След чужака
Шрифт:
— Разминаемся перед сменой, — хмыкнул сферотехник и боком проскочил в едва открывшуюся дверь.
На ходу расстегивая куртку, он ворвался в здание Отдела оперативного контроля, взлетел по лестнице на второй этаж, бегом преодолел коридор и, распахнув дверь, первым делом бросил взгляд направо, на стоявший у окна командирский стол. Увы, командира там уже не было, ровно в семь часов он должен был принимать отчет дневной смены, а значит, опоздание засчитано.
Кто бы сомневался.
Сферотехник глубоко вздохнул, выравнивая дыхание, и вошел внутрь.
— Всем здравствуйте.
Первое
— Ага, явился, наконец! — радушно встретил напарника Фин. — Где тебя… — друг поднял брови и умолк, разглядывая рубашку. — Однако… Шикарная вещь, где покупал?
— Ну конечно, я тебе так все и рассказал, — хмыкнул интуит. — Чтоб мы потом ходили, как два дурака, в одинаковых рубашках?
— Ага, то есть ты предпочитаешь ходить как дурак один? — фыркнул Фин. — Ну ладно, Змей с тобой. На чем мы… ах, да. Я тут уже, — он скосил глаза на настенные часы, — целых две минуты работаю один, без страховки!
— Бедняжка, — усмехнулся Ильнар, стаскивая куртку. — Сейчас вернусь — пожалею!
Стрелки зафыркали, напарник ухмыльнулся. Ильнар пересек кабинет и зашел в раздевалку, хлопнув дверью. Из-за нее немедленно послышался взрыв хохота, видно, Фин упражнялся в остроумии. И не нужно быть интуитом, чтобы угадать, по какому поводу. Ильнар встретился взглядом со своим отражением в зеркале на правой дверце шкафа, вздохнул и принялся переодеваться. Киру ежиков и одуванчики точно показывать не стоит, тем более — в рабочее время.
В повседневный форменный комплект входили черная водолазка и полукомбинезон из плотной, но мягкой черно-серой ткани, поверх которых было удобно натягивать боевую форму. Ильнар поправил завернувшийся рукав и с легким неудовольствием оглядел левую ладонь. Пластырь на коже не ощущался, болеть рука почти перестала, но помянуть покойного колдуна недобрым словом это не помешало. Если таможенник действительно попал под мощное ментальное воздействие, кто и зачем мог внушить ему идею бросаться на людей?
Стол сферотехников, загроможденный приборами, стоял у второго окна, напротив стола Кира. Устроившийся за ним Фин покачивался на стуле. При этом локтями он опирался на подоконник, а правой ногой — на стул Ильнара.
— Кыш, — мрачно сказал интуит напарнику, подходя к столу. Тот изобразил на лице удивленное внимание, пришлось пнуть стул, чтобы намек дошел. Фин ухмыльнулся и убрал ногу, Ильнар занял свое место и с преувеличенным вниманием взглянул сначала на выключенную настроечную машину, делившую стол сферотехников на две части, затем — на нахальную физиономию напарника:
— И где та работа, от которой ты так переутомился?
Фин многозначительно постучал пальцем по виску:
— Тут! Я целых две минуты переживал, вдруг ты не явишься вообще, и мне придется всю ночь работать одному.
— Может, тебе к техникам перевестись? — с притворным сочувствием поинтересовался Ильнар. — Они меньше, чем впятером, на выездах не работают. И ночных смен у них не бывает. А я уж, так и
Он пробежал пальцами по клавишам, включая машину. По коже прошла волна тепла — так дар отреагировал на энергетическое поле прибора.
— Тебе ж тут без меня скучно будет, — хмыкнул Фин.
Интуит краем глаза глянул на напарника. Иногда он задавал себе вопрос, как эта кудрявая зараза попала в число его лучших друзей. Десять лет назад, при поступлении в университет, они не понравились друг другу с первого взгляда: Фин видел перед собой богатенького маменькиного сынка, которому диплом нужен просто для галочки, Ильнар — неудачника и раздолбая, которому вообще нужны только пиво, девочки и сферобайк. А потом была первая сессия, которую оба неожиданно друг для друга сдали на отлично, практикумы, совместные лабораторные работы, споры о типах плетений и решении задач, условно-гениальные идеи и эксперименты за гранью техники безопасности, угроза отчисления, так и оставшаяся угрозой — разве можно отчислить лучших студентов потока? К концу второго курса о них говорили не иначе как «эти два придурка со сферотехнического», с интонациями от гневной до уважительно-восхищенной.
Дипломы с отличием получили оба. И через месяц после официальной церемонии неожиданно для всех осуществили еще одну ненормальную идею — поступили на службу в магобезопасность.
А скучно с Фином действительно не было. Никому. Его бешено-позитивная энергетика заражала всех, и даже суровому Киру не всегда удавалось сдержать улыбку. За все годы знакомства Ильнар еще ни разу не поссорился с другом всерьез, хотя в игру «Доведи напарника» оба играли регулярно и с удовольствием.
— О, гляди, — Фин, в ожидании начала смены листавший колонку новостей, пихнул напарника локтем. — Про нас пишут!
Интуит, проверявший комплектность снаряжения в сумке, нехотя бросил короткий взгляд на голоэкран. Крупные буквы заголовка гласили: «Смерть при задержании!», чуть ниже шрифтом помельче, зато красным цветом: «Ужасный колдун или невинная жертва?» Большую часть экрана занимал портрет Алена Каоро, еще живого и, судя по фото, жизнью вполне довольного. При одном взгляде на него заныла набитая на затылке шишка, и Ильнар, скривившись, вернулся к инструментам, размышляя, сколько упаковок силовых сетей брать на выезд — три или сразу шесть, чтоб сработал закон подлости и они точно не понадобились.
— Это он-то — невинная жертва? Ну-ну.
Напарника статья заинтересовала, и он принялся читать вслух — с выражением, подвываниями, драматическими паузами и комментариями, местами нецензурными. По мнению Ильнара, комментарии Фина имели большую литературную ценность, чем сам текст, кое-как сляпанный из страшилок времен Первой инквизиции, разбавленных коротким описанием произошедших в айропорту событий. Создавалось впечатление, что автор никак не мог решить, чем пугать читателей — то ли жутким колдуном, появление которого магобезопасность по своей некомпетентности прозевала, то ли, напротив, кошмарными сотрудниками СМБ, которые без суда и следствия практически голыми руками ликвидировали несчастную жертву магической травмы, при поддержке насквозь коррумпированной полиции.