«След Лисицы»
Шрифт:
— Нет! Нет! Как можно! — волновался тот. — Я хочу очень быстро! Моя жена…
— Я поеду с тобой, Анри, — объявила та и недоуменно спросила: — Что ты там забыл?
Но супруг ее уже решительно натянул пальто и устремился к выходу.
— Господин Ласар! — крикнул ему вдогонку таможенник. — Досмотр вещей окончен! Нам надо еще составить акт!
— Потом, потом! Сохраните их!
В гостиницу две машины примчались
— Я ручаюсь, он забыл портсигар, — сказал Цветков, усмехаясь.
А через несколько минут вспыхнул грандиозный скандал. Ласар, размахивая кулаками, наступал на перепуганную горничную и яростно кричал:
— Я не позволю!.. Отдайте немедленно мою вещь!.. Я подам в суд!.. Воровство!.. Это взяли вы!.. Вы!.. Вы!..
— Боже мой, Анри! Что она взяла?.. — взволнованно спрашивала его супруга, прижимая руки к груди. — Почему ты так кричишь?.. У тебя будет удар!..
— Оставь!.. Ты ничего не знаешь!.. — кричал Ласар. — Это у нее сейчас будет удар!.. Я подам в суд!..
В номер заглядывали встревоженные и любопытные лица. Наконец появился лейтенант милиции и строго спросил Ласара:
— Что произошло, господин…
— Ласар, — подсказал администратор гостиницы.
— Эта… эта женщина… — указал Ласар на горничную. — Украла вещь…
— Да ничего я не брала!.. Я здесь одиннадцать лет работаю… — чуть не плача, сказала пожилая горничная. — Да разве…
— Какую вещь? — перебив ее, строго спросил лейтенант у Ласара. — Я спрашиваю: какая вещь у вас пропала?
Тот на минуту умолк, обвел выпуклыми глазами окружавших и, помедлив, уже спокойно заявил:
— Извините. Я погорячился. Это всего лишь старенький кожаный портсигар. Он дорог мне как память об отце.
Светлана в волнении прижала руку ко рту.
Все присутствующие недоуменно переглянулись.
— Боже мой, Анри! — вдруг проговорила супруга Ласара. — Я же сама выбросила какой-то старый, противный кошелек. Это был совсем не наш кошелек…
— Ты?.. Выбросила?.. Сама?.. Кошелек?.. — прошептал Ласар, меняясь в лице, и вдруг снова закричал: — Куда ты его выбросила? Когда?
— Сегодня утром. Когда складывала вещи. Я нашла его в твоем белье и очень удивилась…
— Боже
— Я его выбросила в мусоропровод. Он так дурно пахнул, — она брезгливо повела плечами.
— Он «дурно пахнул»! — всплеснул руками Ласар.
— Мусоропровод уже дважды очищали сегодня, — произнес администратор.
— О!.. О!.. — закричал Ласар и повернулся к окружающим. — Все! Финита ла комедия!.. — потом он схватил за руку жену и потянул ее к двери. — Скорее! Мы еще успеем на самолет.
Цветков, Лосев и Светлана вышли из гостиницы и остановились около освещенного подъезда.
— Вот, милые, и все, — сказал Цветков. — А поргсигар ушел от нас. Жаль, что ни говори.
Светлана вздохнула.
— И все же напоследок он сослужил неплохую службу, — заметил Виталий. — Хотя путь, по которому мы прошли за ним, и не был усеян розами. Но прошли мы его не без пользы, Федор Кузьмич.
— Польза, конечно, была, — согласился Цветков. — Кое-кого мы на нем подобрали.
И Виталий закончил:
— След лисицы вел к хищникам и к их жертвам. Это естественно. И вел он охотников.
— Что еще за аллегории? — засмеялась Светлана.
— А разве не так? — живо возразил Лосев. — Пока есть хищники, должны быть и охотники. — Он многозначительно погрозил пальцем. — Чтобы не было жертв и потерь. Чтобы был покой.
— Вы еще поэт и философ. Вот не знала!
Но тут вмешался Цветков.
— Милые мои, будьте здоровы. С тобой до завтра, — кивнул он Виталию, — а с вами… — Он повернулся к Светлане. — Тоже встретимся… — И добавил, улыбнувшись: — Оперативное чутье подсказывает.
Когда Цветков отошел, Виталий спросил:
— Я вас провожу, можно?
Они шли в толпе прохожих по широкому тротуару, залитому светом нестерпимо ярких ламп и огнями витрин. Потом перешли к скверу. Слева за ревущим потоком машин высилась светлая громада Большого театра, рядом сверкали огнями все пять стеклянных этажей ЦУМа. А справа, из тихого полутемного сквера, словно выплывала белая скала с изваянием Маркса. И от этого контраста Виталий вдруг невольно подумал: «Вот она какая, жизнь, — разная и трудная!» Он покосился на Светлану. Взгляды их встретились, и оба улыбнулись. Отчего? Да мало ли!..
Завтра их ждал новый день.