Слайм. Новая жизнь
Шрифт:
«Но я хотел есть» — повторил Арти, словно это всё объясняло. И, скорее всего, именно так для него и было. За простыми желаниями, следовало столь же простое действие. Но у Келя по этому поводу появились немного иные мысли, правда проверять их стоило в более подходящей обстановке. Поэтому дальше он спрашивал только о незначительных вещах — как проходило утро, пока он ходил на разведку, кто чем занимался, что малыш слышал, какие запахи ощущал и тому подобное. Такие разговоры тоже имели огромное значение, помогая развивать общение.
Вернувшись в большой овраг, заросший кустарником, который стал домом для его необычной семейки, он оказался сразу же окружён целой толпой. От ярких эмоций в воздухе буквально повисло облако состоящее из концентрированного любопытства. Двадцать семь
Ментальный гомон не утихал ещё очень долго. Пока Кельмион, в попытке уберечь непосед от необдуманных поступков, передавал всем мыслеобразы произошедшего. Пока сообщал, что скоро им предстоит уйти на новое место. И пока делил неожиданную добычу на части, чтобы хватило на всех поровну. Для этого ему потребовалось немного повозиться, потому что у их вида никаких инструментов, для выполнения подобных задач предусмотрено не было — ни когтей, ни клыков.
Но тело слизи не переставало его поражать своей податливостью, а на контроль телесной сё он никогда не жаловался даже в прошлой жизни. В новой же, физическая энергия стала ещё более послушной! Поэтому он просто немного изменил тот способ ускоренного поглощения пищи, который начал использовать ещё неделю назад. Создал тонкое щупальце с «переваривающей» кромкой и словно очень тупым ножом нарезал тарлов. Это было долго, но с задачей он справился
Лишь, когда малыши принялись за еду, наступило затишье. Только исходящее от них удовольствие чётко ощущалось краем сознания. Но Старший даже не думал отдыхать, напротив, именно в такой момент от него требовалось наибольшее напряжение. Ведь каждому из маленьких слаймов нужно было уделить внимание, чтобы очередной урок прошёл успешно.
Чему одна слизь могла научить другую? В любом другом случае ответ оставался бы один — ничему. Но у Келя было несоизмеримо больше опыта и он стремился понемногу передать его мелким братишкам. И самым важным своим знанием он считал искусство возвышения. Поэтому, пока родственники ели, бывший человек передавал им в мыслях своеобразные наставления о том, как управлять телесной сё, чтобы даже те крохи энергии, что успели за свою жизнь накопить грызуны, не растратились в пустую, а были должным образом усвоены. Процесс поглощения еды из-за этого растянулся надолго, но зато, следуя его советам, слаймы быстро учились. И он мог видеть, как в их ганте понемногу прибавляется духовная сё. Это можно было назвать настоящим чудом!
Из прошлой жизни Кельмион совсем немного помнил об этих созданиях, несмотря на то, что они были довольно широко распространены по всем континентам. И для этого существовала одна весьма веская причина. Живая слизь — это очень примитивная форма жизни. По крайней мере, так считали абсолютно все вокруг.
Считалось, что единственный смысл их существования заключается в поедании различного мусора, такого как: гнилые фрукты, сухие листья, животные останки и прочее. Безобидные и никчёмные. У них не было сил, а всё, что они могли, так это влачить жалкое существование и копить телесную сё для продолжения рода. Больше они ничего не делали, да они даже как ингредиент для алхимии были бесполезны!
Поэтому никто из людей не обращал на этих созданий особого внимания, воспринимая их на одном уровне с тараканами. Хотя, учитывая, что слаймы не селились в человеческих домах, то для них слизни были даже менее интересны, чем неистребимые насекомые. И Кель не был исключением. Но даже та малость, которую он знал, противоречила всему, что касалось его нынешней семьи.
С самого первого дня их появления в этом мире и до сих пор, разум маленьких слизней развивался. Чем чаще бывший человек поддерживал с ними ментальное общение, тем быстрее это происходило. И сам факт подобной связи между ними уже был странным, ведь все остальные представители этого вида жили сами по себе и ни о каком взаимодействии между ними даже речи не шло!
Следующей странностью стала их привязанность к Кельмиону. И они не просто
Ещё одно их отличие было скорее заслугой предыдущих особенностей. Благодаря наличию разума и советам Келя, слаймы оказались способны к возвышению. Он пока ещё не знал, насколько далеко его наставничество сможет зайти. Но, когда раздавал советы во время обеда, заметил, что малыши практически одновременно начали преодолевать первую преграду на пути роста к первому облаку возвышения. А когда очередь дошла и до Арти, то он подтвердил свои догадки по поводу его голода. Оказалось, этот непоседа обогнал своих братьев и прорвался через барьер пару часов назад, из-за чего организм слизня резко потребовал еды. Было ли это проявлением таланта? Кельмион не знал и боялся загадывать. Но позволил себе мысленно улыбнуться.
***
Взжух! Лезвие ветра пронеслось настолько близко к слайму, что вызвало крупную рябь на поверхности полужидкого тела. И лишь чудом он успел отпрыгнуть в сторону. В падении уцепился щупальцем за ветку и притянул себя обратно, вновь приклеившись к коре.
«Это было чертовски опасно!» — взволнованно подумал перерожденец, устраиваясь поудобнее.
А внизу, под раскидистой кроной огромного дерева, продолжалось сражение. трёххвостый волк — ну, хвоста у него действительно было три и он правда был похож на виденных им в прошлой жизни хищников — окружённый защитным коконом из кружащихся воздушных сгустков, отбивался от разъярённого демонического кота. Почему кот демонический? На этот вопрос Кель и сам себе не мог ответить, просто выглядел тот очень уж эффектно. Чёрная шкура искрились от пробегающих по шерсти разрядов молний, а невероятно длинный и гибкий хвост, словно плеть, не переставая атаковал противника. Каждый взмах конечности порождал яркую вспышку и громкий треск, будто слабое подобие раскатов грома. Волк не оставался в долгу, сгустки ветра одновременно служили ему защитой и оружием, которое он не стеснялся использовать по назначению. На перерез молниевым ударам хвоста тут же возникали прозрачные щиты, которые принимали на себя весь урон, а за ними в атаку на противника уже летели острые лезвия из ветра.
Оба лесных монстра были более трёх метров в холке и внушали трепет одним своим видом.
Но ни клыки, ни когти не оставались без дела, готовые в любой момент сразить врага. Силуэты внизу с огромной скоростью перемещались в густой траве и силы их казались равны. Волк был массивнее, но кот обладал большей скоростью. Чёрный зверь совершал в прямом смысле молниеносные атаки, вот только защита трёххвостого продолжала справляться с ними. Прозрачные лезвия не переставая мелькали в воздухе и всё же противник всякий раз умудрялся разминуться со смертью. Это было сражение на истощение. Ведь оба зверя находились на пике четвёртой звезды!
«Да! Так эту псину, так! Я верю в тебя облезлый кошак!» — Кель следил за происходящим, полностью скрыв свои и без того невеликие силы, ведь если его заметят увлечённые схваткой противники, то могут прихлопнуть без малейшего напряжения. Но и без этого, случайные атаки несли в себе смертельную угрозу, заставляя до предела напрягать все свои чувства. Тем не менее, у такого риска были свои причины. Будучи слизью он точно не станет переживать, оказавшись в роли падальщика.
С переселения на новое место прошло уже больше недели, стайка слаймов прекрасно обжилась на плодородной поляне, а сам Кельмион продолжал исследовать окружающий лес. Он искал природные источники сё, места обитания различного зверья, растения, которые могли оказаться полезными и составлял в своём разуме карту окрестных территорий. Но сегодня, возвращаясь после длительной отлучки, он чуть не стал жертвой чужого сражения. Стоило только почувствовать мощные потоки энергии, приближающиеся в его направлении, как в следующий момент рядом с ним уже развязалась битва. Высокоранговые звери перемещались на огромной скорости и Кель с трудом успел запрыгнуть на ствол лесного исполина, прежде чем превратиться в безжизненную лужицу под лапами хищников.