След зомби (трилогия)
Шрифт:
— Возможно, он уже тогда чувствовал в себе дар сенса, — предположил Игорь.
— Теперь мне кажется, что это именно так, — кивнул Вестгейт. — Я очень много думал об этом ночью, пока вел машину… Согласись, ощутить себя человеком с паранормальными способностями в мире, где эти способности абсолютно не востребованы, более того, где их не хотят, не терпят даже…
— Большая ответственность. Страх раскрыться. Боязнь втянуть в эту проблему близкого человека.
— А может быть, он что-то ей и рассказал… — заметил Вестгейт еле слышно. — Знаешь, ведь очень даже
— Но тем не менее она пришла к нему.
— Да, брат. И они о чем-то договорились. Тут я не знаю, верить ей или не верить. Понимаешь, она была чертовски обозлена на Волкова поначалу. По ее словам, когда я родился, она хотела, чтобы отец хоть изредка приходил. Но он категорически не желал видеть своего ребенка.
— Не верю, — тут же сказал Игорь.
— И я не верю. — Вестгейт повернулся к брату и посмотрел на него в упор. — И раньше не верил, а теперь совсем не верю.
— Ставлю ящик бренди, что отец изначально не хотел иметь с тобой ничего общего и об этом был уговор. А твоя мать все надеялась, что Волков этот уговор нарушит. Извини, конечно…
— Ничего, все нормально. И я думаю, отец знал, что рано или поздно я его найду, — сказал Вестгейт. — И у него есть для меня какое-то достаточно убедительное объяснение всему, что случилось.
— Вообще, тебе грех жаловаться, — заметил Игорь.
— А кто сказал, что я жалуюсь? — усмехнулся Вестгейт. — Я просто хочу его увидеть. И все наши распри вчерашние, за которые я еще раз прошу у тебя прощения…
— Ерунда, — отмахнулся Игорь. — Это ты меня извини.
— Ладно, забудем. В общем, я вообразил, что ты стоишь между ним и мной.
— Я просто растерялся.
— Ну и слава богу, что мы теперь вместе. А мы вместе, правда?
Игорь протянул Вестгейту руку, и тот ее торжественно пожал.
— Вот, собственно, и все, если вкратце, — сказал Вестгейт. — Мама говорила, что у отца есть семья, есть сын немного моложе меня. Что отец нашел приличную работу, но как был чудаком, так им и остался. И что это самый лучший человек на свете. Ну, я все рассказал. И теперь я могу с тобой работать как психотерапевт. Имею право, ты понимаешь?
— А как тебя занесло на Службу? — спросил Игорь.
— Читай устав, — посоветовал Вестгейт ощутимо напрягшимся голосом.
— У меня этот устав вот где, — Игорь провел ребром ладони по горлу. — Я только и делаю, что его нарушаю.
— А другие? — спросил Вестгейт.
— Что другие?
— Те, от кого ты ждешь, что они в ответ тоже его нарушат.
— Ах, вот ты о чем… — протянул Игорь. — Какой ты, однако… Просто не брат, а целый брат по разуму. Слушай, Алекс, а ты ведь редкостный хитрец! Ты настолько не глупее меня…
— Кто говорил, что я глупее тебя?
— Я, — ответил Игорь очень уверенно. Вестгейт подавил усмешку. До него уже дошло, что Игорь сам для себя — непререкаемый авторитет.
— И как ее зовут? — поинтересовался Вестгейт.
— Читай Устав! — рассмеялся Игорь.
— Хорошо, — кивнул Вестгейт. — Оставим. Так в чем твоя проблема, брат?
— У меня есть подозрение, что мной манипулируют, —
— А как ты ее видишь? — спросил Вестгейт очень мягко, но уже не включая «фирменного» голоса.
— Беду? — Игорь задумался. — Там случится что-то очень нехорошее. Понятия не имею, какую оно примет форму. Но дело вообще не в этом. Понимаешь, Алекс, я ведь на Службе знаменит своеволием, а также грубостью и нетактичным поведением. Если бы я не был приманкой для Волкова, меня бы давно уже выгнали к чертовой матери. А веду я себя так, потому что привык верить своей интуиции. Если я чувствую, что надо сделать так, а не иначе, то на приказы мне плевать. Все будет сделано только по-моему. И меня же еще похвалят. Потому что я никогда не ошибался раньше, понимаешь? Главное — следовать первому импульсу, и все будет нормально. Это у меня с детства. Какая-то аномалия в энергетике, наверное.
— И когда тебе приказали ехать со мной к отцу, первой твоей реакцией было отторжение, — угадал Вестгейт.
— Но я согласился, — развел руками Игорь. — Знаешь, брат, у меня было такое ощущение, будто я во сне. В голове опилки, руки как ватные, и вообще, словно это не я, а кто-то другой сидит и головой кивает. Более того, я начал себя уговаривать, что вот наконец-то появился хороший повод утрясти личные проблемы. Волкова увидеть, с тобой познакомиться… Но первый импульс был — нет, ни в коем случае, не соглашайся, ничего не подписывай, беги со всех ног. Я только позже на голой логике сумел убедить себя, что бояться нечего.
— И на этом основании ты делаешь вывод…
— …что мне была дана какая-то установка, — закончил Игорь мысль брата.
— Допустим, — сказал задумчиво Вестгейт. Он встал и с хрустом потянулся. — Допустим…
— Ты мне верь, — посоветовал Игорь с нажимом. Он взял сапоги и принялся обуваться. — Если ты — брат по разуму, тебе положено. Не тормози.
— Да я верю, тебе виднее. Хорошо, допустим, было гипнотическое внушение. Это самое простое, а главное — быстродействующее. Ты ведь недавно почувствовал давление, верно?
— На днях, — пробормотал Игорь, тоже вставая. — И я уверен, что это была какая-то целенаправленная установка, напрямую связанная с нынешним кризисом.
— Вспомни, — попросил Вестгейт. — С тобой ничего странного не происходило в последние дни? Если тебя гипнотизировали, то должен быть небольшой провал в памяти, скорее даже ощущение, что ты чего-то не расслышал в разговоре с кем-то. Отвлекся вдруг и не расслышал.
— Да ты знаешь, — нахмурился Игорь, — столько было диких разговоров и идиотских ситуаций… — И тут он осекся.