность! Убирайся вон! Ты к...' - Моя гневная тирада прервалась моим же воплем. Я внезапно оказалась в одном из самых ужасных мест. Полностью обнажённая, я была привязана к столу, а моя спина и другие части тела горели от ударов плети. Сквозь выступившие слёзы, пыталась освободиться, это у меня не получалось, а бить начинали в два раза больнее.
'Ты так и не научилась ничему, Сефина! Ты должна подчиняться сильнейшим, девчонка. Не ори! Пообещай, что больше не будешь забывать, с кем и как разговариваешь!'
На миг удары прекратились. Я тяжело дышала, медленно повернула голову к мучителю и плюнула ему в лицо.
'Да пошёл ты'.
Он был в ярости. Последнее, что я запомнила - его полный гнева взгляд и злые слова:
'До скорой встречи, девчонка. Следующий сон не за горами, Сефина. Ты пожалеешь о том, что сделала...'
***
Я проснулась вся мокрая. Липкий пот покрывал не только тело, подушка пропиталась им настолько, что пришлось переворачивать её. Эти сны преследовали меня с детства, думаю, вы догадываетесь, с какого именно периода. Как-то я упомянула, что познала и физическую, и душевную боль. Мой сон - это и есть душевная боль, с которой мне никогда не справиться. Слишком много перенесла физической боли, которую в настоящей жизни я практически не чувствую, однако каждую ночь я вижу кошмары, где дядюшка изводит меня пытками и казалось бы позабытая боль возвращается вновь.