След Бешеного
Шрифт:
—… человек он в делах порядочный. Как я слыхал, все в том деле неплохо подзаработали, а в конце операции он продал все эти бензоколонки нашим совсем по дешевке…
— А вы его сами когда-нибудь видели?
— Нет, сам я с ним не встречался. Времени не хватает. — Моня многозначительно кивнул на толстые книги на иврите, лежавшие стопкой на старинном изящном столике. — Серьезное чтение требует много времени и, скажу я вам, Александр, некоторых мозговых усилий. — Он выразительно посмотрел на Толстого Марика.
— А как этого Широши найти? Вы мне не посоветуете? — спросил настырный Позин.
Толстый
— Таки вам кажется, что вашего приятеля похитили люди Широши? — прямо спросил Моня, испытующе глядя на Позина.
— Об этом свидетельствуют некоторые факты, — упрямо настаивал на своем Александр. Моня задумчиво пожевал губами.
— Позвольте дать вам бесплатный и совсем маленький совет. Если вашего приятеля действительно похитили люди Широши, то вам лучше в это дело не вмешиваться. Вы ведь человек государственный, при должности и положении. — Он замолк, потом опять пожевал губами и резко спросил: — Вы давно знакомы с этим вашим Сергеем?
— Нет, — честно ответил Позин.
— Таки вот, — удовлетворенно подвел итог Моня. — Ведь вы можете и не знать, где ваш Сергей и Широши пересекались и какие у них могут быть свои счеты, не так ли?
Позин со вздохом кивнул.
— Таки послушайте старого нудного еврея — не лезьте в это темное дело.
Позину ничего не оставалось, кроме как выслушать этот совет и, распростившись с Толстым Мари-ком и Моней Циперовичем, отправиться восвояси.
Информация о том, что Широши свободно владеет русским языком и имеет в Москве знакомых, не только поразила его, но и дала толчок к еще одному ходу. Естественно, он не собирался следовать совету мудрого Мони.
Хотя Моня не сказал прямо о том, что Широши бывал в России, Позин счел необходимым для своих дальнейших действий попробовать выяснить это.
На следующее утро он отправился в российское консульство в Нью-Йорке, где узнал, что господин Широши никогда ни в одно консульство, расположенное на территории США, за визой в Россию не обращался. Позин был готов к подобному повороту событий.
Не будучи по натуре охотником, Александр все-таки был заядлым игроком, и имевшаяся в его распоряжении противоречивая информация наводила на мысль о том, что идет какая-то крупная тайная игра с абсолютно непонятными участниками и ставками. Присущий Шуре азарт не позволял ему остаться в стороне. Он должен был вступить в эту игру с неизвестными ему правилами и, скорее всего, в высшей степени рискованными ставками.
Что было ему известно хотя бы об одном участнике этой игры? Непонятного происхождения бизнесмен, очевидно, очень богатый, свободно знающий русский язык и имеющий какие-то, похоже, сомнительные связи в Москве.. «.
Таких людей по определению не так много на земле. И потому Позин решил попробовать обратиться к человеку, волею судеб тесно связанному с секретными службами бывшего СССР и США. Еще по той, московской демократической тусовкеконца восьмидесятых годов он был шапочно знаком с генералом КГБ Евгением Палугиным, который одним из первых публично выступил с резкой критикой своего ведомства и был за это Горбачевым лишен всех званий и наград.
Палугин выглядел в глазах демократической общественности как идейный борец,
С учетом всего вышесказанного в другой ситуации Позин наверняка не стал бы искать с ним встречи, но сегодня следовало использовать любой шанс, чтобы найти Широши и узнать о судьбе Сергея Мануйлова…
XI. Савушка обретает учителя
Утратив мужа и не представляя себе, где его искать, Джульетта, в первый раз покидая свой просторный и уютный дом на несколько дней для поездки в Никарагуа, ужасно волновалась по поводу маленького Савушки. Но внешне старалась это скрывать. Тем не менее, находясь на Маисе с Виктором, она каждый день утром и вечером звонила в Нью-Йорк, чтобы узнать, не случилось ли что с сыном.
Эти звонки до глубины души обижали верную Полли, которая не могла не заметить возникшего у Джульетты недоверия к ней. Полли понимала причины этого недоверия и страшно переживала, поскольку чувствовала себя виноватой в том, что Савушку похитили вместе с ней и она легко попалась на выдумку злодеев.
Но что на самом деле могла сделать обожавшая Савушку Полли в случае нападения каких-нибудь злоумышленников на их дом в отсутствие Джульетты? Ясно, что она никак не могла защитить мальчика.
Смысл странного похищения сына оставался для Джульетты загадкой. Она помнила все до мельчайших подробностей: непонятное поведение похитителей, требовавших выкуп и за ним не явившихся, свое острое чувство тревоги за судьбу ребенка и ненависть к неизвестным врагам их семьи и то счастье, которое испытала она при виде возвращенного здоровым и невредимым Савушки.
Когда Савелий был в Нью-Йорке, Джульетта, естественно, не виделась со своим сэнсэем — ведь она занималась с ним втайне от мужа. Но после безрезультатного посещения Маиса повидать Учителя было просто необходимо.
Вышло так, что Полли немного прихворнула, простудившись на нью-йоркском январском ветру, и ребенка оставлять с ней не стоило, а потому Джульетта захватила его с собой к сэнсэю.
— Извините, сэнсэй, но мне не с кем было оставить сына: нянечка приболела, — чуть смущаясь, сказала Джульетта.
— Я рад видеть сына своей прилежной ученицы, — ответил Учитель и склонился над мальчиком. — Как тебя зовут, крепыш?
— Савушка, — четко выговорил мальчик почти все буквы, споткнувшись только на «ш»: у него получилось «Саву-шика».
— Ну вот, ты сам и назвал себя почти по-японски: Саву-шика — осень-но холосо. — Учитель довольно чисто уже говорил по-английски, но почему-то сейчас произнес фразу так, будто только что приехал в Америку.
И вдруг маленький Савушка с серьезным видом поправил: