След зомби (трилогия)
Шрифт:
И тогда Мэкс испугался. По всем расчетам выходило, что на рассвете будет раскрыт затеянный Мастером заговор и всю Школу поголовно арестуют. Выйти сухими из воды можно было только одним способом — довести заговор до конечной цели. То есть через сто девятнадцать минут ворваться с боем на Объект и отключить психотронные генераторы. Перекрыть кислород тварям и высвободить Москву из-под невидимого гнета. Тогда слепые прозреют, спящие проснутся, а зомбированные чиновники Штаба просто сдохнут. И дело, которое Мастер считал главным в своей жизни, будет сделано. Но на пути к победе умрут все задействованные в штурме Охотники и Мэкс в том числе. Умрет даже Бенни, который теперь должен идти в генераторную, под самое опасное излучение, вместо Мастера. Цель будет достигнута,
«Сколько у нас времени?» — громко спросил он. «В график укладываемся», — ответил издали Хунта. «Ну что, господа Охотники?! — громыхнул Ветер. — Дадим копоти?! А ну, группа Раз, в тактический класс бегом марш!» И его люди привычно сорвались с места. «Вторая! — рявкнул Хунта. — Выходи строиться!» Мобильная группа Два, все оглядываясь на Мастера, растянулась вдоль стены. А Мэкс и Бенни стояли, глядя, как медленно вздымается и опадает грудь их друга, и самым гадким было то, что Мастер уже не нуждался в помощи. Его поглотила глубокая энергетическая кома. Он засыпал все глубже и глубже и скоро должен был заснуть совсем. Как спала в машине Карма, подергивая лапами и всхрапывая. И где-то посреди этого сна сердца человека и собаки должны были остановиться. «Хотел бы я знать, что он видит сейчас», — пробормотал Мэкс. «Нет, — вздохнул Бенни. — Он уже там», — и ткнул пальцем куда-то вверх. «Проклятье, — сказал Мэкс. — Не верю». И тут распахнулась дверь, и в Школу вбежал Доктор.
Сначала Мэкс удивился, что это Доктор так легко одет — только в белом халате поверх рубашки. Потом до него дошло, что старик несся в Школу сломя голову. Доктор, не говоря ни слова, упал рядом с Мастером на колени, схватил его за виски и закрыл глаза. А потом со стоном отнял руки и прижал их к лицу. Бенни длинно выматерился — значит, у него еще оставалась какая-то надежда. А Мэксу стало так невыносимо больно, что он отвернулся и пошел к лестнице, в тактический класс. Он с трудом переставлял ноги, тяжко переживая свое будущее предательство и оплакивая неудавшуюся жизнь, и уже взялся за перила лестницы, когда в вестибюле раздался громовой командный рык и началась какая-то непонятная беготня. Мэкс обернулся и обомлел.
Мастера опять волокли на руках. А следом шел весь в черном и переливающемся Тим Костенко. И вокруг него буквально плясали Хунта, Бенни и Доктор.
«…так и доложишь, — втолковывал Тим хлопающему глазами Хунте. — Погиб на расчистке, тело отбить не удалось. И все. Немедленно это зафиксируй. Чтобы по всем документам он был мертв. Что? Нет, собаку не могу. Поздно уже. Конечно, жалко… Эй, там, не тормози! Ну и что, что вперед ногами? Отставить разговорчики! Уроните Витьку — пеняйте на себя! Чтоб были на крыше через минуту! Левое плечо вперед!»
Мэкс посторонился. Группа Два, сопя и толкаясь, взвалила Мастера на плечи и рванула по лестнице вверх. Под ногами звякнул карабин — это из руки Мастера выпал поводок. Мэкс нагнулся, поднял его, выпрямился и неожиданно утонул в бездонных глазах Тима. И ужаснулся. Потому что Тим заглянул ему прямо в душу. И ничего не сказал. Только резким движением вырвал у Мэкса поводок, намотал на руку и прошел мимо.
Минуло почти тридцать лет. Но даже сейчас Мэкс отлично помнил, какие у Тима были глаза. Зеленые, как смерть. Острые, как жажда крови. И хищные, как надежда. Именно такие ассоциации возникли у Мэкса тогда. И только сейчас, лежа в засаде, Мэкс понял тайный смысл этих безумных метафор. В двадцать три года Тимофей Костенко должен был стать властелином мира. Богом. Его исподволь готовили к этому с детства. Из него вытравили почти все человеческое. Потому что настоящий
Тим отказался стать Богом. Он не положил свои руки на контакты психотронных генераторов. Более того, он уничтожил тех, кто хотел сломать человечеству хребет и железной рукой повести его к скотскому и рабскому счастью. Но сам он заплатил за свободу чересчур дорого. И тогда, в Школе, на Мэкса посмотрел человек, в глазах которого был весь мир. Эти глаза видели слишком много. И заглядывали чересчур глубоко. Это не были глаза Бога, потому что в них светился разум. Но и человеческими они уже не были. В них не осталось ни капли любви. Той безрассудной любви, которая иногда переполняла глаза Мастера.
Тогда, раздираемый стыдом и болью, Мэкс присел на ступеньку и уткнулся носом в сомкнутые ладони. А теперь, спустя тридцать лет, он лежал под еловыми лапами и… Нет, не собирался отдавать долги. Он просто решил сделать первый по-настоящему самостоятельный шаг в жизни.
Вдалеке раздался шум моторов. Мэкс прислушался. По лесной дороге двигалось несколько легковых машин. Это вполне укладывалось в то, как Мэкс представлял себе развитие событий. Бедняга снайпер пришел через лес из ближайшего городка, где было отделение Безопасности. В его задачу входило только наблюдение. В крайнем случае, уйди группа с хутора раньше времени, он загнал бы беглецов обратно в дом. Ну, может, покалечил бы слегка одного-двух. А «брать» агентов Службы ехали специалисты из Питера. Вот они и приближались. Мэкс посмотрел на часы. Он пребывал в раздумье от силы минуту, а успел вспомнить и прочувствовать столько…
Машины начали выскакивать из-за поворота. Мэкс перевел лучемет на половинную мощность и постарался успокоиться. В снайпера он целился с холодной головой, а сейчас в крови вовсю играл адреналин.
Может быть, поэтому Мэкс совершенно забыл о Тине, собаках и забавных мальчишках со Службы. За Тину он был спокоен — Юсси вытащит ее из любой неприятности. На собак Мэксу всегда было по большому счету наплевать, их дело было собачье, он держал их только из удобства и для денег. Ну, по привычке еще. А эти парни… Мэкс узнал их обоих, точнее, вычислил, кто их отцы. Особенно был похож на своего родителя тот, что помоложе, с задатками сенса, Игорь. Странно, он ни словом не обмолвился, что его отец тоже был Охотником. А может, просто не знал. В любом случае хорошо, что он тоже рядом с Тиной. У него должно быть наследственное чутье на опасность. И он хорошо вооружен. Так что сейчас главное — отвлечь погоню. А ребята прорвутся.
На подходе было три машины, и где-то позади, в пыли, затерялась четвертая. Мэкс прицелился. И, когда до головного автомобиля осталось метров пятьдесят, нажал на спуск и слегка повел стволом лучемета слева направо.
Пульсатор сухо затрещал, и голубые молнии вонзились в крашеное железо. Машина встала поперек дороги и с хрустом кувыркнулась набок, загораживая обзор. Такой прыти от нее Мэкс не ожидал — видимо, сыграл злую шутку неприметный бугорок. Охотник несколько раз выстрелил в пыльную черную крышу и вскочил. За лежащей на боку машиной в воздухе был сплошной песок — и Мэкс дал веером длинную очередь вслепую. И тут же второй автомобиль, мертвый водитель которого, видимо, нажал на газ, протаранил своего ведущего.
Задние машины стояли с открытыми настежь дверцами. Мэкс бросился влево, стреляя от живота по кувыркающимся на обочине фигурам. В него тоже палили, но без толку — ошарашенный противник спешно отступал для перегруппировки сил. На этот случай Мэкс и поставил на обочине «лишнюю» мину. И угадал — в лесу смачно грохнуло и раздались истошные вопли.
Мэкс издал воинственный клич. Давно он не чувствовал себя до такой степени при деле и на своем месте. Для вящего устрашения он еще раз «причесал» длинной очередью подлесок и скрылся в чаще, обходя свои жертвы по широкой дуге.