След зомби (трилогия)
Шрифт:
Мастер поднялся на ноги, шагнул к Бенни и остановился перед ним, уперев руки в бока.
— И в то же время, — сказал он с глубокой печалью в голосе, — я ошибся. Я-то думал, что после этой ночи смогу наконец убить Саймона. А теперь мне это сделать еще тяжелее. Я теперь жалею их, понимаешь? Они убоги. Они просто роботы. Мне стыдно их трогать… стыдно. Мастер прошелся по кабинету и встал у окна. Бенни молчал, потрясенный до глубины души.
— Как ты думаешь, — спросил Мастер, — она после всего этого останется нормальным человеком?
— Ну… — Бенни обрадовался перемене темы. Иначе он все еще размышлял бы о том,
— Саймон застрял в Школе, как кость в горле! — прорычал Мастер. — Он больше не делает ошибок и только с восходом спешит поскорее убраться домой. Зато в темное время суток весьма активен и сует нос туда, куда не надо. Ч-черт!
— А почему ты вбил себе в голову, что это именно твое дело — с ним разобраться? — осторожно спросил Бенни.
— Я думаю, это личное, — хмыкнул Мастер.
— А я думаю, — заявил Бенни, — что ты просто мазохист. И когда ты причинишь себе достаточно боли, ты станешь таким же запредельным, как твой близнец. А тогда уж тебе ничто не помешает рвануть отсюда на далекую звезду. Вот и все. Ты просто готовишь почву для побега.
— Не исключено, — протянул Мастер задумчиво.
— Я пошутил, — объяснил Бенни.
Мастер озадаченно уставился на него, ритмично хлопая ресницами.
— Ты ее вылечи, ладно?
Бенни потряс головой, переключаясь.
— Да, конечно. Поверь, я сделаю все, что могу.
— Понимаешь, — сказал Мастер, прижимая руку к сердцу, — она ведь мне совершенно не нужна была. Просто ребята вели наблюдение за Штабом и сообщили — пришел журналист. Я дал команду ввести человека в курс дела. Глаза раскрыть, так сказать. А это оказалась она… Мне тогда и в голову прийти не могло, что ее Генерал и Саймон втянули в это дело именно из-за меня. И в итоге она из-за меня пережила такое… Ты уж постарайся, отец.
— Ну, ты еще женись на ней из чувства раскаяния, — буркнул Бенни, который терпеть не мог, когда его упрашивали. — То-то Карма обрадуется.
— Карма тоже натерпелась. Вот за кого я боялся прошлым вечером, так это за нее. Бедняжка совсем растерялась. Могла весь спектакль испортить. Сделала бы стойку, как на тварь… Слава богу, она просто Татьяну приняла за нового человека. А поутру-то, несчастная, совсем обалдела… Кстати, мне пора ее проведать, она же там одна сидит во дворе, в машине. Пошли вместе? Она тебя любит. Все время спрашивает, как у тебя дела.
— Пошли! — улыбнулся Бенни.
— Когда же ты повзрослеешь наконец! — стонал Доктор. Он ходил по кабинету, нервно потирая руки и поминутно хватаясь за графин с водой, чтобы сделать из горлышка жадный судорожный глоток. — Это черт знает что! Мне наплевать, как ты к себе относишься! Но нельзя же из-за своих эстетских замашек устраивать такое… такое… — Доктор навис над Мастером с несвойственной себе агрессией. Сидевший на краешке стола Бенни невольно им залюбовался. «Вот сейчас Доктор ведет себя вполне по-мужски. Не хитрит, не пудрит мозги, не прячет эмоции. Почаще бы так».
Развалившийся в кресле Мастер только улыбнулся. Он был
— Это было очень личное, — в сотый раз повторил он.
— А-а! — Доктор махнул рукой и снова побежал к графину. Мастер озабоченно посмотрел ему вслед. Халат на Докторе был насквозь мокрый, и не только спереди, куда он щедро проливал воду. Бенни поежился и сложил руки на груди. Вместе с каплями пота с Доктора градом сыпался энергетический шлак, собиравшийся на полу в заметные только Бенни черные пятна, которые он люто ненавидел с раннего детства.
— Значит, так, — сказал Доктор, утирая рукавом мокрый подбородок. — С ней все будет в порядке. Более или менее. Но сейчас я ее отсюда не выпущу. Позвоню в сектор прикрытия, там выдумают что-нибудь. У нее родители есть?
— Ну… — Мастер задумался. — Во всяком случае, были.
— Ладно, — вздохнул Доктор. — Прикрытие разберется.
— Ее придется долго чинить? — спросил Мастер, болезненно скривившись.
— Да нет же! Энергетика на нуле, и больше ничего. Тут другое…
— Что еще? — Мастер весь подобрался и крепко сжал руками подлокотники кресла.
— Ты при оружии сейчас? — спросил Доктор невинным тоном.
Мастер смотрел на Доктора не больше секунды. Потом он закрыл глаза, и в наступившей тишине раздался отвратительный скрежет. Бенни сунулся было к Мастеру, но Доктор, отползая задом в угол, схватил его за рукав и удержал. Руки Мастера на подлокотниках белели, голова запрокинулась, лицо исказилось гримасой нечеловеческой боли. Он скрипнул зубами вновь, и скрип этот перешел в глухой стон.
Сенсы переглянулись. Правая щека Доктора мелко тряслась в судороге нервного тика. Бенни облизнул сухие губы и привычно взъерошил пятерней бороду. Тело Мастера расслаблялось, на лбу выступили капли пота, рот приоткрылся, и слышно было, как тяжело Мастер дышит. Бенни протянул руку, ухватил графин, увидел, что воды осталось на самом донышке, и двинулся было к двери, но Доктор снова вцепился в его рукав и не пустил. Бенни брезгливо поморщился.
Мастер открыл глаза и обвел комнату совершенно пустым взглядом. Потом он захрипел, мучительно закашлялся, врезал кулаком по подлокотнику и глухо выдавил длинную фразу на английском, в которой Бенни ухватил только смысл, который его обрадовал, потому что, судя по смыслу, Мастер был вполне здоров. Просто трусливый Доктор своей попыткой забрать у Мастера оружие натолкнул его на какую-то жуткую мысль, и парню стало по-настоящему больно. А он сегодня и так натерпелся дальше некуда. И не выдержал наконец. Бенни вырвал локоть из рук Доктора и протянул Мастеру графин. Тот мгновенно проглотил остатки воды и поставил графин на пол рядом с креслом. Сунул руку за пояс, вытащил «ТТ» и, щелкнув предохранителем, швырнул его на стол. Потом Мастер поднял глаза на Бенни. Сенс вопросительно двинул подбородком. Мастер в ответ прищурил глаза, сморщил нос и растянул уголки рта в глумливую ухмылку. И объяснил: