Следователь, Демон и Колдун
Шрифт:
– Вы снежным львом стать не хотите?
– Угу, я наслышан о ваших приключениях с этим мудаком Хартом... Нет, пока что мне и человеком неплохо. Но мысль интересная. Когда-нибудь, Фигаро, мы все почувствуем, что дни наши подходят к концу – если, конечно, они не подойдут к нему уж слишком внезапно. И, кто знает, может быть тогда идея стать бессмертным сверхсуществом не покажется вам такой уж и безумной.
Зашумела гидравлика, люк в полу открылся, и на обзорную площадку ловко выскочил приземистый гвардеец в комбинезоне полной защиты, увешанном кобурами, кабелями, фонариками и алхимическими гранатами, что зловеще поблёскивали пусковыми
– Командир, доклад от разведгрупп. Вокруг волколаки. Количество – не сосчитать.
– Готовятся к атаке? – По голосу Анны Гром нельзя было сказать, что новость её взволновала, но руки командира «Дубин» сжались в кулаки.
– Никак нет, не обращают на нас внимания. Стекаются стаями по десять-двадцать голов к Рогатой Горе. На нас внимания не обращают.
– К горе, значит... – Анна задумалась. – Неужели что-то почуяли? Ещё не хватало пробиваться сквозь стаи оборотней, если, конечно, не найдём дорогу для машин... Ещё что-нибудь?
– Так точно. У Лысины Мертвеца видели «снежинок».
– Снежных элементалей? – Глаза командира широко распахнулись за защитными незапотевающими стёклами маски. – Ночью? Вы ничего не напутали?
– Ночью, ага. – Гвардеец обескураженно развёл руками. – Судя по донесениям, собираются в клин. Атаковать, значит.
– Бред какой-то. Никто ещё не видел снежного спрайта ночью. Это, явно, тоже неспроста... Господа, – она развернулась на каблуках и строго посмотрела на колдунов, – может, специалисты прокомментируют происходящее?
Метлби, который явно воспринимал слово «специалисты» как прямое обращение к себе любимому, хмыкнул и пожал плечами.
– Вообще, насколько мне известно, не существует ничего, что могло бы препятствовать элементалю, и не только ледяному, совершенно свободно действовать ночью. Это же не Ночные Летуны или Буки с пылёвками, для которых губителен солнечный свет.
– Да не было такого никогда! – Гвардеец в сердцах хлопнул ладонью по ограждению обзорной площадки, да так, что пол ощутимо загудел. – Всегда днём снежки летали, а волаки, сталбыть, ночью. И никогда по-другому!
– Если чего-то никогда не было, – Метлби назидательно пригрозил пальцем, – то это не значит, что этого никогда и не будет. Да, насколько мне известно, существовала некоторая корреляция между дневным световым циклом и атаками снежных элементалей. Сейчас она, похоже, больше не работает, вот и всё.
– Ничего себе, всё!.. Хотя ладно, мы этих гадов хоть ночью хоть днём отмудохаем. Становиться в оборону, командир?
– Некогда. – Анна резко качнула головой. – Будем прорываться. Если на горе действительно их гнездо, то скоро все «снежинки» Хляби будут здесь, так что задерживаться нельзя. Передай разведгруппам, чтобы держались поближе к «Мамонту». И нужен свет, больше света! Установите на всё, что двигается переносные прожектора и не забывайте про налобные фонари.
– Слушаюсь! – Гвардеец щёлкнул каблуками. – Будем на Лысине Мертвеца через час.
Когда люк за коренастым гвардейцем закрылся, Фигаро обеспокоенно обернулся к Анне и спросил:
– Как думаете, прорвёмся?
– Да, – коротко ответила та, – прорвёмся.
– Прорвёмся, – эхом отозвался Метлби. – Мы едем на движущейся крепости. Элементали, как и прочие Другие не особо комфортно себя чувствуют рядом с таким куском железа. Пробить борта им нечем, заморозить нас вусмерть
– А сам этот высший демон вас, стало быть, не волнует? – Френн, разумеется, не мог обойтись без сарказма.
– Нет, – Метлби равнодушно зевнул под маской, – не волнует. Во-первых, потому что высшее «я» такого демона вряд ли проявит себя активно – ему ведь надо управлять целой толпой подчинённых. При этом Могущество как бы размазывается по своим хостам наподобие того, как масло размазывается по ломтю хлеба: чем больше ломоть, тем тоньше слой масла. Во-вторых, высший демон меня не волнует потому, что у меня всегда есть в запасе парочка высших заклятий изгнания. Ну и в-третьих, если уж заклятья не сработают, то всё что мы сможем сделать, это красиво умереть, потому что Могущества есть Могущества – особо не подёргаешься. Наплюйте на демона, думайте о «снежинках».
– Хорошая мысль. – Анна тяжело вздохнула и поправила пушистую белую шапку (на ней она смотрелась как корона). – Ладно, спускаемся. Мне нужно подготовить «Мамонта» к атаке и пообщаться со своими людьми. А вы ждите в каюте. И ни шагу оттуда! Особенно это касается вас, господин Фигаро!
– Это почему меня?
– Потому что вы способны влипнуть в неприятности на ровном месте... Аккуратно, здесь при спуске можно головой... Да, вот об этом я и говорю, уважаемый Фигаро.
– А-а-а, больно!.. Это что? А, порожек... Хорошо, что я в шапке...
– А вы, Метлби, идёте со мной. Нужна будет ваша консультация. Вы тут, как ни крути, единственный магистр.
– Почту за честь, мадам! И, кстати, как вы смотрите на то, чтобы...
– Не сейчас!
– А, иными словами, в целом, вы не против. Прелестно, просто прелестно. Я очень рад. Надеюсь, мы...
– МЕТЛБИ!
– Понял, понял, молчу... Вы, кстати, какое вино предпочитаете: красное или белое?
– Водку.
– Прекрасно!.. Ох, ну и жарко же в этом комбинезоне, скажу я вам... Так вот, к водке я бы настоятельно рекомендовал, во-первых, заливного осетра по рецепту Василия Дикого. Это, я вам скажу, нечто запредельное! Во-вторых, конечно же, не будем забывать о грибах...
Когда дверь в каюту закрылась, в воздухе немедленно материализовался Артур. Колдун закатал рукава, взмахнул руками и буквально за две минуты обвешал всё вокруг защитными заклятьями. От эфирной отдачи у Фигаро заложило уши.
– Экстренный совет, – отрывисто бросил Мерлин, когда следователь попытался дёрнуть его за бесплотную мантию. – Ничего не понимаю, поэтому нужна полная конфиденциальность. Нужно убедиться, что Другие тоже не станут шпионить... Помню, по молодости моим любимым занятием было подсылать ко всем подряд карманного трансмагиста-соглядатая. Это пока я не открыл для себя камеры наблюдения и Обсерваторы... м-м-мда... Вот так. Теперь сюда даже фея не прокрадётся... Что думаете об истории этой дамочки, Фигаро?