След страсти
Шрифт:
— Ты себя просто не знаешь, но зато сказал чистую правду. Послушай, раз уж у нас пошла такая доверительная беседа, можно я попрошу тебя об одолжении. Понимаешь, я выпила так много сока, а домой вернуться не могу. Мне туда путь заказан. Короче, мне надо в одно место. Ты можешь это устроить?
Саша, представив себе, как отреагируют его родители, если он придет домой с незнакомой женщиной, которой надо в туалет, слегка замешкался, но потом, решив, что иного выхода нет, предложил зайти к нему.
— Э-э, нет, я имела в виду совсем другое. Здесь неподалеку есть гаражи, вокруг
— Знаю... — У него просто гора свалилась с плеч. — Да я вас там могу хоть сто часов караулить...
— Нет, я управлюсь за полминутки. Ну что, пойдем?
Саша ничего не видел и не слышал, но он знал, что Рига делает в кустах, и от этого его бросало в жар, он не понимал, что с ним происходит. Несомненно, сегодняшний день он не забудет никогда: знакомство с Оскаром Арамой, рассказавшим ему историю связи его жены с Амфиараем Диносом, сам грек, сидящий в машине и куда-то исчезнувший, вместо того чтобы увезти Риту, и, наконец, сама Рита, с которой он провел три незабываемых часа на скамейке прямо под ее окнами. А теперь еще и эта интимная просьба покараулить ее. Да от таких событий не то что голова закружится, вообще ее потерять можно.
Она вышла из темных зарослей и улыбнулась ему:
— Ну, вот и все. Одной проблемой меньше. У тебя еще есть время?
— Есть, а что?
— Чтобы тебе не вызывать для меня такси и не рисоваться перед своими родителями, проводи меня, пожалуйста, на Варварку. Я думаю, что часам к одиннадцати мы будем уже на месте.
— Это там живет этот...
— Да, там. Я думаю, что у него дела, он закружился или же случилось что-то серьезное. Мне в любом случае больше некуда идти. Если Амфиарая... Это, кстати, его имя. Красивое, правда?
— Странное, похожее на греческую амфору.
— А он и есть греческая амфора. — Она улыбнулась и ласково потрепала его по плечу. — Ты только не убегай, Саша, и ничего не бойся...
— А чего это я должен бояться?
— Да нет, ты меня не понял. Ты увидишь Амфиарая, подумаешь, что тебе пора идти, и уйдешь. А мне бы хотелось в благодарность за то, что ты мне сегодня так помог...
— Да ничего особенного и не делал...
— Делал, мне с тобой было хорошо, легко и спокойно. Я же вышла от Оскара сама не своя, думала, что на лестнице упаду и умру, так мне было плохо... Так вот, мне бы хотелось в благодарность пригласить тебя к нам, угостить разными вкусными вещами...
— Я вообще-то сыт.
— Да ну тебя! Все, нечего тратить время. Ты идешь?
— Иду.
И они довольно быстрым шагом переулками вышли на Садовое кольцо, а оттуда уже направились на Варварку.
Варварка. У Саши
Рита стояла у входа в дом, где жил Амфиарай, и испытывала при этом сильное беспокойство: куда он делся? почему не подъехал за ней на машине? он что же, решил, что она останется с Оскаром?
— Шикарный дом, — присвистнул Саша. — Вы боитесь туда идти?
— Честно? Боюсь. А что, если его там не окажется? Я видела,
И она, словно найдя в Саше опору, взяла его за руку и, крепко держась за нее, вошла в подъезд.
...Она звонила несколько раз, прежде чем раздался звук отпираемых замков. Дверь распахнулась, и перед Ритой появилась толстая пожилая дама в шелковом халате. Мысль заработала: «Кто это — домработница? мать? родственница? соседка? Но для домработницы она слишком богато и чисто одета, для матери — слишком светлая кожа и волосы, для соседки... А что здесь делать соседке и к чему ей запираться в чужой квартире?»
— Вы кто? — спросила Рита, не зная, как себя вести с незнакомой и явно недовольной ее приходом женщиной. Ее презрительный взгляд, ухмылка не могли не задеть ее.
— Это вы меня спрашиваете, кто я? Я-то здесь живу, а вот вы кто?
— Ой, извините, я, наверное, перепутала этаж. Я приехала к Амфиараю...
— Да нет, ничего вы не спутали. Уехал он. Заплатил мне и уехал. Он снимал эту квартиру.
— Уехал? Но куда?
— Откуда же мне знать.
— А он... извините, а он ничего не просил мне передать?
— Нет, он никому и ничего не просил передавать. Деточка, разве вы не поняли, кто этот человек?
Рита не знала, что ответить. Она и в самом деле не поняла, что это за человек. Прошло слишком мало времени, чтобы вообще что-то понять...
Она пришла в себя уже на улице. Начался дождь. Они с Сашей стояли на крыльце и молчали. Амфиарай уехал. И вдруг, вспомнив о своей сумочке, забытой в передней на столике, Рита снова бросилась в подъезд, поднялась к квартире и позвонила. Дверь открылась почти сразу же, и Рита увидела эту же женщину, но теперь уже с жирным от крема лицом.
— Я тут сумочку свою оставила...
Молча, без слов, та, словно фокусница, достала непонятно откуда, чуть ли не из-за пазухи, маленькую замшевую сумочку и протянула Рите:
— На, детка, мне ничего чужого не надо...
Рита схватила сумку, быстрым движением раскрыла ее, но, обнаружив, что она совершенно пуста, полными от слез глазами посмотрела на хозяйку квартиры:
— Там были деньги, ключи...
— Извини, моя хорошая, но я ничего не брала. Вот те крест. — И женщина перекрестилась. После чего сразу же захлопнула дверь.
Саша, наблюдавший всю эту невероятно унизительную для Риты сцену, боялся даже проронить слово.
Они вновь вышли на улицу, Рита начала как-то нехорошо похихикивать. Приближалась истерика, он не мог этого не почувствовать, а потому необходимо было что-то предпринять, чтобы не дать ей выплеснуться вот здесь, в чужом месте, где никто не поможет даже стаканом воды.
— Рита, пойдемте домой. Я провожу вас к мужу. Вам нельзя больше оставаться здесь. Пойдемте...
Он и сам испугался, что Рита сейчас не выдержит — у нее разорвется сердце и она умрет. Еще бы: она только что ушла от мужа, а мужчина, ради которого она решилась на такой отчаянный шаг, исчез без предупреждения. Даже записки не оставил, вот гад.